Однако, какое бы удовольствие ни получила Фрэнсис от того, что ее присутствие так много значит для бабушек, она поклялась себе, что больше никогда не поверит им так просто. Но все-таки было замечательно снова увидеть бабушку Марту, и Фрэнсис смахнула навернувшиеся на глаза слезы.

Войдя в гостиную, где было тепло и душно от горевшего в камине огня, Фрэнсис с огромной радостью увидела бабушку Гертруду. Старушка, съежившись, сидела у самого камина, ее плечи были укутаны толстой шерстяной шалью, а колени укрыты пледом, но то и другое было отброшено в сторону в тот миг, когда она увидела свою внучатую племянницу. С удивительным проворством леди Гертруда вскочила на ноги и бросилась к Фрэнсис. Встретившись на середине комнаты, они обнялись, а бабушка Марта суетилась вокруг них, возбужденно рассказывая о своем секрете, который она хранила все четыре дня на тот случай, если дорогая Фрэнсис не сможет приехать, чтобы Гертруда от разочарования не захандрила еще сильнее.

Позже, сидя с чашкой чаю в руке и с тарелкой пирожных на коленях – бабушка Марта положила ей три штуки, хотя она просила только одно, – Фрэнсис чувствовала себя приятно усталой, довольной и счастливой. Было заметно, что бабушка Гертруда не совсем здорова, но она и не была смертельно больна, и Фрэнсис даже почувствовала себя немного виноватой за то, что приехала сюда. Но все же она приехала не под ложным предлогом и, по-видимому, в самом деле сумела поднять бабушкам настроение.

Фрэнсис решила, что с удовольствием проведет с ними недельку, а потом вернется в школу и до конца семестра будет трудиться с удвоенным усердием, ведь предстоит большая дополнительная работа по подготовке концерта и раздаче наград по случаю окончания учебного года. А летом ей, быть может, удастся еще на недельку выбраться к бабушкам в имение. Фрэнсис неожиданно поняла, что нужна им – и они ей тоже.

– Несколько дней назад меня заходили навестить твои друзья, Фрэнсис, – улыбаясь, сообщила ей бабушка Марта. – В тот день бедная Гертруда еще оставалась в постели и не встретилась с ними, но мы непременно пригласим их снова.

– Правда? – Фрэнсис вопросительно взглянула на бабушку, и легкая тревога шевельнулась у нее внутри. Кто-то, кто был с ней знаком, уже знал, что она возвращается в Лондон?

– Меня навестил граф Эджком, – пояснила бабушка Марта. – Ты же знаешь, что мы с его покойной женой еще с юности были закадычными подругами, и мне он всегда очень нравился. С его стороны было очень любезно нанести мне визит.

Фрэнсис почувствовала себя так, словно ее желудок сделал полное сальто. О да, конечно, теперь она вспомнила, как граф говорил, что когда-то был знаком с ее бабушкой Мартой, но ей даже в голову не пришла мысль о возможности...

Но бабушка сказала о навестивших ее друзьях – значит, их было несколько.

– И он привел с собой внука и одну из своих внучек, – продолжала леди Марта, – виконта Синклера и мисс Эйми Маршалл. Замечательные молодые люди. И, услышав тебя в Бате, они все наперебой восторгались твоим пением, Фрэнсис. Правда, я этому ничуть не удивляюсь.

– А я удивляюсь только тому, что ты не воспользовалась своим талантом и не стала известной, – вставила бабушка Гертруда.

Сердце Фрэнсис подпрыгнуло и нырнуло куда-то к подошвам туфель. Это был для нее самый страшный из ночных кошмаров. Ей обязательно нужно каким-то образом отговорить бабушек приглашать сюда этих гостей, она не перенесет новой встречи с ними – она не перенесет новой встречи с ним.

Святые небеса, ну почему он пришел сюда? Просто потому, что захотел прийти его дедушка?

– И ты сопровождала их на балу в Зале торжеств, – продолжала бабушка Марта, с лучезарной улыбкой глядя на внучку. – Я искренне рада услышать, моя дорогая, что ты снова начинаешь наслаждаться жизнью. Мы всегда считали, что ты слишком молода и красива, чтобы прятаться в школе и не иметь возможности познакомиться с достойными кавалерами.

– О-о! – с вымученной улыбкой отозвалась Фрэнсис, допив чай и поставив чашку с блюдцем на стол возле себя. – Я на самом деле счастлива тем, что имею, бабушка Марта. И не могу сказать, что у меня совсем нет кавалеров.

