Интересно, почему я опять перешла на «вы»? Из вежливости? Или просто не хотела злить его больше необходимого? Наверное, второе. Какая тут, к черту, вежливость!?

— Я уберусь, как только вы отдадите то, что принадлежит мне.

Ну вот, приоритеты высказаны.

— Катя рассказывала правду? Вы — вампир?

Молчание. У меня даже затылок заныл. Нервы, нервы…

— Да, нас так называют.

— Что, настоящий, живой вампир!?

Из-за двери раздался тихий смех.

— Живой вампир? Интересное выражение!

— Я мыслю, следовательно, существую, — парировала я. — Не хотите называться живым, называйтесь мыслящим! Хотя это и сомнительно.

— Возможно. Это мы обсудим в следующий раз. Отдайте мне мою добычу — и убирайтесь. Против вас я зла не держу.

— Неужели? И я должна вам поверить?

Яда в моем голосе хватило бы на парочку змей. Я серьезно разозлилась. Кем он меня считает!? Иудой? Понтием Пилатом долбаным!? Я друзей не предаю, не выдаю и рук по этому поводу не умываю! Меня не так воспитывали!

— Это ваше право — не верить.

Ну да. Я имею право? Да. Так я могу? Нет. То-то и оно.

— Верно. А еще это моя подруга.

Я намеренно выделила голосом слово «моя». Пусть знает.

— Вы намерены со мной поспорить?

Вот те раз! А чем я все это время занималась!? На луну любовалась!? Я, по-моему, уже все сказала, что можно и нельзя! Ладно, попробуем еще раз. Может даже дойдет? Или у вампиров на какой-то сотне лет жизни маразм развивается? Надо бы выяснить!

— Катя не пошла с вами добровольно. Вы не имеете на нее никаких прав!

— Она была счастлива. И получит вечную жизнь.

Ну да! Только на свет ей никогда не выйти! Как там у Копполы? О! Вечная жизнь в тени смерти. Сомнительное такое счастье. Я бы точно отказалась. Лучше уж шестьдесят лет, но со вкусом, чем пятьсот — как не пойми что. А почему — не пойми? Биолог я или уже кто? Передо мной же новый вид! Хомо вампирикус! А сколько было бы счастья, если бы данный белобрысый представитель вида лежал передо мной препарированным!

— Она вас об этом не просила!

— Она попросила бы, если бы поняла. Спросите у нее сами?

Он что — меня за дуру принимает?!

— Черта с два! Сейчас она и на костер вместо вас пойдет добровольно!

— Вы мне не верите?

— Не верю. И это еще мягко сказано. — Я вспомнила одну интересную вещь. — Минутку. А ведь вампиры не могут войти в дом без приглашения, так? То есть я выну ей кляп, она позовет вас, и вы нас раскатаете на начинку для блинчиков! Ну-ну. Помечтайте дальше!

Из-за двери раздался тихий смех.

— Вы кое-что знаете о вампирах.

— Я много чего знаю, — отозвалась я. — My hobby is reading. И о вампирах я тоже читала. Так я что — правду сказала?

— Это могло бы стать реальностью. Как вы догадались заклеить рот моей любовнице?

— А как у вас хватило наглости предлагать мне выдать ее? — Я решила, что с меня хватит перебранок с вампиром. — Я не приглашу вас сюда. Я не сделаю ничего, что могло бы пойти вам на пользу! Вы мне решительно не нравитесь. Просто до нервного тика! И Катю я вам не отдам!

— А если я сейчас вызову сюда пару костоломов, которые снесут вашу дверцу и вытащат вас обеих ко мне? Учтите, я и правда это сделаю.

В голосе вампира прорезались первые гневные нотки, но мне не было страшно. Почему? Да потому что дура! И я отлично это знаю! Не научили меня бояться! Не научили! Дед мне всегда говорил, что страх не поможет. Помогает точный расчет! А смелость и вообще города берет! Я фыркнула. Потом стянула с шеи цепочку с сотовым телефоном и махнула ей в воздухе.

— Сименс, это вампир, вампир, это сименс. Приятно познакомиться. — Я еще могла язвить. Жизнь продолжалась. Или это семейное? Дедушка рассказывал, что, попав в плен к фашистам, он тоже язвил вовсю. Надеялся получить хотя бы моральное удовлетворение. — Через пять секунд после того, как кто-то попытается выломать эту дверь, я позвоню в милицию и подробно расскажу кто я, где я и кто ко мне ломится. А сама попытаюсь подороже продать свою шкурку. Я вам не как-либо где, а русская женщина у себя дома! А мой дом — моя крепость! Вы не смотрели фильм «Один дома»? Лично мне он очень нравится. И я с радостью применила на практике полезные советы! Войдите ко мне в дом — и я вас на запчасти настругаю!

