— Чего нужно!? — лениво спросил мужчина лет тридцати. На вид — нормальный человек, темноволосый, голубоглазый, довольно симпатичный. Мне такой тип мужчин нравится за серьезное и умное лицо. Чем-то он был похож на Караченцева. Но было и одно отличие, которое я чувствовала всей кожей. Не знаю, как это объяснить людям, но от него холод шел. Так, словно я рядом с открытой морозилкой лежу. Или это просто у меня такие ассоциации? И именно на этого вампира? Вообще-то у меня на всех по-разному… А, к черту! Буду я тут еще размышлять на морозе.

— Он ваш? — на всякий случай спросила я у Вадима.

Вампир кивнул.

— Мне к Андрэ, — бросила я. — Пропусти нас немедленно!

— Пропуск, — так же лениво потребовал вампир.

И вот это меня взбесило. Окончательно и бесповоротно. Я почувствовала, что теряю контроль над собой. Хотела сдержаться, но было поздно.

— Ты, шестерка дешевая, у меня еще на дороге стоять будешь!? Я — фамилиар Князя Мечислава! А ты кто после этого, зубастик!?

— Да будь ты хоть императрица китайская! — огрызнулся непонятливый вампир. — Мне сказано, никого не пускать — вот я никого и не пущу! И точка!

Точку поставила я, без предупреждения пнув его по яйцам. От всей широкой русской души, так, что ожидала услышать хруст скорлупы. Вампир скорчился в три погибели. Клыки не клыки, сила не сила, а кое-какие удары для всех очень болезненны. Вадим подхватил несчастного и отволок за стойку, слегка придушив по дороге, чтобы не мешался под ногами. Я вытащила из сумочки два пистолета со святой водой. Не надо меня провоцировать сегодня! Я добрая и хорошая, но не надо проверять меня на вшивость! Поубиваю всех на фиг!

Наша процессия ввалилась в общий зал. Выглядело это очень впечатляюще. Визит пьяных гусар в женский монастырь. Впереди — конкретная и крутая я. В потрепанном красном костюмчике, с растрепанными волосами и злющей мордой. Пальцы веером, в руках — два пистолета со святой водой. Оборотней ко мне друзья не подпустят, а с вампирами я сегодня буду долго говорить. И скажу им много хороших слов. Крестик я тоже убрать не потрудилась, и теперь он светил как фонарь у меня на груди. Как раз под крестообразным ожогом. Сзади держались Вадим и Даниэль. Тоже все из себя такие крутые! Просто люди в черном! Морды лица самые непроницаемые, по сторонам смотрят так, что даже Джек-Потрошитель раскается. И правильно сделает.

В зале, куда мы так невежливо приперлись, было людно. Или лучше говорить — нелюдно? Людей-то там как раз и не было? Вампиры — были. Оборотни — были, хотя я так и не разобрала какого они вида. А хоть бы и крокодилы — один хрен. И вся эта масса стояла вдоль стен, как послушные придворные времен Людовика-какого-нибудь, ожидая, пока Его Величество закончит с приемом. Собственно прием выглядел так.

В противоположном от входа конце зала (очень логично, на мой взгляд. Во-первых каждый, кто приходит, должен пройти через всю комнату, а за это время любого убийцу разоблачат во всех смыслах слова — и узнают о намерениях и без оружия и штанов оставят. А во-вторых, улепетывать удобно через запасной выход.) стоял большой трон. Или кресло, очень похожее на трон. Точнее было не разглядеть, потому что его занимал вампир. Вполне конкретный вампир. Господин Андрэ, сто лет не видела такую сволочь, а на шею бросаться чего-то и не тянет! Рядом с ним, на ступеньку пониже, сидел какой-то другой вампир. Эмиссар Совета или просто какой-то хрен с горы!? Я уставилась на него во все глаза, ожидая хоть чего-то! Совета, подсказки, озарения…

Подсказка пришла от Даниэля.

— Это Рамирес. Он — один из самых сильных вампиров Совета.

Рамирес? Имя подходило клыкастику. Рост его я оценить не могла, но вампир был худощав, блестящие черные волосы локонами падали на плечи, смуглая кожа словно светилась изнутри в электрических лучах, а огромные черные глаза сияли внутренним светом. Лицо было словно высечено из камня. Я невольно сравнила его в Даниэлем и с Мечиславом. Мечислав мог бы быть не менее жестоким. Но он был еще и очень красив. Как картинка с прекрасным принцем. Ни за что не поверишь, что этот принц в жизни слуг десятками вешал. Даниэль же… У незнакомца было больше общего с Даниэлем. Такой же орлиный нос, такой же высокий лоб и плотно сжатые губы. Но в лице незнакомца читалась еще и решительность, которой Даниэлю не хватало. И не хватит, даже если он еще пятьсот лет проживет.

