— Больше ваш шутник ничего не советовал своему приятелю?

— Больше ничего, — удивился вопросу начальник ЗКСиБТ.

Первый зам вопросительно глянул на начальника службы контрразведки. Тот, предупреждая высказывание вслух, протянул ему записку, вырвав лист из черного ежедневника. На листе бумаги торопливо было написано: «По сайту „Ходжа“ идет операция главка. НДР[9].!» Ястребов кивнул, опустил записку в отдельный ящик, бумаги из которого уничтожал лично.

— Товарищи, кто имеет что-нибудь добавить?

«Как бы ни пыжились господа, а защищают их именно товарищи», — подумал Шубин.

— Товарищ генерал-майор, разрешите! — поднял руку Нестерович. — Я без предварительного доклада… — глянул он на Сидорова.

— Выскочка! — шепнул ему Веселкин. — Шеф тебя сожрет с потрохами!

— По моему последнему делу, до убытия в командировку… Я в Чечне обращал особое внимание на тех, у кого родственники проживают в Питере. Группа родственников одного из организаторов хищения ЗРК «Игла»[10] выехала на прошлой неделе к нам. Десять или двенадцать человек! Собираются работать на какой-то стройке! В основном мужчины, но есть и женщины… Список у меня!

— Сядьте, капитан. Не вижу пока прямой связи между делом по «Игле» и текущей операцией, — поморщился Ястребов. — Игорь Станиславович, проработайте и эту информацию. Сделано вашей службой немало — но практический выход пока невелик. Зацепок нет, согласитесь. Что еще?

— Разрешите! — поднял руку Шубин. В зале умолкли. — Считаю, что убитый архивариус непричастен к хищению карт скотомогильников, а следовательно, и к изготовлению штаммов.

Присутствующие, и в первую очередь Сидоров, воззрились на Шубина. Сидоров сделал недоуменные глаза в адрес коллеги.

— Основание? — спросил заинтересованно Ястребов.

Слово замначальника оперативно-поисковой службы в его глазах имело немалый вес.

—У нас все простенько, — хитро ответил Сан Саныч. — Все от земли. У меня наряд дежурит в Гатчине. На всякий случай. Вчера мои ребята зафиксировали там секретаршу главного архивариуса… опознали по снимку от ЗКСиБТ, спасибо им. У нее там любовник торгует на рынке… вот и связь с делом по «Игле». У меня все.

Он скромно сел. Генерал Сидоров глядел на него с укоризной. Во взгляде его читалось: «Что же ты мне ничего не сказал? Это же я тебе посоветовал!» Шубин пожал плечами: «Надо же и себе что-нибудь для доклада оставить».

— Что ж… — сказал первый зам, перебирая теперь свои записи. — Это хорошо. Это важно, полковник Шубин. Это может изменить направление усилий в нашей операции… да и весь план работы, пожалуй. Хорошо, что есть конкретная зацепка, наконец. Потому что времени у нас мало, товарищи. Гораздо меньше, чем мне казалось полчаса назад. Перед началом совещания дежурный по управлению довел мне срочную информацию… В тридцать восьмой больнице, в Царском Селе, скоропостижно скончались врач-паталогоанатом и медсестра, проводившие вчера вскрытие… Еще трое — санитары «скорой помощи» — изолированы с теми же признаками.

Сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Теперь всем стала понятна печать тревоги и некоторого досадного бессилия на лице первого зама.

— Кого вскрывали? — спросил Сидоров, позабыв обиду на Шубина.

— Неопознанный мужчина… подобрали у насыпи возле Павловска. Следы язв на теле.

— Почему же они не связались с нами?! — воскликнул представитель отдела по связям с общественностью. — Я со всеми заведующими анатомичек лично разговаривал!

— Неохота было идти на второй этаж, к телефону… У них было три вскрытия… не захотели мыться. Но это еще не все, товарищи. Врач… он к вечеру заподозрил неладное. Собственно, он первым и поднял тревогу, поставил себе диагноз и пытался сам себя лечить. Типовые препараты не помогли. Он умер через пять часов.

— Ошибся в диагнозе? — спросил представитель ИАС.