Я врала, но очень надеялась, что мне поверят. Из-за двери раздался короткий смешок.

— Вы намерены бросить мне вызов?

Мне очень хотелось сказать, что я его без всякого вызова бы подожгла, но неизвестно какие это повлечет за собой последствия. Лучше было придержать язык, пока цела.

— Вызов? Подробнее, пожалуйста? Вообще-то я хотела бросить в вас банку с маринованным чесноком, но могу и что-нибудь другое…

Я не слишком заинтересовалась. Скорее тянула время. Рассвет их застанет — и пеплом он станет. Самое то для этого мерзавца! Но из-за двери опять раздался смех.

— Невероятная наглость! Вы ничего не знаете, но готовы спорить со мной! СО МНОЙ!

— Со мною, самим балдою, — передразнила я. — Александр Сергеевич Пушкин, что ж ты с нами не живешь! Пропиши ты нам частушки, чтобы пела молодежь! Это МОЯ подруга! И она вас не выбирала! Вы укусили ее и изнасиловали! И я готова спорить за ее право на выбор! Что-то мне подсказывает, что она не будет в восторге от клыков и посмертной или пожизненной анемии!

Опять смех. Блин! Как меня достал этот смешливый зубастик! Клещи и напильник мне! Вот так люди и становятся дантистами!

— Вы не знаете, во что ввязываетесь.

— Так объясните мне! Я и так отлично знаю, что вы сильнее меня. И что? Даже медведь сильнее меня, но у людей есть ружья! Я вовсе не собираюсь уступать из-за такой мелочи!

— Вы действительно хотите объяснений?

— Если вы меня при этом не покусаете.

Нервы были на пределе. Я сама бы сейчас кого-нибудь покусала, лишь бы успокоиться!

— Хорошо же. Сегодня ваша подруга останется с вами. А завтра я жду вас в «Волчьей схватке». В

полночь. И лучше вам прийти вместе с подругой.

Теперь в голосе слышалась скрытая угроза. Но я не могла сдаться просто так.

— Вы ее не тронете?

— Довольно! Завтра в полночь я жду вас. Вам будет оставлен столик.

— Вы ее не тронете?

— Я не сделаю ей ничего дурного!

— У нас могут быть разные представления о плохом и хорошем!

— Вы начинаете злить меня!

Голос резанул меня словно ножом по внутренностям. Я дернулась от боли и едва не вскрикнула. Да что же это такое!? Аппендицит, что ли!? Но я не сдамся!

— Вы меня уже давно разозлили!

— Да. — Слово скользнуло по мне, словно медуза — мокрое, холодное, склизкое и обжигающее кожу. — Но тогда я еще не злился на вас! Не вызывайте мое неудовольствие!

Я попробовала засмеяться. Не получилось. Пришлось имитировать кашель.

— И чем же мне грозит ваше неудовольствие? Учтите, каждый, кто меня укусит, рано или поздно помрет от несварения желудка! Я специально чеснока наемся!

Из-за двери раздался смех.

— Я не убью вас, Юля. Вы меня развлекаете. А это дорогого стоит. Но если вы не придете завтра, я буду наводить справки о вашей семье. У вас есть отец? Мать? Братья или сестры?

Я похолодела. Вот теперь мне стало страшно. Мама! Дедушка! И я попыталась уйти от этой темы.

— Я приду вооруженной!

— Вы придете с подругой.

— У меня нет выбора?

— Нет, — подтвердил вампир.

— До встречи, — вздохнула я.

— До встречи.

В голосе слышались нотки угрозы. Но было там и что-то еще. Любопытство? Насмешка? Легкое презрение? Снисходительность? Похоже на то. Тем лучше. Недооценивайте меня, недооценивайте! Я не стану возражать. Кстати, а где можно приобрести фонарик дневного света? А еще осиновые колья, святую воду и чесночную эссенцию?

Когда я вернулась в дом, Катя сидела в кресле с выпученными глазами и вертелась во все стороны. Но, заметив меня, тут же успокоилась и вопросительно посмотрела мне в глаза. Я присела рядом на ковер. То есть опустилась. Ноги как-то плохо держали. Дрожали и норовили подломиться во всех суставах сразу.