- Да.

- Он быстрее тебя.

Финан улыбнулся.

- Я старею и становлюсь медлительным, господин.

- Ты славно его обучил, - сказал я, - он танцевал вокруг Бриса, как орел над журавлем. Сколько погибших?

- Только двое, и четверо ранены, остальные под охраной.

Я снова перевел взгляд на отца Креоду.

- Отведи Этельстана в другую комнату и вбей в него немного латыни. Финан! Приведи ко мне священника.

Было мало проку допрашивать Бриса. Он был псом Этельхельма, но я подозревал, что на самом деле командовал отрядом священник. Этельхельм мог доверить Брису проложить путь через любые препятствия, но никогда не считал его проницательным или умным, и без сомнения, послал отец Алдвина, чтобы давать ему советы и позаботиться об Этельстане. Я желал знать, какую судьбу они уготовили мальчишке.

Священник покачнулся, пересекая порог, явно от тычка Финана, который последовал за ним, а потом закрыл дверь.

- Он сопротивлялся, - весело доложил Финан.

- Я капеллан лорда Этельхельма, - сказал отец Алдвин, - его исповедник и крестный отец.

- Ты мой пленник, - заявил я, - и скажешь мне, что тебе приказал сделать олдермен Этельхельм.

- Ничего я тебе не скажу! - презрительно буркнул он.

- Стукни-ка его, - велел я сыну, но Утред колебался. Христианские колдуны обладали властью, и мой сын опасался последствий.

- Видишь? - хмыкнул отец Алдвин. - Бог меня защищает, - он ткнул пальцем в сторону моего сына. - Только тронь меня, юнец, и будешь вечно гнить в проклятии.

- Откуда нам вообще знать, что ты священник? - спросил я.

- Я капеллан лорда Этельхельма.

Я нахмурился.

- Алдвин, правильно? Так тебя зовут? Но, кажется, я припоминаю, что встречал отца Алдвина. Старика с длинными седыми волосами и трясущимися руками. У него был паралич, так ведь, Финан?

- Точно, он самый, - подхватил мою ложь Финан, приукрасив ее: - Хромой коротышка. Он еще слюни пускал.

- Так это не отец Алдвин?

- Не может он им быть, он же не пускает слюни.

- Ты самозванец, - сказал я священнику.

- Я не... - начал он, но я его прервал.

- Сними с него эти тряпки, - велел я Финану, - он не больше священник, чем я.

- Ты не посмеешь... - прокричал отец Алдвин, но резко замолчал, потому что Финан врезал ему кулаком в живот. Ирландец отбросил Алдвина к стене и вытащил нож.

- Видишь? - сказал я сыну. - Он самозванец. Только притворяется священником, как тот жирдяй, что приходил в Сирренсестр прошлой зимой.

Тот человек собирал звонкую монету, рассказывая, что накормит бедных и голодных, но все деньги шли на то, чтобы набить ему брюхо, пока отец Креода не расспросил его. Тот парень даже не мог повторить символ веры, так что мы раздели его, оставив в одной рубахе, выпороли и выгнали из города.

Алдвин захрипел, когда Финан разрезал черную рясу. Ирландец вложил клинок в ножны, а потом разорвал рясу до пояса и стянул с плеч священника. Алдвин остался в одной грязной рубахе, свисающей до колен.

- Видишь? - спросил я снова. - Никакой он не священник.

- Ты стал врагом Господа! - зашипел в мою сторону Алдвин. - Господа и всех святых!

- За твоего бога я и куска крысиного дерьма не дал бы, - заявил я, - и вообще, ты не священник. Ты самозванец.

- Я... - слова оборвались, потому что Финан снова ударил его в живот.

- Так поведай мне, самозванец, что лорд Этельхельм собирался сделать с принцем Этельстаном?

- Никакой он не принц, - выдохнул Алдвин.

- Утред, - обратился я к сыну, - стукни-ка его.

Сын мгновение помедлил, а потом пересек комнату и с силой влепил священнику оплеуху.

- Молодец, - похвалил его я.

- Мальчишка - бастард, - заявил Алдвин.

- Еще разок, - велел я сыну, и тот ударил снова.

