- Да товарищи соратники! По самому краю прошли, если бы не 15-летний мальчишка, нас бы уже поубивали, а что бы было со страной, даже страшно представить! Нам повезло, что руководители и исполнители оказались чуть трусоваты и нерешительны, если бы они не затянули с приготовлениями, никто бы нас не спас. Вы меня всё сдерживали, уговаривали, не давали с ними до конца разобраться и вот результат! Что скажете! - сердито посмотрел Сталин на Молотова и Ворошилова.

- Что мы можем сказать? Ты был прав Коба, а мы нет! Привыкли к мирной жизни, забыли про революцию, а контра не забыла! - ответил Молотов.

- Прости! Зря их жалели, зря тебя отговаривали! Придётся сейчас, прополоть огород от сорняков! - поддержал его Ворошилов.

- Вот ты Клим и возглавишь комиссию по расследованию! Больше всех их защищал, вот ты и расхлёбывай! - ткнул в него пальцем Сталин - Что будем с Семёном и остальными делать?

- Я поговорю с Семёном! Может, всё по пьяни было, он просто не запомнил? - попытался выгородить друга Ворошилов.

- Не мельтеши Клим! Мне самому всё это неприятно, но нам нужно знать правду, иначе так и будем ждать удар в спину! - осадил его Сталин - Я сам с ним поговорю!

Я стоял и смотрел на Рамирес, лежащую в медкапсуле. Красивая чертовка! Она мне напомнила, одну из моих бывших жён, турецкую княжну Гюлай, что в переводе с турецкого звучит, как розовая Луна. Она попала мне в полон, на берегу Каспийского моря, когда я был атаманом казачьей ватаги, триста лет назад. Перед этим мы ходили воевать с ляхами, а вернувшись, застали свои давно сгоревшие хаты. Наши семьи увели в рабство ногайцы, которые узнав о нашем походе, ударили нам в спину по нашим родным, не смотря на наш с ними договор. Тогда, собрав около трёх тысяч таких же осиротевших, мы ударили по двум ногайским родам, виновным в нападении на наши станицы. Только всё было бессмысленно, живых продали, а остальные или погибли по дороге или на месте, не выдержав изнасилований и издевательств. Разграбив оба стойбища, мы выгребли абсолютно всё, что имело хоть какую-то ценность, мы вернулись на хаты. На следующий год, я и пять сотен казачков, поплыли на Каспийский берег.

Весь год я искал следы семьи и нашёл, две мои младшие дочери живы и проданы в рабство, персидскому купцу Исламу аль-Бакиру. Вот к нему в городок мы и плыли, так сказать в гости. Дочерей я забрал, а ещё встретил Гюляй. Сидя в засаде на дороге, заметили большой караван с охраной. Напав, мы перебили всю охрану и обнаружили в нём дюжину девиц и богатые дары. Одна из них бросилась мне в глаза, черноволосая, черноглазая, стройная пятнадцатилетняя красавица, покорила меня сразу. Да и остальные девушки были одна другой краше, подружки, ехали на её свадьбу с наместником, да не доехали. Девиц разобрали неженатые казачки, а мне досталась Гюляй, видимо мои дружки, увидев, как я на неё смотрю, решили сделать мне такой подарок. Мы прожили вместе тридцать лет, она родила мне пятерых детей, четырёх сыновей и дочку, а потом я погиб, погиб на пороге собственного дома, рубясь с напавшими крымчаками, что стало с ними дальше, не знаю.

И вот сейчас девушка очень на неё похожая, лежит передо мной обнажённая. Да, а ведь это проблема, о которой я не подумал. Её окровавленная одежда утилизирована, а другой у меня нет. Не тащить же её на Землю голой?

- Командор! У нас есть на станции одежда для девушки? - спросил я, резко развернувшись, стоящего за моей спиной командора.

Ого-го! Да наш искусственный интеллект кажется, влюбился? Такими телячьими глазами, мужики смотрят, только когда влюблены! Думаю, вопрос с физическим телом для командора решился сам собой! А ведь не плохо всё получается! Придётся разбудить её на станции и поговорить откровенно, очень надеюсь, она согласится вступить в наши ряды, иначе нам придётся её усыплять и стирать часть памяти. Да и такое тоже, может наша медкапсула.

