Теперь зубы выпали – ни одного не осталось. А сказка – вот она – на кончике языка: так и просится к вам.

Слыхал я её от деда, слыхал от бабки. Сколько лет прошло – до сих пор помню. Дед состарился, бабка состарилась, а сказка – нет: чем старее вино, тем крепче; чем старее сказка, тем мудрее.

Вот и расскажу я вам мои старые сказки, которые не забыл. И вы их не забывайте. Полюбите, как я любил. Берегите, как я берёг. Помните, как я помню.

Так вот:

А кто жил – об этом сказка сама скажет…

Жил в Алемтежу богатый купец. Чем больше денег откладывал он в сундук, тем скупей становился. Целыми днями только о том и думал, как бы нажиться и бросить в сундук ещё одну горсть золотых монеток.

Однажды он купил гурт овец и продал его с большим барышом. Весёлый, с тугим кошельком в кармане, купец возвращался домой с базара. И как было ему не веселиться! В кошельке позванивали четыреста золотых эскуду.

«На эти четыреста я опять куплю овец и продам их за восемьсот. Куплю новых и опять продам вдвое дороже…» – думал жадный купец и так размечтался, что выронил кошелёк из кармана.

Только дома он обнаружил пропажу и вместе с тугим кошельком чуть не потерял последний рассудок.

Всю ночь он не спал, вздыхал и охал, а утром отправился к властителю города, великому герцогу, и, низко кланяясь, стал просить его:

– О великий герцог, заступник несчастных и покровитель всех честных людей! Выручи меня из беды, прикажи объявить указ: если кто-нибудь найдёт кошелёк с четырьмястами эскуду, пускай принесёт к тебе и из четырёхсот получит в награду сорок.

Герцог пожалел купца и в тот же день велел объявить на площади о потере и об обещанной щедрой награде. А через три дня к герцогу пришла бедная женщина и вручила ему кошелёк с четырьмястами эскуду.

– Твоя честность достойна награды, – сказал великий герцог и приказал позвать купца.

Увидев свой кошелёк, купец высыпал деньги на стол и с жадностью принялся пересчитывать золотые. Их было ровно четыреста.

Но теперь купцу не захотелось расставаться хотя бы с десятой долей денег.

– О женщина! – воскликнул мошенник. – Здесь не все деньги! Кроме этих вот, четырёхсот эскуду, я положил в кошелёк ещё четыре венецианских золотых!

Женщина спокойно ответила:

– Сеньор купец, если бы я хотела присвоить себе ваши деньги, я взяла бы весь кошелёк и не принесла бы его сеньору герцогу.

Все поняли, что она говорит правду, но купец продолжал кричать и бранить женщину.

Конечно, герцог догадался, что жадный купец попросту не хочет платить обещанной награды, и приказал ему:

– Подойди ко мне и дай сюда кошелёк.

Купец выполнил приказание.

Герцог спросил:

– Ты утверждаешь, что в твоём кошельке были ещё четыре венецианских монеты?

– Да, сеньор герцог.

– Почему же ты не сказал мне об этом раньше? Или ты хочешь присвоить чужое?

И, возвысив голос, сказал:

– Этот кошелёк не принадлежит купцу. Я тоже на днях потерял кошелёк, и в нём было как раз столько же золотых эскуду, но не было ни одной венецианской монеты. Значит, этот кошелёк мой.

Затем, обратившись к женщине, герцог прибавил:

– Почтенная сеньора, дарит не тот, кто богат, а тот, кто добр, – так говорят у нас в народе. Потому-то ты и принесла сюда этот кошелёк. Возьми же его себе в награду за доброту.

И он отдал женщине кошелёк со всеми эскуду.

А жадный купец ушёл ни с чем и стал надолго посмешищем для всего Алемтежу.

Осиротел мальчик Саншу, и, кроме смекалки, не оставили ему отец с матерью никакого наследства. Пришлось поневоле искать работы и наняться в пастухи к богатому скотоводу.

Весь день бегал Саншу за хозяйскими овцами, а когда наступил вечер, хозяин поставил перед ним миску горячей пустой похлёбки да ещё прикрикнул:

– Смотри не копайся!