- Король Эдуард, - сказал я, - женился на матери Этельстана в церкви, и священник, что их венчал, еще жив, - я надеялся, что отец Кутберт еще жив, и судя по удивлению Алдвина, так оно и было. Алдвин уставился на меня, пытаясь понять, правду ли я говорю, и я подозревал, что если бы ему рассказали о существовании отца Кутберта, он так бы на меня не глазел. - Он жив, продолжал я, - и готов принести клятву, что поженил Эдуарда и леди Эгвинн. А это значит, что Этельстан - старший сын короля, этелинг, наследник трона.

- Врешь, - сказал Алдвин, хотя и без особой убежденности.

- А теперь отвечай на вопрос, - терпеливо продолжил я. - Как вы планировали поступить с этелингом?

Потребовалось много времени и угроз, но под конец он признался. Этельстана должны были отправить на юг, за море, в Нейстрию, эта узкая полоска каменистой земли составляла самую западную провинцию Франкии.

- Там есть монастырь, - сказал Алдвин, - и мальчишку вверили бы монахам, ответственным за его обучение.

- Ты хотел сказать, за его заключение.

- Его обучение, - настаивал Алдвин.

- Это место опустошено войной, - сказал я. В Нейстрию вторглись норманны, орды норманнов, которые решили, что Франкия будет более легкой поживой, чем Британия. Любой монастырь в этих диких землях на краю океана скорее всего будет разграблен мстительными норманнами, а всех, кто внутри, перережут.

- Вы хотели обречь этелинга на смерть, - обвинил я его, - не марая руки в крови.

- Это праведные люди Нейстрии, - едва слышно выдавил он.

- Праведные тюремщики, - сказал я. - А король Эдуард об этом знает?

- Король согласился, что его незаконнорожденный сын должен воспитываться церковью.

- И он думает, что это будет какой-нибудь западносаксонский монастырь, - предположил я, - а не выгребная яма в Нейстрии, где этелинг будет дожидаться, пока норманны выпотрошат его клинками.

- Или продадут в рабство, - тихо добавил Финан.

И в этом был смысл. Этельстан с сестрой? Два ребенка? За них можно выручить на рынке рабов во Франкии хорошую цену.

- Ублюдок, - сказал я Алдвину, - а что насчет его сестры-близнеца? Вы надеялись и ее сделать рабыней? - спросил я, поддавшись внезапному импульсу.

Алдвин помедлил, но потом покачал головой.

- Нет, с какой стати?

Я встал, содрогнувшись от неизбежной боли. Вытащил Осиное Жало и подошел так близко к священнику, что мог почуять его зловонное дыхание.

- Дам тебе еще одну возможность, - сказал я. - Ты бывал в Нейстрии?

Он снова поколебался, но на сей раз, испугавшись моего клинка, признал:

- Да.

- И с кем ты там виделся?

Он скривился, когда я дернул мечом.

- С аббатом монастыря Святого Стефана в Кадуме, - в панике выпалил он.

- Ты лживый ублюдок, - сказал я, - если бы он просто хотел поместить мальчишку в монастырскую школу, то было бы достаточно и письма. Я поднял клинок, приподнимая его концом рваный подол его рубахи. - С кем ты виделся?

Он вздрогнул, почувствовав в паху острие.

- С Хрольфом, - прошептал он.

- Громче!

- С Хрольфом!

Хрольф был норвежцем, вождем, что привёл свои корабли во Франкию, где разорил большие области. Британии достигли известия, что Хрольф захватил большую часть Нейстрии и полон решимости оставаться там.

- Ты планировал продать близнецов Хрольфу? - спросил я Алдвина.

- Хрольф христианин. Он воспитает их должным образом!

- Хрольф христианин не более меня, - прорычал я. - Он утверждает, что христианин, потому что франки потребовали это в качестве цены за возможность остаться там. Я бы сказал то же самое, если бы это принесло мне королевство. Ты бы продал Этельстана и Эдгит ублюдку, и что же он сделает? Убьёт их?

- Нет, - прошептал священник, но без особой убежденности.

- И это бы сделало внука лорда Этельхейма единственным наследником королевства Уэссекс, - я поднимал Осиное Жало, пока его острие не коснулось живота Алдвина. - Ты предатель. Вы планировали убить старших детей короля.

- Нет, - снова прошептал он.

- Так скажи мне, почему я не должен тебя убивать.

- Я священник, - захныкал Алдвин.

- На тебе нет одежд священника и ты ударил мою дочь. Священники так не поступают, не так ли?