Я сжала кулаки, сильно впиваясь ногтями в ладони. Я должна быть смелой, ради себя и своих ребят. — Радий, надеюсь ты будешь счастлив без меня, — бессловесно зашевелила губами. Гал кинул на меня подозрительный взгляд, но продолжил двигаться дальше. По пути мы так никого и не встретили. Пару минут и вожделенная каюта была найдена и открыта.

Шана бросилась ко мне на шею, обнимая меня. Слёзы застыли в моих глазах. Необходимо быстрее расстаться с ними, чтобы никто из них не пострадал. — Шана, ты идёшь с отцом, — резко я произнесла.

Дочка вдохнула воздух и непонимающе уставилась на меня. Затем её голова озарилась какой-то мыслью и она тихо заплакала: — Нет, мама.

Мужчины не обратили внимание на начинающийся психоз у девочки. Не выясняя причины, Галлион быстро подошёл к своей дочери, схватил её крепко за руку и исчез с ней.

— Феликс, твоя очередь, — я повернулась к Вару, указав на него, — ты идёшь с ним.

— Нет, — махнул он головой, — я сам, — сосредоточившись он подумал про Радия и переместился во дворец к Варфоломею.

Вар удивлённо приподнял брови, посматривая на меня.

— Забери Германа, пожалуйста, — попросила его. Он кивнул и испарился с моим сыном.

Вот и всё, конец. Судьба сыграла со мной злую шутку: я пробовала раз за разом вернуться к своим, но у меня ничего не выходило. Обречённо я уселась на пол, прислонившись спиной к кровати и согнув колени к себе. Послышались твёрдые шаги опасного хищника, который был уверен, что жертва загнана в угол. Я подняла непроницаемый взгляд на посетителя. Мужчина худого телосложения, одетый в тёмно-коричневую форму, подчёркивающую цвет его оперенья, с загнутым с горбинкой носом, переходящий сразу в рот, с резкими чертами лица и острыми соколиными глазами разглядывал меня. Я не заметила у него ушей, но не думаю, что он не слышал, что я у него спросила.

— Зачем я вам? — в принципе я догадалась к чему был этот фарс, но захотела услышать этого гуманоида.

— Ты знаешь, — скрежещущий голос ударил по барабанным перепонкам, — наследница крови Верховного.

— Как вы догадались? — я прикрыла веки, насмотревшись на безразличного, не имеющего ни одну эмоцию, птице-человека.

— Долгая история, — он жестоко улыбнулся своим страшным ртом с рядом острых, как у пираньи, зубов.

— Я хочу услышать, — хотя на самом деле желала, чтобы быстрее всё закончилось.

— Что ж, пусть это будет твоей последней просьбой, — махнув рукой с загнутыми когтями, он присел в невидимое кресло, удобно устроившись и вися в воздухе, начал излагать своё повествование.

— Всё началось задолго до твоего рождения, девочка, — я поморщилась от такого обращения, поскольку таковой себя не считала, — Верховные искусственно вывели нас: лирианцев, сирианцев, арийцев и прочих особей, углубляться в подробности начала света не собираюсь. Согласен, каждый из нас, хотел всегда быть первым во Вселенной и быть ближе к своим создателям. Но увы, для них мы всего лишь муравьи, копошащие сами по себе. Смерть твоей матери, атлантов, гибель Фаэтона — это всего лишь обычная цепочка смертей, ничего не значащих букашек. Они сами виноваты в своём предопределении.

Перекинув ногу на ногу, он продолжил: — Каково было моё удивление, когда несколько лет назад по Галактике распространилась новость об выживших. Мне стало интересно, а добыть информацию, кто поспособствовал этому выживанию, не составило особого труда. Девочка, обычная атлантка не способна возродиться в землянке и открыть запечатанный внутри планеты мир. Дальше, думаю, перечислять не стоит, ты поняла, что я имею ввиду. Возник вопрос, почему очевидного не замечают правители великих рас?

— Потому что у них мозг находится не в голове, а в другом месте, — фыркнула я.

Он застрекотал что-то похожим на смех: — Умная девочка. Ты единственная во всех мирах, кто унаследовал от своего великого предка ген Верховных. А знаешь почему?

Почему, почему — по кочану. Я не шевелилась и замерла в ожидании.

