— Клянусь зеленой кровью Эйя! — ахнул Лахлан. Его лицо побелело, тело было напряжено как струна. — Ненормальная! — накинулся он на нее. — Ты же могла погибнуть!

— Мегэн не стала бы просить меня сделать это, если бы не думала, что я смогу, — ответила Изолт, хотя теперь, когда она очутилась на земле, ноги у нее ощутимо дрожали.

— Я действительно не стала бы этого делать, хотя риск был, я готова это признать. Я видела раньше, как другие ведьмы проделывали подобный фокус, но не была уверена, справится ли с ним Изолт.

— Она могла погибнуть!

— Лахлан, мальчик мой, матерью Изолт была Ишбель Крылатая. Она могла парить в воздухе с такой же легкостью, как семечко бельфрута на ветру. Разумеется, мне было интересно, не унаследовала ли Изолт ее Талант. Совершенно ясно, что она сильна в стихиях воздуха и духа, а тем самым единственным человеком, который мог делать такие прыжки, что я видела, была Ишбель.

— Ты считаешь, что я могу летать? — ахнула Изолт.

— Может быть, и нет, — ответила Мегэн. — Никто не учил Ишбель летать, она делала это так же естественно, как дышала. Она даже взлетала над постелью, когда спала. Я не видела в тебе никаких намеков на такой выдающийся Талант, но все же мне было интересно. Даже если ты и не можешь летать, я знаю, как можно с большой пользой применить твое умение прыгать с высоких стен.

— Ты думаешь о крепостном вале за Башней, который защищает Лукерсирей со стороны леса? — спросил Лахлан.

— Именно о нем. Мы можем потренировать Изолт в прыжках, пока сидим здесь.

За следующие несколько недель Изолт выяснила, что может перепрыгивать барьеры в несколько раз выше ее собственного роста и спрыгивать с высоты более ста футов, отделываясь лишь несколькими легкими ушибами. К собственному изумлению, она обнаружила, что может контролировать скорость своего падения, и к празднику Бельтайн уже умела слетать вниз медленно, точно перышко.

Утро первого дня мая выдалось ясное и прохладное. Мегэн разбудила их как обычно, но когда они съели свою кашу и выпили чай, она с улыбкой сказала:

— Сегодня Бельтайн. Почему бы вам не устроить себе отдых? Вы оба хорошо себя вели и усердно работали. Никто не работает в Майский Праздник.

Эта мысль очень понравилась и Лахлану, и Изолт, хотя вскоре стало очевидно, что у Мегэн есть на них свои планы. Они собирались устроить праздничный пир, и Изолт с Лахланом должны были пригласить на него Селестин, ибо, как сказала Мегэн, «что же это за пир, если нас только трое!» Ей нужны были дрова для костра, много цветов для венков, а также орехи и фрукты, которые можно было найти в лесу в это время. Как и Мегэн, никто из Селестин не брал в рот мяса, а количество овощей и фруктов, которое требовалось для того, чтобы наполнить их желудки, казалось совершенно невероятным.

Изолт и Лахлан с легким сердцем отправились в лес. После часа неспешной прогулки они набрели на тропинку, бежавшую между зарослей моходубов, чьи великанские серебристые стволы, плавно изгибаясь, уходили вверх. Они пошли по дорожке, вившейся по склону холма, заросшего колючим кустарником. Наконец она привела их к небольшой полянке, окружавшей маленькое лесное озерцо.

На его берегу стояла хижина, построенная из ила и глины. Из трубы тонкой струйкой тянулся дымок.

— Думаю, нам лучше вернуться назад, — заколебавшись, проговорила Изолт.

— Из-за какой-то крошечной хижины? — ухмыльнулся Лахлан, выбираясь на полянку вслед за ней. — Ну уж нет! Давай сходим и посмотрим, кто там живет.

— Мегэн говорит...

— Мегэн говорит, Мегэн говорит! Мало ли что она говорит! Ты собираешься всегда ее слушаться?

— Нет, это просто разумно. Мегэн говорила, что в лесу живет много злых волшебных существ, помнишь?

— Не бойся, моя красавица, я защищу тебя! — усмехнулся Лахлан.

