— Я связался с сирианцами. В течение недели их корабль заберёт принца и всех клонированных особей. Мы договорились, что эту технологию они уничтожат, чтобы не было больше соблазна никому воспроизводиться таким путём.

— А что взамен для себя попросил? — я немаленькая девочка и мне не десять лет, а в бесплатную раздачу конфеток не верю.

— Уже договорился с ними, они согласны. Вивианит, остаётся у моего дяди насовсем. А я тебя приглашаю пожить у себя, на моей планете Шелиак, до родов.

— Виви согласна? — и тут же как назло за стеной послышались недвусмысленные стоны и крики. Я смутилась. Вот даёт и суток не прошло, а всё-таки добилась своего. — А мужья до родов со мной будут проживать?

— Мужья?? — мне кажется я услышала звук его падающей челюсти на пол и закатывающейся под кровать. — Какие мужья? — его приплюснутый нос раздулся как у быка. Ещё чуть-чуть и на дыбы встанет.

Спокойствие, только спокойствие, нервные клетки не восстанавливаются. Стараясь не злить его и не двигаться с места: — Мои мужья: Радий и Галлион.

Он вскочил и всё-таки зашипел: — Нет, никаких мужей.

— Но как же? — я попыталась привести доводы.

— Либо так, либо никак. Я могу печать так и не снять с пещеры, и сирианцы будут вечность ломать головы над её открытием, — пригрозил он, — тогда ты итак всё это время будешь дожидаться их рядом со мной.

— Я совсем не въезжаю, зачем я тебе? — покачала я головой. Интересно, понятие кошачий маразм в природе существует?

— ТАК НАДО, — швырнул он мне два слова, не оставляя никакого выбора.

Планета Шелиак. Несколько месяцев спустя.

Алмаза.

Я возвращалась из дворцового парка в свои покои, когда передо мной на дорогу выскочила чёрная кошка. Тьфу-тьфу, демонстративно поплевала я за левое плечо и попыталась обойти её в очередной раз без выяснения отношений. Она зашипела, привлекая к себе внимание, и я вынужденно остановилась, осматривая её голый торс.

Когда Варфоломей притащил меня на свою планету (я только успела закрыть глаза в капсуле сна на космическом корабле и тут же их открыть — путешествие закончилось и я толком ничего не увидела), то выяснилось, что у него имеется целый гарем кошечек, оказавшимися почему-то недовольными моим появлением. Не понимаю, что я им сделала, но те норовили меня незаметно от Варфоломея оцарапать, сделать какую-нибудь гадость и вообще настойчиво проявляли агрессию. Я пожаловалась на них Вафле, но тот проигнорировал просьбу, отмазавшись, что киски играются и вреда мне никакого не причинят. Но к сожалению, самой настырной из этих животных была вот эта зверюга с колючим красноватым цветом глаз. Она буквально прилипла и по пятам ходила за мной, следя за всеми моими действиями.

— Чего тебе Филька неймется? — её образ и повадки всё время ассоциировались у меня с известным певцом: чёрная и голосит постоянно.

— Ты, — зашипела она ещё раз, — недоразвитая особь, держись подальше от императора Варфоломея.

Кстати, его папочка передал ему трон и в последнее время его сын, разгребая кипу непонятных дел и строя планы, встречаясь с другими гуманоидами, просто уставал. Он приходил ко мне, наглаживал живот и тупо вырубался рядом со мной на кровати. Никаких лишних телодвижений, кроме целомудренных поцелуев в щёчку, висок и прочее, ничего не было. Но попробуй объясни этой тупой кошке, у которой все мозги ушли в одно место. Та упорно подлавливала меня, принюхивалась ко мне и читала в очередной раз лекции, как бдительная тётушка.

Она склонилась ко мне, её острый коготок прошёлся по моей шейке, я расстроилась — опять будет царапина. Три цепочки, закреплённые на шести её сосках, мерно покачивались перед глазами, учитывая что я ростом была ниже её на две головы. Вот мода оголяться до пояса. Только беременные и только родившие прикрывали это бесстыдство. Закончив запугивание, она грациозно развернулась и удалилась от меня.

— У меня есть для тебя два подарка, — заявил Варфоломей, заходя ко мне в покои как к себе домой. Откинув в сторону мои распущенные волосы, он зализав мне царапину, нацепил колье-чокер, плотно обхвативший шею. Я посмотрела в зеркало. Несмотря на вставленные в ожерелье драгоценные камни, оно больше напоминало рабский ошейник.

