Плавающих и болотных птиц на этом озере было несметное множество. По утрам и вечерам стаи и одиночные птицы беспрерывно в течение двух-трех часов проносились вдоль берега. На Айрик-норе живет много орланов, питающихся его рыбами. Во время бури волны выбрасывают на берега ускучей, и орланы, как только ветер начнет крепчать и на поверхности озера поднимутся большие волны, собираются в стаи и летают вдоль берегов, высматривая добычу. Завидев выброшенную рыбу, стая испускает крики и усаживается на пирушку. Голодные монгольские собаки соседних улусов точно так же во время волнения на озере спешат к нему со всех сторон, бегают вдоль берега, ища выброшенных волнами рыб, и иногда вступают в ожесточенную драку с орланами из-за добычи.
Замечательно, что выброшенные на берег рыбы большей частью свежие, не подвергнувшиеся разложению. Поэтому следует полагать, что волнение этого мелкого озера, имеющего топкое иловатое дно, касается самого дна, поднимает сильную муть, от которой рыбы, застигнутые в мелких местах, теряют сознание и, повинуясь волнам, появляются в бесчувственном состоянии на берегах, где, конечно, и умирают вскоре. Во время нашего пребывания на Айрик-норе, 28 июня после полудня, северо-восточный ветер развел сильное волнение; волны яростно ударялись о берега и цвет поверхности озера изменился, перейдя из светло-ржавчинного в темно-ржавчинный или коричневый, по всей вероятности от сильной мути, поднятой волнением. На другой день утром, при тихой погоде, цвет поверхности воды казался несравненно светлее, чем накануне, во время бури.
Оз. Айрик в северной части соединяется протоком с весьма большим соленым озером Киргиз-нор. Это последнее простирается до 100 верст в окружности. Берега его плоски и пустынны. На них местами растет высокий тростник. Проток, соединяющий озера, имеет около 5 верст длины, течет очень тихо и так глубок, что его, по словам монголов, нигде нельзя переехать вброд. Рыбы в Киргиз-норе нет, но в протоке, соединяющем его с Айрик-нором, живет множество крупных ускучей. Монголы рассказывали нам, что большие ускучи, играя в этом канале, высовываются иногда из воды и пугают коней у проезжающих по берегам всадников. Несмотря на соленость воды, в Киргиз-норе должна быть все-таки животная жизнь, так как на нем, по уверению монголов, водятся плавающие и голенастые птицы. Оба озера отделены весьма плоской грядой, на которой к западу от прорезающего ее протока подымается отдельная высота. По случаю появления множества оводов и комаров на вторые сутки пребывания на Айрик-норе нам самим не удалось посетить Киргиз-нор, и мы должны были ограничиться описанием его монголами, стоявшими поблизости Айрик-нора.
К северу от Киргиз-нора тянется в восточно-западном направлении весьма высокий хребет Хан-хухэй, опускающийся крутым склоном к равнине соединенных озер. Этот кряж представляет, как было замечено, непосредственное продолжение Хангая и оканчивается невысоким хребтом Тохту-гэнь-нуру на правом берегу речки Харкира.
Сторона к востоку и западу от озера Киргиз-нор представляет совершенную пустыню, богатую солончаками. К западу от этого озера лежит небольшое соленое озерко Бага-нор, а в пустыне к востоку от Киргиз-нора водятся джигетаи (Equus hemionus). Незадолго до нашего прибытия на Айрик-нор стоявшие в окрестностях его монголы охотились на них в той пустыне и убили несколько штук. Охотники рассказывали, что в сильные жары около полудня табуны джиге-таев стоят на месте и подпускают к себе гораздо ближе, чем в прохладное время. Но для такой охоты нужны очень хорошие, выносливые кони, так как приходится долго ездить по безводным местам, и притом в жару. Подъехав к табуну, монголы стреляют джигетаев из своих фитильных ружей с сошками.
Джигетаи ныне редко встречаются в Монголии: мы на всем пути не видели ни одного экземпляра, но достоверно известно, что они живут в большом количестве в Северо-Вос-точной Монголии, отчасти в долине Больших озер между Хангаем и Южным Алтаем и в окрестностях Киргиз-нора {121}.
