К маме я приехала ближе к вечеру. Успела по дороге купить Ванюшке игрушек и сладостей. Только когда кошелек открыла и увидела кридитку, взять ее не смогла. Да и заблокировал он ее уже наверное. Возникло желание поломать пластик и вышвырнуть куда-нибудь, но я не смогла. Сунула обратно. С темного выреза внутри кошелька на меня смотрели сын и муж. Они улыбались, обнявшись. Иллюзия счастья. Иллюзия любви и мира. На самом деле просто шаблон, как у всех. Потому что так надо, принято и положено.

Мама вначале сильно обрадовалась, чуть не задушила меня в объятиях. Ванька прыгал как кролик, целовал, обнимал. Я даже расплакалась, когда обняла его. Как же я соскучилась. Только через некоторое время мама все же заметила, что я на грани. Я разбила несколько тарелок, иногда вздрагивала от звонка телефона и бросалась к нему как сумасшедшая. А ночью я плакала, тихо, закусив подушку зубами. В конце концов она посадила меня перед собой как в детстве.

— Рассказывай, что происходит? С Сергеем поссорились?

Я отрицательно качнула головой. Господи как я расскажу об этом маме? Маме, которая так сильно любила отца, что больше не вышла замуж и не привела в дом отчима. Как я признаюсь ей в своей подлости, низости? У меня не было на это сил и я снова лгала. Выдумывала несуществующие неприятности, выкручивалась, но понимала, что маму не обманешь. Она все чувствовала. Через неделю тоски и мрачного отчаянья, я все же начала постепенно возвращаться к жизни. Это был мой родной город. Мой родной дом, в котором я выросла и его уют, эти стены с обоями в цветочек, мягкие шторы, которые я помнила с детства, все это успокаивало. Не на долго. Я все равно думала о Руслане. Каждую ночь. Он мне снился. Я тосковала настолько сильно, что иногда мне хотелось схватить сотовый, позвонить ему и умолять вернуться ко мне. Но я не позволяла себе. Я сдерживалась титаническими усилиями воли и ненавидела себя за то, что уже простила. За свою жалкую слабость и желание просто увидеть его хоть издалека.

Сережка не приезжал он звонил почти каждый день, мы разговаривали не о чем. Чаще о Ване. О его новых увлечениях шахматами, о садике, в который оформила его мама. О нас ни слова. Сергей ничего не спрашивал, а я ничего не говорила, хотя мы оба знали, что разговор висит в воздухе и душит нас обоих как петля, удавка.

На работе я взяла отпуск. Денис долго ругался. Грозился, но отпустил. У него и выбора особо не было. Я знала, что уволить не сможет. Через пару недель я все же немножко пришла в себя. Начала улыбаться, выходить с Ванюшкой на улицу, катать его на тех самых качелях на которых я сама каталась в детстве. Сын возвращал меня к жизни. Не давал ни минутки покоя. Только по ночам снова приходила бессонница и дикое отчаянье. Оно сковывало тело льдом. Я плакала. Беззвучно, чтобы мама не услышала и Ванька.

А потом, когда я уже перестала ждать, раздался звонок. Я посмотрела на дисплей сотового, увидела незнакомый номер и тут же ответила.

— Оксана Владимировна?

— Да, я вас слушаю.

— Меня зовут Анатолий, и я нашел ваш номер телефона в записной книжке.

Голос показался мне знакомым.

— Да я понимаю и что? Я вас не знаю.

— Конечно, не знаете. Я просто очень нуждаюсь в дизайне своей новой дачи и мне нужна ваша консультация.

Голос продолжал казаться мне знакомым. Я точно где-то его уже слышала. Но где?

— Хорошо. Только я сейчас в отпуске.

Вдалеке послышались мужские голоса. "Эй, Толян, тебе пиво брать?"

Толян? Толян…Я слышала это имя. Да, точно. Это приятель Руслана. Тот называл его Толяном, я хорошо это помнила. Хотя сколько Толянов может быть на свете? Но я никогда не верила в совпадения.

— Хорошо. Давайте встретимся. Я, правда, не в городе.

— А где вы? Я мог бы подъехать. Мне очень срочно надо. Я оплачу ваше время.

Даже так. Похоже и правда клиент. Хотя в сердце проснулась слабая надежда…а вдруг. Вдруг это Руслан его послал поговорить со мной. Но вероятность была слишком маленькой и ничтожной.

