– Вот чертов драндулет! – ругнулся усатый начальник, свернул к обочине и выбрался из машины.

– Мальчики направо – девочки налево! – скомандовал рыжий Валентин.

Строители порхнули в густую лесополосу, а Егор, потягиваясь, как мартовский кот перед походом на бастионы невинности женской половины хвостатого рода, направился к капоту машины, где звенел ключами Михалыч.

– Чё тебе надо, железка проклятая?! – возмущался прораб, проверяя затяжку всех видимых взору болтов и гаек.

Видя такие познания начальника в технике, Лысенко понял, что без его вмешательства машина дальше не поедет.

– Михалыч, ты свечи-то давно менял? – спросил он, оттесняя в сторону могучую фигуру прораба.

– Так еще ни разу. Я этой весной купил новые, и они до сих пор валяются под сиденьем. Времени нет заменить. А что, из-за них стоим?

– Похоже на то. Давай, неси – заменим! – Егор закатал рукава и принялся колдовать над движком.

Через полчаса под капотом послушно заурчало. Собравшийся у кабины консилиум восторженно приветствовал успешную реанимацию машины. Михалыч уважительно похлопал «доктора» по плечу и сказал:

– Я вижу, ты у нас приживешься. Такие специалисты всегда нужны!

Ближе к вечеру, когда строители с беспокойством начали поглядывать в окна на дорожные указатели, Валентин решился спросить прораба:

– Михалыч, мы не к атомной станции случаем направляемся?

Тот посмотрел на часы, затем хмыкнул в усы и сдался:

– Возле Рубежа проклятой Зоны стоит воинская часть. Мы будем возводить там какую-то пристройку к казарме. Это взятка, чтобы сын нашего хозяина не пошел в армию.

В салоне повисла гнетущая тишина. Строители поглядывали друг на друга – восторга на их лицах почему-то не наблюдалось. Сазаныч с ужасом произнес:

– Николай, там же радиация!..

Прораб, выключая магнитофон, со злостью рявкнул:

– Какая, к черту, радиация?! Это тебе не возле станции работать, а за полсотни километров от нее! Там солдаты живут и не кашляют! Тем более от меня ничего не зависит – приказ хозяина!

– И чего я на заправке не сбежал? – поник головой Сазаныч, шмыгнув своим колоритным красным носом.

До самого пункта назначения все молчали. Каждый думал о своем и прекрасно понимал, что выбора у них все равно нет.

На место приехали глубоко под вечер. Дежурный по КПП созвонился со штабом, и вскоре к машине подошел коренастый офицер с синюшным лицом запойного алкаша. Как позже выяснилось, спиртное он вообще не употреблял, выглядел так из-за болезни сосудов.

Бригада стояла у капота машины и с ужасом поглядывала за шлагбаум, хотя ничего необычного там не наблюдалось, кроме колючей проволоки, высоченной бетонной стены и вооруженных солдат.

– Нам нужна небольшая пристроечка с коридором и четырьмя комнатами, – пробубнил майор в линялой «цифре», на которой в районе подмышек образовались большие, влажные от пота разводы. – Да, и в каждой комнате нужно установить железные двери со смотровыми окошками, – добавил служивый.

– Я надеюсь – бумаги есть? – почесал переносицу прораб.

– У меня в кабинете архитектурный проект. С подводкой электроэнергии только проблемы. Пойдемте обсудим! Пусть ваши люди немного здесь осмотрятся…

– Тьфу, черт! Я как раз недавно электрика попер из бригады, – Михалыч насупился и последовал за майором к КПП.

Пока прораб обговаривал с военными детали грандиозной стройки века, Егор, последним покинувший салон автомобиля, оглядывал унылый местный пейзаж. Добротный двухэтажный КПП своим шлагбаумом перекрывал асфальтированную дорогу, спускающуюся в большую низину, а потом резко скрывавшуюся за холмом в редком лесочке. От фундамента здания, перпендикулярно дороге, в одну и другую сторону, до самого горизонта, тянулись заграждения из колючей проволоки. С северной стороны «колючки» ширился глубокий ров. Перед ним примерно пятидесятиметровая полоса пестрела табличками с надписью «МИНЫ». Справа, по эту сторону пропускного пункта, расположилась низенькая, но длинная казарма с новой пристройкой, в которой, по-видимому, находился штаб. Слева, возле высокой деревянной вышки, в бетонном капонире «покоился» укрытый маскировочной сетью БТР с крупнокалиберным пулеметом. Несмотря на жару, все вояки разгуливали в бронежилетах и с оружием, что никоим образом не наводило на мысли о курортах и отдыхе. Но самое первое, что приковывало взор – это, конечно, трехметровая бетонная громадина стены. Серая, мрачная, местами коряво (явно наспех) вылитая, и в то же время по-своему величественная, словно творение сказочных великанов, решивших потрудиться на благо человечества. Она протянулась сквозь редколесье в обе стороны от КПП до самого горизонта и растворялась в вечерней мгле, уходя в бесконечность.

