У него тряслись руки, и он никак не мог попасть в замочную скважину, чтобы открыть эту проклятую дверь. Наконец ему это удалось, и он вбежал в квартиру Кирилла.

Всегда блиставшая чистотой, обставленная стильной и дорогой мебелью квартира Казанцева, больше всего напоминала поле битвы. Вся мебель была перевернута, картины валялись на полу, под ногами хрустело стекло. Сам хозяин квартиры лежал на пороге своей спальни. В руке у него был зажат портрет девушки.

Гриша подбежал к нему, наклонился в ужасе и облегченно выдохнул. Его друг Кирилл Сергеевич Казанцев был мертвецки пьян.

Схватив Кирку в охапку, Григорий потащил его в ванную, загрузил в джакузи и включил на полную мощность холодную воду.

Войдя в квартиру Кирилла, Юля застала дивную картину. Ее муж, господин Вяземский, скинув пиджак, и закатав по локоть рукава рубашки, в сбившемся на бок галстуке, ее Гриша, умный, вежливый и очень воспитанный мужчина, поливал водой из душа своего друга, одетого в дорогущий костюм от «Армани» и безостановочно матерился.

С этих пор в жизни Григория и Юли наступил настоящий кошмар.

Они разыскивали Кирилла по клубам и барам, Вяземский улаживал конфликты и оплачивал разбитую посуду. Казанова практически жил у них. Он либо пил, либо сидел, уставившись в одну точку, и ни с кем не разговаривал.

Вяземский ходил хмурый и злой. Он кричал на починенных, довел до слез свою секретаршу, срывался на Юлю, но Юлька не обижалась, она понимала, что Гриша очень переживает за друга. Но ни разу, ни Гриша, ни Юля даже не подумали о том, чтобы бросить Кирилла, оставить его наедине со своей бедой и жить нормальной жизнью, наплевав на проблемы друга. Вяземский и его жена искали и не находили выход из создавшегося положения. Пока не находили…

По Москве поползли слухи о художествах Казанцева, что совсем не способствовало имиджу компании. Гриша яростно защищал друга. Кирилл почти не бывал на работе. Его обязанности взял на себя Вяземский.

Однажды вечером, выловив Казанцева из очередного клуба, и уложив его спать, Юля сказала вконец измотавшемуся мужу:

— Гриша, ситуация вышла из-под контроля. Нам нужно что — то решать. Может нам съездить к этой Ане.

— Зачем?! — резко спросил Вяземский, — у тебя, что мало проблем, еще хочешь?

— Я думаю, тебе нужно с ней поговорить. Ведь ты же умеешь уговаривать. Ты же обладаешь даром убеждения! Ну, Гриша, ну, пожалуйста!

— О чем? О чем я буду с ней разговаривать?! Она не знает меня совсем. Да и я её. Она Кирку — то не хочет слушать. Думаешь, она станет слушать меня?! И потом, Казанове, она не пара! А Кирилл придет в себя, нужно только еще немного времени!

— Откуда ты знаешь, Вяземский, кто кому пара! — взорвалась Юля. — Ты что, Господь Бог? И потом, сколько еще ждать! Ты что, хочешь, чтобы Кирилл спился?

— А ты думаешь, я ему не говорил, чтобы он остановился?! Что алкоголь не помощник в таких делах! Но ты же сама видишь, что это бесполезно. Черт! — Григорий в сердцах грохнул кулаком по столу, — черт, что же делать?! Я даже представить себе не мог, чтобы Казанцев, этот баловень судьбы, этот любимец женщин, может потерять голову из-за любви! И к кому? К какой-то девчонке из провинции, которую видел всего-то несколько раз в жизни! Господи, он безнадежно влюблен! Как ему помочь? Может быть, ты знаешь, какое-то лекарство от несчастной любви?

— К сожалению, никто еще не придумал этого волшебного эликсира, — с грустью ответила Юля. Тем более, нужно съездить к этой девушке и все ей рассказать. Только она сможет решить эту проблему!

— Юленька, родная моя, я больше ничего не хочу об этом слышать, я просто хочу отдохнуть и побыть с тобой. Завтра, все завтра, а сейчас пойдем спать.

Воскресным утром, накормив мужа и дочь завтраком, Юля возобновила вчерашний разговор.

— Что ты решил, Гриша?

— Хорошо, поехали, — неохотно согласился Вяземский.