— Конечно, приезжайте. Когда вы хотите встретиться?

— Сегодня вечером вы свободны?

— Да. После пяти сына из садика заберу, и я в вашем распоряжении. Я в деревне Звенигоры, знаете такую?

— Конечно, знаю. К пяти буду у вас. Я позвоню, когда подъеду. У вас там есть приличное кафе? Заведение?

Я подумала о единственной шашлычной при въезде с трассы.

— Да есть где посидеть и поговорить. Возьмите с собой схему помещения, размеры дачи и желательно фотографии.

— Разумеется. Спасибо вам огромное. До встречи Оксана Владимировна.

Я закрыла сотовый и прижала его к груди. Толян. Анатолий… Который сейчас час? О боже только одиннадцать утра. До пяти я сойду с ума от неизвестности. В этот момент я готова была душу дьяволу продать лтшь бы это оказался тот самый Толян.

Когда я вышла на маленькую кухоньку, мама как раз чистила картошку.

— А что у нас на обед? — спросила я надевая фартук и пристраиваясь рядом.

— Борща сварю. Нарежешь капусту?

— Конечно.

Я взяла дощечку, нож. Потом бросила взгляд на телевизор. Там как раз шли новости. Я сделала громче и принялась за работу.

— Оксан, я знаю, что не в свое дело лезу, но ты пойми я — мать. Я тебя чувствую, ты мой единственный ребенок и мне больно смотреть, как ты страдаешь. Похудела, осунулась. Глаза не блестят. Ксюш, девочка моя, ты можешь мне все рассказать. Я все пойму. Да и тебе легче станет.

Я упрямо резала капусту.

— Все хорошо, мам. Я просто устала очень. Правда.

В этот момент мама как раз посмотрела на телевизор, висящий на стене в угле, возле кухонных шкафчиков.

— Не ну ты посмотри, что делается а? Средь бела дня склад взломали мясной, да еще и хозяина мучили. Изверги…ты только посмотри. Гестапо настоящее, утюгом жгли беднягу. А потом в морозилке заперли и в реке утопить пытались. Ну что за время такое а?

Я бросила взгляд на экран и вдруг замерла. Внизу мелким шрифтом писали субтитры. Судя по всему диалог между бандитами, которые как раз вытащили со склада товар и деньги.

" Кончай, Серый. Пусть дохнет как собака"… "Бешеный, ты сейчас такую кашу заварил, сам не представляешь и…"

Я порезалась, прижала палец ко рту, жадно всматриваясь в фигуры бандитов. Их было пятеро. Все с автоматами Калашникова, в черных масках, кожанках. Но только один из них привлек мое внимание. Я смотрела и смотрела, пытаясь понять, отчего так сильно начали трястись мои руки и все тело. "Бешеный" …Так Руслана называл его друг…Серый. Во мне все похолодело. Я медленно села на стул.

— Преступники объявлены в розыск их особые приметы…

Нет, этого не может быть. Александр Николаевич влиятельный человек, да и Руслан вместе с ним работает. Это совпадение. Серых куча, даже моего мужа так на работе называют. Да и Бешеный не обязательно кличка, это может быть эпитет или просто…

— Ксюш.

Я вздрогнула.

— Ты слышишь, что я говорю?

— Нет, прости, я новости смотрела.

— Я говорю, Ваню мне оставьте пока, раз так трудно. Поработаете. На ноги станете. Ему у меня хорошо. Да и мне отрада, а то дом пустой такой был.

Я посмотрела на маму, и сердце сжалось от любви к ней. Моя мамочка, всегда готовая прийти на помощь. Такая моложавая, хрупкая, юркая. Столько в ней энергии. Даже меня всегда позитивом заражает.

— Ну как оставишь Ваню?

— Не знаю мам. Ему в школу в этом году.

— Ты подумай. Мы и занимаемся с ним, и на кружок он ходит, а у тебя с Сережкой вечно времени нет. Заберете потом перед школой или пусть тут поступает. Я всех учителей знаю. Пристроим будет у Любови Павловны в классе. Помнишь ее?

У меня даже слезы на глазах выступили. Еще как помню. Моя первая учительница.

— Я подумаю, мам. Может и оставлю. Будет повод к тебе почаще ездить.

Я успокоилась. Забыла о сводке новостей, прошел страх. Заново принялась резать капусту. Я больше думала о своей встрече с Анатолием.