— Зачем?

— Мне нравится, — аргументировал он, — кроме меня, его больше никто не снимет.

Он что серьёзно, думает, что я буду пищать от восторга? Пусть снимает и чешет к своей Фильке, вот уж кто с гордостью будет выпячивать шею и всё остальное в благодарность за украшение. Только я собралась ему всё высказать, как охнула, почувствовав толчок.

— Что такое? — запереживал он, укладывая меня в кровать.

— Шевелится, — радостно улыбнулась я. Он положил ладонь на живот и с умилением уставился в глаза, через несколько секунд с двух или трёх сторон я опять почувствовала небольшие толчки. — Разве так бывает? — удивилась я. Варфоломей довольно оскалился.

— Никак не ожидал, что ты тут по нам не скучаешь, — послышался равнодушно-знакомый голос от двери.

— Это второй подарок, — тихо прошептал мне на ухо Варфоломей. Он подошел к Галлию, небрежно опирающему косяк. — Пятнадцать минут, как договаривались, — и вышел.

Я подскочила резко с постели, насколько позволяло моё тело, и ринулась к нему: — Гал.

— Стой, — он обошёл вокруг меня. Подцепив пальцами колье-чокер и подергав его, он выпалил: — Ты всё-таки спишь с ним.

И это был не вопрос, а утверждение. Представляю, как мы смотрелись с Варфоломеем со стороны. Он увидел нас воркующих и сделал неправильный вывод.

— Нет, не сплю, — ответила я, — ты за меня всё уже решил, — обиделась я. Так долго жду, отсчитываю дни до нашей встречи, а он мне гадость говорит. Когда я очутилась на этой планете, то всё равно закатывала истерики, чтобы мне дали увидеться с мужьями. Варфоломей вскоре объяснил, что забрал меня к себе, поскольку остальные сирианцы сейчас против союза их расы с землянами. Он побоялся меня отправлять к мужьями в их систему, переживая что меня бы убили там, не разбираясь носитель я гена наследницы атлантов или нет.

— Я итак всё вижу, — презрительно он заявил мне, — это брачное колье, Алмаза.

Никогда он меня так не называл. Его интонация резанула мне слух, я распахнула глаза, не веря, что Вафля поступил по-свински. — Это просто подарок, я не просила напяливать его на меня. Где Радий? — может у него с головой чуть лучше будет?

Он нахмурился сильнее: — Неужели ты иногда вспоминаешь про отца своего ребёнка? Я-то подумал, что ты для него подобрала НОВОГО ПАПОЧКУ, более достойного и с большим царством в придачу. У Радия-то ничего за душой нет.

Вот твердолобый. Я ему одно, а он — второе.

— Я прибыл сообщить, что нас ты больше не увидишь. Радий проходит свой путь, который ему предрекли Верховные, — соизволил он отчитаться.

— А я, а ребёнок? — обомлела, — когда его путь закончится, мы встретимся? Вы бросаете меня? — запинаясь, спросила.

Он промолчал, а я не выдержав такого известия, опустилась на краешек кровати. Он подошёл ко мне, присел на корточки передо мной и нежно погладил руку. Я почувствовала небольшой еле заметный укольчик в палец. Колечки на среднем пальце медленно исчезали. Через пару секунд от них не осталось и следа.

— Теперь ты свободна от наших обязательств. Глупо было навязывать тебе отношения, — он отстранился и направился к двери. — Может ещё когда-нибудь увидимся, — холодно добавил он, не оборачиваясь.

Не такие слова я хотела услышать. Никак не ожидала, что меня банально кинут, как обычную среднестатистическую женщину на Земле. Вот и свиделись. Кручу, верчу, Алмаз надуть хочу. Я уткнулась в подушку и горько зарыдала, выплескивая обиду. С игрушкой развлеклись и сломали.

Галлион.

А что я мог поделать? Цена свободы и жизни клонов за отказ от притязаний от неё. Союз из представителей всех видов, рас и кланов гуманоидов собрались решать судьбу освобождённых. Не хватало одного голоса, чтобы оставить их в живых. Но тут судьба смилостивилась и Варфоломей, мысленно предложил мне сделку: его голос в обмен на Алию.