— Нет.

— Недоброкачественные лекарства? — предположил Веселкин, хмурясь.

— Нет. Все было правильно. Он закрылся в боксе и колол себе антибиотики. И через пять часов умер. Это пока все, что мы знаем.

— Если он уйдет — это навсегда!.. — напевал себе под нос Морзик, ворочая рулем так, будто быка за рога держал.

— Так что просто не дай ему уйти! — скомандовал Зимородок. — Влево, влево иди!..

Сменный наряд взял Вадика Сыроежкина на выходе его квартиры, куда пропащий микробиолог проник потаенно, аки тать. Ребята Шубина заблаговременно установили на двери крошечный бесконтактный сторожок — и сигнал о вскрытии помещения мгновенно поступил на ближайшую «кукушку», на манер вневедомственной охраны. Дежурный наряд из двух машин сорвался с места и уже через пять минут с двух сторон блокировал дорожки к подъезду дома Мухомора — такую кличку Клякса навесил новому объекту. Мухомор уже уходил проворно в сторону проспекта, унося на ремне через плечо сумку с неким милым его сердцу скарбом. Его опознали тотчас, со спины, и «потянули»; вторая машина задержалась проверить, нет ли еще кого в квартире.

Сыроежкин поначалу опасался: оглядывался, прятался в сумерках за углами, напрасно пытаясь вскрыть наблюдение. Вся хитрость в таких случаях в дистанции — Зимородок перевел машину на противоположную сторону улицы и преспокойно наблюдал издали в прибор ночного видения замысловатые метания объекта и его гримасы, весьма забавные в передаче тепловизора. Закончив проверку квартиры, подтянулась машина с Тыбинем и Пушком и сходу приняла Мухомора, поспешно прыгнувшего в маршрутку. При двух машинах подобные ухищрения бесполезны…

Водитель «тэшки», судя по всему, оказался бывшим танкистом и гнал старенький микроавтобус, точно Т-80, бесстрашно шарахаясь из ряда в ряд, проскакивая на желтый свет и бросаясь с левой полосы движения через поток машин к обочине, чтобы высадить или принять пассажиров. Тыбинь только хмыкал, нарушая вслед ему правила дорожного движения, пока на повороте ему не пришлось подрезать лихую «Ауди-А4», с турбонаддувом, чип-тюнером и приблатненным экипажем. «Авдюха» некоторое время преследовала скромный автомобиль «наружки», смущая Людочку толстыми бритыми рожами в окнах и неприличными жестами, пока раздраженный Морзик по команде старшего не взял их с другого боку в «коробочку». Зимородок, приспустив замутненное боковое стекло, показал чужому водителю угрожающе поднятый ствол, прицелился в упор через фасад наглой тачки — и добровольные помощники автоинспекции отвалили, благоразумно оставив разведку в покое.

— Так не катит! — сказал Зимородок по связи. — Старый, маршрут 191-й помнишь?

— Я! Я помню! — поспешно ответила Людочка, как отличница на уроке.

— Идем по маршруту! Мы впереди, предупреждаем вас об остановках маршрутки. Вы сзади — проверяете, не вышел ли Мухомор. У вас будет время заблаговременно перестроиться!

Теперь дело пошло на лад и они без осложнений вели объект, пока за Пискаревским виадуком водила-танкист вдруг не сошел с маршрута, решив объехать пробку боковой улочкой. Клякса с Морзиком увязли на два корпуса впереди, подпираемые сзади тупорылым шведским монстром, груженным под завязку отечественным лесом. Тыбинь, предупрежденный заранее, успел переметнуться в правый ряд и повернуть вслед микроавтобусу. Экипажи «наружки» временно потеряли друг друга.

— Связь через базу! — раздраженно чертыхнулся Зимородок.

— Принял! — ответил Старый. — Задерживать, если что?

— Запроси москвичей! Без команды оперов — не трогай! Только наблюдение! Мы сейчас подтянемся!

— Перед вами авария на перекрестке… запор до самого проспекта Мечникова! Готовься торчать полчаса, а то и больше! — крикнул им Тыбинь, проехавший вперед, и связь прервалась.