— Твой несколько раз пра-основатель приложился ТЕЛОМ к созданию, скрыв от своих правду о рождении и появлении на свет образца, отличающегося от всех остальных. И к чему мы с тобой пришли? — он встал и подошёл ко мне, резко поднимая и ставя на ноги перед собой. Я была на две головы ниже его. — Какая-то мелкая птичка оказалась через несколько поколений носителем уникального дара Верховных.

— Ничего подобного, — заупрямилась я, — мои дети и я совершенно обыкновенные.

— Твои дети не представляют ничего из себя особенного, — отмахнулся он от них, — ну может на один уровень выше у них способности, чем у их отцов. Ничего более. А вот ты, — он больно зафиксировал подбородок, впиваясь когтями в него и разрывая кожу мерзкими щупальцами, — ты можешь лишь одним словом поместить душу в агонию без возврата.

— Ха, — нервно я выдала, — если бы это было так, то я смогла бы убить тебя.

— Девочка, девочка, — покачал он головой, отцепившись от меня. Я почувствовала, как кровь медленно стекает по шее. — Ты всего лишь кукла, игрушка, подопытный кролик, неудачный промообразец. Обучать тебя никто не собирался.

— Ты лжёшь, — я вскинула голову наверх, посмотрев холодно на него, — дедушка любит меня, — эмоции били через край и я чуть не выдала, что он занимался со мной. Но эти знания я не имею права использовать даже для спасения самой себя. В прошлый раз оказалось чудом, что меня не наказали за смерть чёрной кошки, поскольку я только лишила её душу речи, а не убила. Сейчас же, стоя перед ним, я не видела ни единого выхода и не собиралась с ним больше откровенничать.

Он ещё раз внимательно оглядел меня и по напряженной фигуре, невольно выдавшей его решение, я поняла, что настал мой час расплаты.

— Ты умрёшь, — поставил он меня перед фактом, — пусть ты всего лишь маленькая марионетка в руках искусного кукловода, но кто знает для чего тебя создали. Может для уничтожения таких как я или приручения великих правителей каст. Нельзя, чтобы вся власть сосредотачивалась в твоих руках.

Су..а! Какая власть? Меня кроме детей, семьи и куска жареного мяса абсолютно ничего не интересует. Учитывая, что больше воспринимаю себя не как потомком Великих, а как бывшей жительницей Земли, которая голодала от нехватки денег, жила в общежитии с общим туалетом и душем и работала в не самой лучшей компании.

— Приступай, чего ты медлишь? — уставший обречённый голос всё-таки просочился ядом, — не боишься мести со стороны моих родных?

— Жалкие пичужки, незаслуживающие моего уважения. Как ты думаешь почему вы попали в грузовой отсек, а не в эту комнату сразу? Мне было любопытно понаблюдать за вашими взаимоотношениями. Эти несколько минут раскрыли их семейные ценности, — с издёвкой он произнёс. — Я бы никогда не поставил под удар свою пару и птенцов.

— Что ж, всё хорошее рано или поздно всегда заканчивается, — мысленно я попрощалась со всеми.

***

Шана захлебывалась слезами, вися на Германе. Мужчины не могли сообразить, что выбило девушку из колеи, пока они не почувствовали жжение в руке. Кто-то вживую сдирал с их кожи брачную татуировку.

— Что это? — Вар, сцепляя зубы от боли, шипел и непонимающе уставился на Галлиона.

— Мама! — Феликс бился о невидимую стену, пытаясь вернуться обратно за ней.

— Нет!!! — послышался крик отчаяния Радия с соседней спальни. Он попытался встать с кровати, но только упал, раны еще не до конца зажили и не позволяли сдвинуться с места.

Галлион с Варфоломеем наконец сообразили, что произошло и с остервенением пытались пробиться сквозь пространство на корабль птицелюдей. Десять, тридцать минут, час и более не дало ни единого результата. Только ближе к вечеру на территории дворцового парка зарябил воздух и засиял яркой вспышкой клочок окружающей среды. Мёртвое тело горячо любимой жены и матери неподвижно застыло на траве. Её смерь наступила быстро, без мучений, но от этого знания никому не стало ни холодно, ни жарко. Реанимировать девушку не было возможности, так как прошло слишком много времени. Прозвучал звериный скулёж двух особей, потерявших самое ценное. Не выдержав, один из них, самый младший по возрасту, пожелал очутиться далеко-далеко от этого жуткого зрелища. Его тело решило всё за хозяина, закинув последнего в неизведанный доселе мир.