С оз. Айрик мы направились к юго-западу, на прежнюю дорогу. Первые 5 верст шли по солонцеватой равнине, покрытой местами зарослями дэрису, а потом вступили в песчаные барханы. Тут в песке и на поверхности лежало множество раковин озерника (Limnaeus stagnalis). Пески находятся на высоте по крайней мере 200 футов над теперешним уровнем Айрик-нора. Следовательно, прежде вся окрестная соединенным озерам страна была, без сомнения, покрыта водой и представляла огромное пресное водохранилище, сливавшееся, вероятно, с оз. Хара-усу и затоплявшее даже всю долину Дзерге, в которой найдены были те же раковины. Присутствие множества солончаков во всех значительных углублениях страны также служит тому свидетельством {122}.
Среди песчаных барханов мы встретили весьма значительную впадину с солонцеватой почвой и несколькими малыми озерками, поросшими тростником. Перейдя ее поперек, снова вступили в барханы, покрытые низкорослым саксаулом. Песчаная площадь имеет эллиптическую форму и простирается с лишком на 30 верст в окружности, но самые барханы невысоки. Из барханов мы поднялись на пологую гряду с отдельной высотой, представляющую северо-западную оконечность хребта Урдур-унигытэ, а с нее спустились на р. Дзапхын, текущую в широкой солонцеватой долине.
В этом месте Дзапхын разбивается на два очень длинных рукава, образующих обширный остров. Ширина восточного рукава около 20 сажен, а западного — до 15. Глубина реки вообще незначительна, но при крутых берегах встречаются омуты в 6–7 футов. Песчано-иловатое дно Дзапхына очень топко, и потому переправа через реку даже на верблюдах, имеющих, как известно, большие ступни, затруднительна, а в половодье опасна. В самом низу реки, близ устья, дно еще топче и переправа в том месте через Дзапхын возможна только с опытным, из местных монголов, проводником. В одном из омутов реки мы закидывали неводок и поймали несколько штук ускучей того же самого вида, что и в Ай-рик-норе. Хариусов в нижнем Дзапхыне не попалось, да и не должно быть, потому что эти рыбы живут только в весьма быстрых и каменистых горных речках. В средней же части Дзапхына, ниже монастыря Нарбаньчжи, отличающейся почти горным характером, их водится много.
Нижний Дзапхын на протяжении от урочища Аргаланты до устья служит западной границей аймака Цзасакту-хана. Улясутайская дорога по пересечении этой реки направляется до самой государственной границы по земле дурбётов, юго-восточная часть которой, примыкающая к низовьям Дзапхына и соединенным озерам, представляет солонцеватую пустыню с явственными признаками покрывавшего ее водного пространства. От монголов, стоявших на Дзапхыне, мы получили подтверждение прежних сведений о сообщении озера Хара-усу с этой рекой. Из Хара-усу выходит глубокий проток Чонх-харих, впадающий в оз. Хара-нор, которое принимает в себя с юга другой проток из оз. Дургано-ра и выпускает, в свою очередь, из себя проток Тахтэ-гэмен в р. Дзапхын. Устье этого последнего находится на расстоянии одного дня пути от переправы через Дзапхын на Улясу-тайской дороге, или приблизительно верстах в семидесяти пяти выше устья Дзапхына. Проток приносит большую массу воды в реку, которая в нижнем течении несравненно многоводнее, чем в среднем, в окрестностях монастыря Нарбаньчжи, так как кроме протока принимает еще с правой стороны многоводную речку Улясутай.
Переправа через восточный рукав Дзапхына сопряжена была с хлопотами: лошади вязли, да и некоторые из верблюдов тоже проваливались. Кое-как выбрались мы на большой остров, образуемый рукавами реки, и остановились на ночлег. Утром пришлось переправляться через другой рукав; этот последний уже и глубже, но не топок. Долина Дзапхына имеет более 5 верст ширины, местами прорезана старицами и покрыта малыми озерками. В ней встречаются обширные луга и заросли дэрису. Из долины мы поднялись на увал и, пройдя верст 5 по сухому, каменистому плоскогорью, спустились в обширную котловину, центральная часть которой занята соленым озером Цзэрен-нор, имеющим около 8 верст в окружности. Южный берег его покрыт высоким тростником, и на нем находится несколько малых озер с солоноватой водой; на этих озерках было множество водяных и болотных птиц, в особенности шилоклювок. Близ юго-западной оконечности озера есть родники, на которых останавливаются проходящие караваны. Мы по случаю сильного жара тоже остановились на этих родниках часа на четыре. Стаи степных курочек, томимые жаждой, очень часто прилетали на родники пить, несмотря на наше присутствие. По берегам Цзэрен-нора растет много солончаковых растений, — осенью ботаник тут мог бы обогатить свой гербарий солянками. В этом озере осаждается соль; на западном берегу лежат пласты чистой самосадочной соли, которой мы взяли с собой около пуда.