— Да ты не смог бы защитить даже курицу! — огрызнулась она, идя вслед за ним по поляне. Она настороженно оглядывалась вокруг, но не видела никаких признаков жизни. За лачугой виднелся ухоженный садик, заросший цветами и овощами, а на деревьях были установлены два улья. Среди зарослей тимьяна и окопника стоял небольшой изогнутый менгир, рядом с которым лежали кучи более мелких валунов. Дерево купало свои ветви в прозрачной озерной воде, по рябой от ветра поверхности которой плавали бледные лилии.

— Я никого не вижу, но чувствую, что за нами наблюдают, — прошептала Изолт и вытащила из колчана стрелу, приладив ее к своему арбалету. Не в состоянии отделаться от тревожного чувства, она двинулась вперед, держа лук наизготовку. Она шагнула к грубо сделанной двери и открыла ее. За дверью оказалась опрятная маленькая комнатка, у одной стены которой стояли стол и кресло с высокой спинкой, сделанные из отполированного дерева, и три стула. Над очагом висел кипящий горшок.

— Здесь никого нет, но хозяева не могли уйти далеко, — сказала он. — Пойдем, Лахлан. Я думаю, нам не стоит здесь оставаться.

Он пожал плечами, соглашаясь с ней, и они зашагали прочь от хижины, направляясь обратно к тропинке, которая вывела их сюда. Услышав какой-то шум, она стремительно обернулась и поняла, что валуны каким-то образом сдвинулись с места.

— Давай же, Лахлан, здесь небезопасно. — Она ускорила шаги, подняв лук так, что он оказался нацеленным на самый высокий из камней, и в тот же миг ее лук вспыхнул прямо у нее в руках. Она вскрикнула и уронила его. Как только лук очутился на земле, пламя исчезло и она увидела, что он совершенно цел. Изолт нагнулась за ним, и тут сильные руки внезапно схватили ее за талию и потащили вниз. Она мгновенно рванулась, но что-то держало ее запястья мертвой хваткой.

— Лахлан, беги! — закричала она, но крылатый прионнса поднял лук и прицелился. В тот же миг его лук превратился в пригоршню шипящих и извивающихся змей, которых он с проклятием отбросил в сторону.

— Это всего лишь иллюзия! — закричала Изолт. — Беги! Приведи Мегэн!

Но было уже слишком поздно. Еще одно из этих приземистых и невероятно сильных существ сбило Лахлана с ног.

— Тащите их в хижину! — раздался хриплый брюзгливый голос. — Поблизости могут оказаться еще какие-нибудь люди. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь их заметил.

Изолт увидела, что менгир превратился в старое и неимоверно уродливое существо. Она — это была женщина — стояла на грядке с травами, сжимая в когтистых руках деревянную лопатку. Изолт рывком подняли на ноги, и она бросилась на своих обидчиков. Несмотря на то что ей удалось сбить одного из них с ног, он не отпустил ее, и она рухнула наземь вместе с ним. Прежде чем она сумела прийти в себя, их с Лахланом втащили в хижину, и три приземистых существа привязали их к столбу в центре комнаты.

Старая женщина уселась в кресло с высокой спинкой, грязные седые волосы рассыпались по ее покрытому бородавками морщинистому лицу. Длинный шишковатый нос свисал до самого подбородка, а между ними змеилась тонкая ниточка рта. Поблескивавшие глазки были простыми щелками под кустистыми седыми бровями.

— Злыдня! — простонал Лахлан. — И хобгоблины вдобавок. Везет же мне!

Изолт ничего не сказала, она незаметно попробовала веревку на прочность и внимательно окинула взглядом каждый предмет в маленькой комнате. Потолка не было, и были ясно видны все перекладины и настил остроконечной крыши над ними. На перекладинах болтались повешенные сушиться травы, наполняя воздух дурманящим ароматом. У одной из стен стояла кровать, аккуратно застеленная домоткаными одеялами.

Вокруг старухи сгрудились три существа, которые повалили Изолт и Лахлана на землю. Это были маленькие и толстые создания, с темной кожей и волосами, выпученными глазами и толстыми пальцами, напоминающими корни, которые заканчивались тупыми когтями. Изолт попыталась вспомнить все, что читала о злыднях и хобгоблинах.

— Зачем вы сюда явились? Чего хотите? — спросил брюзгливый старый голос.

— Мы всего лишь осматривали окрестности, — сказал Лахлан. — Лучше отпусти нас. Они скоро придут нас искать.

— Они? Они? Кто такие эти они?