Прораб вернулся темнее тучи. Пристально осмотрел своих подчиненных, зло сплюнул и, наконец, спросил у Сазаныча:

– Ты проводку положить сможешь?

– Я? – округлил глаза строитель.

– Ты ж постоянно своему собутыльнику Ваське-электрику помогал: кабеля придерживал, шурупы крутил… – Михалыч умолк, глядя на вытянутое в недоумении лицо Сазаныча.

– Если нужно – я могу! – предложил Егор. – И проект, и укладка – не проблема. Нужен компьютер с интернетом, план здания…

– Отлично! – воспрянул духом прораб. – У майора все есть! Правда? – окрыленный познаниями нового работника, обратился к военному Михалыч.

Подошедший минуту назад офицер утвердительно кивнул и предупредил:

– Строительство желательно не затягивать! Скоро Выброс!

– Будет сделано в кратчайшие сроки, товарищ майор! – рявкнул прораб, едва не щелкнув каблуками, и тут же переключился на подчиненных: – Так, хлопцы, кормить вас будут из армейского котла, жить придется в казарме с солдатами. Стройматериалы завезены, бетономешалка имеется. План пристройки получите у офицера. Ну, а дальше – знаете, что делать. Николай, остаешься за старшего! У меня дел по горло! – Михалыч сунул немного денег пожилому каменщику с густой седой шевелюрой, прокомментировал: – На всякий случай… – хлопнул дверцей «Газели» и ударил по газам.

Все, включая майора, смотрели вслед удаляющемуся автомобилю, Егор с военным в недоумении, а строители со злостью, ненавистью и обреченностью.

– Я думаю, ближайшей забегаловке придется пополнить запасы спиртосодержащей жидкости в самое ближайшее время, – сказал Валентин, подсобник Николая, с грустью провожая взглядом точку, в которую уже успел превратиться микроавтобус.

– Пойдемте в столовую, поужинаете, потом Сивоконь определит вас на ночлег в казарму. Завтра с утречка начнете, – распорядился майор и приглашающе махнул рукой в сторону расположения части.

Вереница стройбатовцев, понуро бредущих за офицером, походила на кучку уголовников, приговоренных к высшей мере наказания. Егору, замыкающему траурную процессию, отчего-то стало смешно, глядя на павших духом сотоварищей. Чего такого страшного они здесь увидели – ему было невдомек. «Ну, подумаешь, солдаты с оружием и где-то далеко радиация под слоем бетона. Какого рожна они трясутся, словно телефоны на вибровызове? Может, я не в курсе чего-то?»

– Здорово, партизаны! – поприветствовал на пороге небольшой, но уютной столовой вновь прибывших лихой усатый прапорщик с добродушной улыбкой на лице. – Я здесь в роли завхоза, так что по всем вопросам обеспечения – ко мне. Сейчас рубаем борщ и – на боковую. Завтра в шесть ноль-ноль подъем на свершение трудовых подвигов…

– Неужели и медаль дадите за подвиг? – сострил Егор с улыбающейся физиономией.

– Ага! Орден Сутулова третьей степени, с закруткой на спине – посмертно, – парировал Николай.

– О-о-о! Чё ж мрачно-то так? Обделались, что ль? Вон, берите пример с казачка! Видали? Шутит человек, не унывает, – кивнул на Егора прапор.

– Так он аж с Кубани – там знать не знают, что такое Зона, – пробубнил Валентин.

– Вот это сюрпрайз! – воскликнул служивый. – Не думал земляка здесь встретить. Откуда?

– Из Староминской, – удивленный не менее усача, ответил Лысенко.