Одет он тоже был во все черное. Вполне в вамирском стиле. Они все любят черный цвет за редким исключением. Во-первых, черный цвет очень символичен, а во-вторых, на нем крови не видно.

Я смотрела прямо на Рамиреса. Он — на меня. Мы не мерились взглядами. Скорее изучали друг друга. Вам же не придет в голову мериться взглядами, например, с аскаридой, которую надо препарировать? Вот и нам не пришло. Мы расходились только по одному вопросу: «Кого препарируем?». Теперь я даже не сомневалась, что он — эмиссар Совета. Он был настолько силен, что мог меня разглядывать сквозь сияние от креста. А все остальные вампиры закрывали глаза. Даже Дюшка.

Рассматриванию первая положила конец я. Я медленно, так, чтобы все видели, не отпуская пистолета, заправила крестик за вырез. Белое сияние погасло. Это не был жест страха. Скорее — доброй воли. Вот я, пришла и готова говорить. Рамирес это оценил.

— Кто это прелестное дитя?

Негромкий голос заполнил зал. Но особого впечатления на меня не произвел. У Мечислава голос был получше. Тот мог соблазнять голосом. Рамиресу же это было недоступно.

— Далеко не прелестное и далеко не дитя, — отозвалась я. У меня так шикарно как у него не получилось, но я старалась. — Ваши же вампиры постарались.

— Не мои, — поправил меня Рамирес. — Я всего лишь представитель Совета, но не протектор, не креатор и не Князь никому из присутствующих.

— Я тоже, — пожала я плечами. — Но у вас определенно больше власти, чем у меня.

Вампир улыбнулся.

— Это непосредственность или глупость?

— Считайте глупостью, чтобы потом не разочароваться, — посоветовала я. — Так вы и есть тот самый эмиссар Совета, которого так долго ждал мой господин?

Слово «господин» просто язык резало. Но сейчас нужны были не мои амбиции, а этикет. И ОЧЕНЬ правильный подбор выражений. Это как раз тот случай, когда провинившийся язык отрубают вместе с головой.

— А кто ваш господин, прелестное дитя?

— Мечислав, — ответила я. И не удержалась. — Вы знаете, он прозвал меня кудряшка. Может, и вы возьмете с него пример? По смыслу примерно одно и то же, а время экономится.

Рамирес смотрел на меня, как на бабочку на булавке.

— А вы в курсе, что ваш господин мертв, кудряшка?

Я передернула плечами.

— Я в курсе, что он — жив. Не знаю, какую вам лапшу навешал Андрэ, но мы связаны. И я бы почувствовала все, что случилось с Мечиславом. Кстати, этим и объясняется мой непрезентабельный вид. Я почувствовала, как пытают моего господина — и разделила с ним боль от пытки.

— Это вранье! — возмутился Андрэ. — Ты никак не могла…

— Простите, — я смотрела прямо на эмиссара Совета, — не знаю вашего имени.

— Рамирес.

— Господин Рамирес…

— Можно без господина.

— Сила не нуждается в титулах? — польстила я вампиру. — Рамирес, вы достаточно сильны, чтобы вскрыть мой мозг и отделить ложь от правды. Я говорю, что мы с Мечиславом связаны. Я говорю, что некоторое время назад его пытали. Я говорю, что он — жив! Найдите в моих словах хотя бы частицу лжи — и убейте меня! Но если я права — не смейте меня обвинять! Я пока еще не заслужила ни доверия — ни осторожности. Будьте ко мне справедливы.

Рамирес уставился на меня. Медленно текли мгновения. Наконец вампир опустил голову.

— Она говорит правду. Андрэ? Как получилось, что ваш противник еще жив? Вы уверяли меня в обратном! Вы осмелились солгать мне?

Последняя фраза скользнула по моей коже кипятком. Ожог под ключицей резко заныл. Я стиснула зубы, чтобы не выругаться. Вот ты какой, северный олень! Вот каков гнев по-настоящему сильного вампира! И это при том, что меня задело самым краешком. Вся сила его гнева была направлена на несчастного Князя. На Дюшку было просто жалко смотреть. Я тихо злорадствовала.