- Стандартный комбинезон! - ответил командор, не отрывая взгляда от Шахерезады.

- И как она в нём на планете появится? - изумлённо уставился я на него.

- Тогда только малый скаф, но я не имею права, без вашего личного приказа... - забурчал Командор.

- Считайте, что я его вам отдал! Распорядитесь доставить один сюда! - отдал я команду.

- Слушаюсь! - сразу расцвёл Командор и через пару секунд, въехал дроид со скафом, на вытянутых вперёд манипуляторах.

Мне нужны соратники на планете, кому я могу безоговорочно доверять, кто сможет меня подстраховать в самых непредвиденных ситуациях. Думаю, что Анна Мария Лопес Рамирес, вполне может стать одной из них! Да, вот такое у неё оказалось имечко! Она действительно Испанка и более того, Инфанта, по-нашему выходит Принцесса или Царица, родственница короля Испании. Была вынуждена бежать с Родины после фашистского переворота, спасая свою жизнь, вполне лояльно относилась к коммунистам, вот и сбежала в СССР! Здесь быстро сделала карьеру в НКВД, по линии оперативной работы с товарищами из третьего Интернационала, проведя несколько успешных операций. Заслужила полное доверие товарища Сталина и наркома НКВД Берии, вошла в круг доверенных лиц, а потом, прикрыла одного очень самоуверенного мальчишку, жертвуя собой ради его будущего!

Теперь моя очередь отблагодарить её, чем я и займусь, вернее не я, а сестра Андиэля, Алиана. Думаю на девушку, пусть и эльфу, Рамирес отреагирует спокойней чем на меня, заметив вдруг, что она абсолютно обнажена. Да и та ей подскажет, что и как делать со скафом, да и вообще. Короче, девчонки сами быстрее договорятся!

- Пойдёмте Алексей Григорьевич! Незачем девушку смущать, для неё и так всё шоком будет! - махнул я ему рукой, выходя из медблока.

Вот мы и дождались. Началось! Почти час артподготовки немцев и вот, на нас двигается клин из танков, самоходок, броневиков и туева хуча пехоты. Немцев ждёт БАЛЬШОЙ СЮРПРАЙЗ, на позиции вернулись партизаны, переждав обстрел в безопасности, теперь настала наша очередь, стрелять по фашистам. Отрываюсь от стереотрубы, подхожу к рации:

- Байкал, я Ольха! Приём! - запрашиваю я.

- Ольха, я Байкал! На связи! - чисто и чётко ответила рация.

- Ольха третьему! Наблюдаю многочисленную бронетехнику противника и пехоту в квадрате 22-19. Огонь по готовности из всех орудий! Удачи нам, Дмитрий Михайлович! Конец связи! - отрапортовал я.

- Принято Ольха! Действуем по плану! Держись седьмой! Сергей, только не геройствуй! Очень тебя прошу! Конец связи! - ответила рация, голосом Карбышева.

- Постараюсь, товарищ третий! До связи! - ответил я, потирая руки.

Затем, повернувшись к остальным командирам, находящимся со мной на НП дивизии, сказал: - Ну что, приступим товарищи! Первая часть Марлезонского балета!

После чего опять припал к стереотрубе, а все грозные командиры, к своим индивидуальным биноклям, у каждого он был личный с 20-кратным увеличением.

Вот прямо над головой, раздался свист и шум, сотен летящих огненных ракетных снарядов с Катюш. Глухой звук, пролетающих над нами снарядов тяжёлой артиллерии, чемоданов.

Отсюда с высотки, отметка 21,8 с развалинами старого монастыря, теперь превращённой нами в мощную оборонительную преграду, было видно всё прекрасно. Высота контролировала проход между озёрами Красное и Старое, в который ринулись немцы. Кто владеет этой высоткой и лежащей в глубине деревней Пролетарка, то держит в руках выход к Ишуни, а мы этот выход закрыли намертво. Степь ровная как полотно и всё прекрасно видно. Мы с жадностью стали наблюдать, как посреди техники врага вставали султаны разрывов, как взрывались танки и самоходки, как переворачиваются корпуса и взлетают на воздух башни, от сдетонировавших боезапасов. Как маленькие, чёрные человечки мечутся между горящей техникой и горят сами и падают, падают, падают, настигнутые пулями наших снайперов и пулемётчиков.