– О мой хозяин! Но твоя похлёбка слишком горяча! – скромно ответил мальчик.

– А ты подуй на неё, – огрызнулся хозяин. – Во дворе ещё много работы!

«Ну, в этом доме я не останусь, – подумал мальчик. – Здесь не дадут даже поесть спокойно!» – и на следующее утро пошёл наниматься к другому скотоводу.

Опять целый день бегал Саншу за хозяйским стадом, и вечером поставил хозяин перед ним миску горячей пустой похлёбки.

– О мой хозяин! Твоя похлёбка слишком горяча! – сказал мальчик.

– А ты не спеши, парень, – отозвался хозяин. – Подожди, пока похлёбка остынет.

«Этот хозяин добрее первого, – подумал мальчик. – Но и здесь я не останусь работать. Времени на еду тут всегда хватит, но, кроме пустой похлёбки, в этом доме ничего не получишь».

Он дождался утра и пошёл наниматься к третьему хозяину.

Целый день пас Саншу хозяйских овец на горном склоне, когда же вечером ему подали миску пустой похлёбки, смышлёный мальчик лукаво посмотрел на хозяина и снова сказал:

– О мой хозяин! Твоя похлёбка слишком горяча!

– А ты, сынок, покроши в неё кукурузной булки, – улыбнулся хозяин в ответ, и мальчику это очень понравилось.

Он накрошил полную миску кукурузной булки и не спеша досыта наелся густой похлёбки.

«Вот этот дом мне подходит!» – решил мальчик. Он остался в пастухах у третьего скотовода и так прилежно смотрел за стадом, что за всё лето у него не пропало ни одной овечки.

Странствующий монах ходил деревни в деревню и во имя святого Антония выпрашивал себе подаяние. Крестьяне не были слишком богаты, но хитрый монах умел посулить им на том свете такое блаженство, что нередко бедняки делились с ним последним.

Одним словом, жилось монаху не плохо, его брюхо стало круглым, как тыква на огороде, а румяные щёки лоснились, как два спелых яблока.

Как-то раз постучался монах под окошком у одного земледельца и затянул свою песенку:

– Добрые люди, во имя святого Антония, подайте страннику на пропитание…

Окошко тотчас же отворилось, и монах уже думал, что хозяин позовёт его в дом и накормит досыта, но хозяин появился в окошке и сказал монаху:

– Ваше преподобие, ступайте своей дорогой. Святой Антоний уже получил свою долю: не дальше как вчера ко мне приходил такой же, как и вы, праведник и выпросил во имя Антония каравай пшеничного хлеба.

– Так подайте мне во имя святой Сесилии!

– А Сесилия третьего дня получила целый бараний бок, – ответил крестьянин.

– Во имя пресвятой девы Марии… – запел монах, но крестьянин даже не дал ему закончить.

– Святая Мария унесла у меня петуха и курицу! – сердито крикнул крестьянин монаху и захлопнул окошко.

Другой бы на его месте давно ушёл, но этот монах был хитёр и настойчив, к тому же подошло время обеда, а ему совсем не хотелось продолжать путь на пустой желудок. Поняв, что крестьяне уже раскусили его проделки и на эту удочку больше не попадутся, святой отец осмотрелся и выбрал дом побогаче – под высокой черепичной крышей. Это был дом деревенского старосты.

Однако на стук окошко лишь чуточку приоткрылось, и хозяин, увидев на дороге монаха, сердито буркнул:

– А ну, проходи, преподобный отче!

Однако монах не смутился таким приёмом. Он весело подмигнул старосте и спросил:

– Друг мой, а вы никогда не вкушали бульон из камня?

– Бульон из камня? – удивлённо переспросил хозяин и распахнул окошко настежь, думая, что плохо расслышал слова монаха.

– Ну да, из самого обыкновенного камня! – воскликнул монах, поднимая с дороги увесистый булыжник и тщательно вытирая его полой своей рыжей рясы. – Разве вы не знаете, что это самое вкусное кушанье?