Вяземские отвезли ребенка старикам Юли и поехали в город Ани. Кирилл остался у них дома.

В то время, пока Казанцев сходил с ума в Москве, у Анны тоже дела шли из рук вон плохо. У нее началась депрессия. Она забросила институт, совсем ничего не ела, почти не спала и только тихо плакала. Видя состояние подруги, Маша переехала жить к Ане.

Однажды утром, Аня проснулась и села в постели, но как только спустила ноги с дивана, комната покачнулась и закружилась у неё перед глазами и она потеряла сознание.

Очнувшись, Аня поняла, что лежит на полу, а над ней, стоя на коленях, склонилась перепуганная Машка.

— Анька! — воскликнула она, прикасаясь прохладной рукой колбу подруги. — С тобой все в порядке? Господи, ты меня до смерти напугала!

Аня почувствовала, что лицо её покрыто капельками пота. Ужасный шум в ушах постепенно прошел. Она даже смогла осторожно приподняться на локте. И в этот момент, её чуть не вырвало. Вытаращив глаза, она зажала рот руками, и неприятное ощущение постепенно прошло.

Маша во все глаза глядела на подругу. Ужасное подозрение закрадывалось в её душу. Не откладывая дела в долгий ящик, Мария решила проверить свою догадку.

— Слушай, Анька, скажи — ка мне, когда ты была с этим своим Кириллом, он предохранялся?

— Что? — переспросила Аня, еще слабо соображая после пережитого.

— Блин. Хорошо. Пойдем другим путем. Когда у тебя последний раз были критические дни?

До девушки постепенно стало доходить, о чем спрашивает её подруга. Глядя на Машку круглыми глазами, она ответила:

— Маш, я не помню!

— Как это ты не помнишь?! Ты что, обалдела?!

— Машка, я что, беременна?

— Похоже на то.

— Что же мне теперь делать? Мне так страшно! — прошептала Аня, и умоляюще посмотрела на подругу.

— Господи, — прошептала Маша, судорожно ища выход из создавшегося положения и мысленно на все корки костеря Казанцева.

— Вот сволочь! — думала Маша, — мало того, что соблазнил эту невинную дуреху, так еще и ребенка ей сделал! Неужели нельзя было побеспокоиться о последствиях! Вроде взрослый, умный мужик, вице-президент крупной компании! И о чем он только думал! Хотя да, ему же было не до этого! Вот козел! Попался бы он мне сейчас, ей Богу, убила бы собственными руками! Так, спокойно, Маша. Оставим эмоции на потом. Сейчас нужно что-то делать. Когда этот мерзавец приезжал к ней? Ага, в конце сентября, еще тепло было. А сейчас у нас что? Начало декабря. Почти три месяца. Это много, но еще не поздно.

— Так, — произнесла Маша решительно, все обдумав. Завтра мы идем к врачу. Аборт еще не поздно сделать.

— Что? — переспросила Аня. Какой аборт? Ты что, предлагаешь мне убить ребенка Кирилла? Да это самый лучший подарок, который он только мог мне сделать! У меня будет ребенок моего любимого, его частичка, понимаешь? Я никогда не избавлюсь от него! Он будет только моим, и я одна его воспитаю.

— Ты что, Анька, белены объелась! — взорвалась Маша, — какой ребенок! Ни хрена себе подарочек! А, на что ты жить будешь? Ты студентка, у тебя нет ни работы, ни денег! Пособия, которое выдает наше государство на детей, тебе не хватит даже на памперсы! Его же надо будет не только одеть, но и накормить чем-то, вырастить, дать образование, наконец! На это уйдет вся твоя жизнь!

— Я брошу университет и пойду работать, — упрямо возразила Аня.

— Да?! И кто тебя на работу возьмет в твоем положении? А потом, когда ребенок родится, тоже работать пойдешь? А его с кем оставишь? Няньку наймешь? Или бабку из Оренбурга вызовешь? Да она, если узнает обо всем, голову тебе открутит!

Маша больше часа уговаривала и убеждала Аню избавиться от ребенка, но девушка упорно стояла на своем. Она родит этого ребенка, ни смотря, ни на что! Когда нужно было, упрямству этой маленькой девушки позавидовал бы даже пресловутый осел.

Исчерпав все доводы и в очередной раз обозвав подругу дурой, Марья, вздохнув, сказала, что на её помощь, Аня всегда может рассчитывать…