За последний месяц она в один вечер побывала в театре с мистером Блейком, его сестрой и зятем, а в другой обедала с ними. Дважды она ходила в церковь на службу с одним только мистером Блейком, и оба раза они возвращались в школу пешком длинной кружной дорогой. По мнению Фрэнсис, то, что происходило между ними, не было откровенным ухаживанием, и это ей нравилось. Ее гораздо больше устраивала спокойная дружба, которая со временем могла бы – а может быть, и нет – перерасти во что-то более серьезное.

– И мне очень хотелось бы знать, Фрэнсис, – сказала бабушка Марта, с сияющими глазами наклонившись вперед в кресле, – танцевала ли ты с виконтом Синклером.

– Да, конечно. – К собственной досаде, Фрэнсис почувствовала, что краснеет. – Он был очень любезен. Граф пригласил меня поехать с ними на бал по желанию мисс Маршалл, и виконт оказал мне честь танцевать со мной после того, как первый танец танцевал с сестрой.

– Марта, ты мне ничего не сказала, – заметила леди Гертруда, – а я не догадалась спросить: виконт Синклер по крайней мере молодой и красивый?

– И совершенно очаровательный, – ответила леди Марта, и пожилые дамы обменялись понимающей улыбкой. – Итак, Фрэнсис, дорогая, вы танцевали вместе один танец или два?

– Два, – ответила Фрэнсис, придя в ужас от того, какой оборот принимал разговор. – Но...

– Два. – Бабушка Марта, придя в восторг, захлопала в ладоши. – Я так и знала. Я всегда знала так же точно, как знаю собственное имя, что он восхищается тобой.

– Фрэнсис! Это замечательно! – Бабушка Гертруда наклонилась вперед, снова позабыв о своей шали, которая сползла с ее плеч на подушку позади, и о пледе, соскользнувшем к ее ногам. – Виконтесса Синклер! Это мне нравится!

Фрэнсис надеялась, что они просто шутили.

– К сожалению, боюсь, вы сильно ошибаетесь. – Она постаралась сохранить беззаботную интонацию в голосе и улыбку на лице. – Виконт Синклер должен жениться на мисс Порции Хант.

– На дочери Балдерстона? – уточнила бабушка Марта. – Какая досада! Но возможно, еще не все потеряно. Пока они были здесь, не упоминалось ни о какой помолвке, и со времени нашего приезда я не видела объявления в газетах, а я каждое утро внимательно прочитываю их все. И он очень интересовался тобой, Фрэнсис, хотя, конечно, не говорил этого открыто. Без него я бы не додумалась пригласить тебя сюда.

– Что-о? – Фрэнсис в ужасе уставилась на бабушку.

– Именно он предложил это. И хотя с его стороны было исключительно любезно проявить такую заботу о двух старых дамах, что-то подсказывает мне, что у молодого человека имелись собственные скрытые мотивы. – Бабушка Марта самодовольно улыбнулась. – Он сам хотел еще раз увидеться с тобой, Фрэнсис.

– Так это все была идея виконта Синклера? – с нескрываемым интересом спросила бабушка Гертруда. – Мне он уже нравится, Марта, хотя я еще и в глаза его не видела. Он похож на молодого человека, который знает, чего хочет и как это получить. Мы должны пригласить его как-нибудь вечером пообедать здесь – разумеется, с сестрой и графом Эдж-комом. Мы приехали в Лондон, чтобы спустя много времени снова оказаться в обществе, и мы так и сделаем, даже после почти трех недель затворничества. Во всяком случае, я до сих пор никого не видела, но теперь пора это исправить. Я чувствую себя гораздо лучше, чем даже еще час назад. О, Фрэнсис, дорогая, я только сейчас по-настоящему поняла, что ты здесь.

Фрэнсис молча смотрела на бабушек.

Это его проделки?

Это он предложил заманить ее сюда?

Но почему?

Он еще не помолвлен?

– Но мы заболтались, – бабушка Марта поднялась, – а ты устала с дороги, Фрэнсис, и выглядишь совсем бледной.

Пойдем, дорогая, я провожу тебя в твою комнату, где ты можешь отдыхать до самого обеда. Сегодня вечером мы еще поговорим.

Наклонившись, Фрэнсис поцеловала в щеку бабушку Гертруду и позволила проводить себя в очаровательную спальню на верхнем этаже, которая была, очевидно, приготовлена для нее в надежде, что она сможет приехать.