Главное отличие предложенной здесь теории от теории рейда состоит в том, что фундаментальная основа характера мне видится не в различного типа либидинозной, гинизации, а в специфического вида отношениях личности с миром. Вгщоцессе жизни человек вступает в ношения с миром 1) посредством овладения вещами и ассимиляции и 2) посредством отношений с людьми (и самим собой). Первой я называю процессом ассимиляции; второе — процессом социализации. Обе формы относительно «открыты», а не инстинктивно заданы, как у ивотного. Человек может овладевать вещами, получая или беря их из внешних источников или производя их посредством самих усилий. Но он должен овладевать ими и каким-то образом ассимилировать их, чтобы удовлетворить свои потребности. К тому же человек не может жить один, без связи с другими людьми. Он должен объединяться с другими для защиты, для труда, для сексуального удовлетворения, для игры, для воспитания потомства, для передачи знаний и. материальной собственности. Но, кроме того, он по необходимости связан с другими, как один из них, как часть некоей группы. Полная обособленность непереносима и несовместима с нормальным психическим состоянием. И опять же человек может вступать в отношения с другими людьми по-разному: он может любить или ненавидеть, он может соперничать или сотрудничать; он может построить социальную систему, основанную на равенстве или авторитете, на свободе или насилии, но он должен так или иначе вступать в отношения, и форма этих отношений зависит от егохарактера.

Ориентации, посредством которых индивид вступает в отношения с миром, определяют суть его характера; характер можно определить, как (относительно перманентную) форму, служащую проводником человеческой энергии в процессе ассимиляции и социализации. Это проведение психической энергии выполняет очень важную биологическую функцию. Поскольку действия человека не обусловлены врожденными инстинктами, жизнь была бы в опасности, если б человеку приходилось обдумывать каждое действие, каждый шаг. Но многие действия должны совершаться намного быстрее, чем позволяет процесс сознательного обдумывания. Более того, если бы все поведение строилось на обдуманных решениях, в поступках было бы намного больше противоречий, чем допустимо при надлежащем функционировании. Согласно бихевиоризму, человек научается реагировать полуавтоматически, развивая навыки действия и мышления, которые можно понимать аналогично условным рефлексам. Хотя эта точки зрения в известной мере верна, она не учитывает, что большинство характерных для человека и устойчивых к изменениям глубинных навыков и мнений обусловлены складом характера; через них выражена особая форма, которая является проводником энергии при данном складе характера. Систему характера у человека можно считать заместителем системы инстинктов у животного. Раз энергия проводится определенным способом, в поступке непосредственно выражается характер. Некий характер может быть нежелателен с этической точки зрения, но он, по крайней мере, позволяет человеку действовать вполне последовательно и освобождаться от имени принятия всякий раз новых и обдуманных решений. Человек может устроить свою жизнь сообразно тому характеру и таким образомдостичь определенного уровня соответствия между внутренней и внешней ситуациями. Более того, характер выполняет также функцию юра идей и ценностей. Так как большинству людей жется, что идеи независимы от их эмоций и желаний и шются результатом логической дедукции, им предстовляется, что их жизненную позицию подтверждают их 1-й и оценки, в то время как на самом деле последние гяются таким же результатом их характера, как и их гупки. Такое подтверждение в свою очередь способствует потеплению сложившегося склада характера, так как позволит ему казаться правильным и благоразумным. Это не единственная функция характера — позволять дивиду действовать последовательно и «разумно»; характер также дает основу для приспособления индивида обществу. Характер ребенка — это слепок с характера чителей, он развивается в ответ на их характер. Родители и их методы воспитания ребенка в свою очередь шсят от социальной структуры их культуры. Обычная семья — это «психический посредник» общества, и, приспосабливаясь к своей семье, ребенок обретает характер, делающий его приспособленным к задачам, предстоящим ему в социальной жизни. Он обретает такой актер, какой заставляет его хотеть делать то, что он должен делать, и суть этого характера та же, что и у большинства членов данного социального класса или мьтуры. Тот факт, что большинство членов некоего шального класса или культуры обладают сходством значимых элементов характера, и что можно говорить о щиальном характере», репрезентирующем суть склада актера, общую большинству членов данной культуры, вызывает на степень участия в формировании характера шальных и культурных моделей. Но от социального характера мы должны отличить индивидуальный характер, благодаря которому внутри одной и той же культуры одна личность отличается от другой. Эти отличия отчасти обусловлены особенностями личностей родителей, а также психическими и материальными особенностями, свойственными социальной среде, в которой растет ребенок. Но они также обусловлены особенностями конституции каждого индивида, в частности, особенностями темперамента. Формирование индивидуального характера определяется столкновением экзистенциальных переживаний, индивидуальных переживанй и тех, что обусловлены культурой, с темпераментом и физической конституцией индивида. Для двух людей среда никогда не бывает одной и той же, ибо особенности конституции заставляют их более или менее различно воспринимать одну и ту же среду. Лишь навыки действия и мышления, развившиеся в результате приспособления индивида к культурным моделям и не укорененные в характере личности, легко изменяются под воздействием новых социальных моделей. Если же поведение человека коренится в его характере, оно заряжено устойчивой энергией и изменяется только в том случае, если в характере происходят функциональные изменения.

В предлагаемом анализе неплодотворные ориентации и плодотворная ориентация разграничены. Следует отметить, что данные понятия являются «идеальными типами» не описаниями характера некоего данного индивида. Далее, хотя в дидактических целях они рассматриваются здесь раздельно, обычно характер каждой личности представляет собой сочетание всех или некоторых из этих ориентации, однако одна из них доминирует. И наконец, я хочу заявить здесь, что при описании неплодотворных ориентации представлены лишь их отрицательные стороны, а положительные стороны — кратко рассмотрены в последней части данной главы.

При рецептивной ориентации человеку представляется, что «источник всех благ» лежит вовне, и он считает, что единственный способ обрести желаемое — будь то нечто материальное или привязанность, любовь, знание, удовольствие — это получить его из этого внешнего источника. При такой ориентации проблема любви состоит почти исключительно в том, чтоб «быть любимым», а не в том, чтоб любить. Такие люди склонны к неразборчивости в выборе предмета любви, потому что быть любимыми кем-то — это для них такое захватывающее переживание, что они «бросаются» за всеми, кто предлагает им любовь или то, что похоже на любовь. Они чрезвычайно чувствительны ко всякому отдалению или отпору со стороны любимого человека. Такова же их ориентация и в сфере мышления: если это интеллигенты, то они становятся самыми лучшими слушателями, поскольку ориентированы на восприятие идей, а не на их создание; предоставленные самим себе, они чувствуют себя парализованными. Для этих людей характерно, что их первая мысль — найти кого-то другого, кто даст им нужную информацию, вместо того, чтобы самим сделать хоть малейшее усилие. Если это люди религиозные, то их понятие о Боге таково, что они ждут всего от него, и ничего от собственной активности. Не будучи религиозными, они относятся к людям и институтам совершенно так же: всегда ищут «магического помощника». Они демонстрируют своеобразный вид верности, в основе которой благодарность к тому, кто питает их, и страх потерять его. Поскольку они нуждаются в множестве тех, кто обеспечивает их безопасность, они вынуждены быть верными многим людям. Им трудно сказать «нет», и они легко попадают в конфликт между верностью и обещанием. Раз они не могут сказать «нет», они любят говорить «да» всему и всем, и в результате паралич их критических способностей делает их слишком зависимыми от других.