— Здравствуйте, Полина Владимировна!

Голос прозвучал сверху, и я, вздрогнув, задрала голову, принялась искать, откуда меня звали. Оказалось — из открытой панели окна на полуэтаже между первым и вторым. Женщина средних лет в строгом брючном костюме цвета ночного неба приветливо улыбалась, опираясь ладонями в раму, а потом сказала:

— Если вы не очень заняты, приглашаю вас подняться и познакомиться.

— Я не занята, — ответила немного растерянно. — Но тут собака… Я не могу пройти.

— Отпихните Филимона с дороги, он совсем берега попутал! Не бойтесь, он не кусается!

Я бросила взгляд на пса, который спал и даже похрапывал, покрутила головой с отчаяньем:

— Нет-нет, я не рискну!

— Да вы не бойтесь! Ну, перешагните через него. Уверяю вас, Филя большой, но совершенно безобидный!

Я встала с кресла, примерилась. Филя перестал храпеть. Я в ужасе замерла. С этажа меня подбодрили:

— Ну же, Полина Владимировна!

Я выдохнула, словно собиралась нырнуть, вдохнула полные лёгкие воздуха и аккуратненько, чуть ли не в прыжке, перешагнула через длинную лохматую тушку. Сейчас как вскочит, как вцепится в ногу! Но пёс продолжал спать. То ли и правда безобидный, то ли ему лень сейчас меня есть, на потом бережёт…

Ворвавшись в холл, я задвинула за собой дверь и даже привалилась к ней спиной. Ладони вспотели, и пришлось вытереть их о джинсы. Нет, это издевательство! Андрей потерял сейчас сразу сто пунктов харизмы! Собаки обычно похожи на своих хозяев, вот я и представила невоспитанного хамоватого айтишника, который прыгает на меня или не даёт пройти. Нет, у меня к нему даже не вопросы будут, а настоящие претензии…

На ступеньках маленькой лестницы справа появилась женщина в костюме. Теперь я смогла разглядеть её в деталях. Немолодая, лет пятидесяти. Очень ухоженная и симпатичная. Простая — ни одного украшения, даже серёжек в ушах нет. Костюмчик на ней сидит отлично, скрывая полные бёдра. А на лице плотно сидит доброжелательная улыбка.

— Прошу вас, Полина Владимировна, проходите. Здесь мой кабинет, располагайтесь там, где вам будет приятнее.

Кабинет был скромным по меркам одного отдельно взятого дома, но вполне шикарно обставленным, если забыть, где мы находимся. Стол с телефоном, стеллаж, уставленный папками, и маленький уголок с диваном и журнальным столиком. Женщина не сказала: «где вам будет удобнее», она сказала именно: «приятнее». А мне было бы сейчас очень приятно сесть на мягкий диван, что я и сделала. На столике, на простеньком подносе стояли несколько чашек — явно из сервиза — и сахарница оттуда же. Рядом был включён в сеть стеклянный чайник с заварочным ситечком внутри.

— Я, вы знаете, кофе не пью, — женщина села на другой угол дивана и указала на чайник. — Но, если не пьёте чай, попрошу, и вам принесут кофе с кухни.

— Не надо беспокоиться, чай будет в самый раз.

— Ну и отлично, — улыбнулась она, достав из-под столика жестяную баночку с заваркой. — Давайте знакомиться. Меня зовут Анфиса. Я управляющая этим домом.

— Очень приятно, а по отчеству? — спросила я.

— Павловна, но зовите меня просто Анфиса. Вам чай с мёдом или с сахаром? У нас натуральный мёд от производителя, я сама выбираю поставщиков.

— Анфиса, а откуда вы знаете моё имя? — поинтересовалась я, наблюдая за священнодействием заварки чая. Управляющая посмотрела на меня, склонив голову к плечу, и ответила:

— Андрей Александрович два дня назад проинструктировал персонал и фотографию вашу показал.

— А… А вы всем вот этим управляете? — я обвела взглядом стены и потолок, что должно было означать целый дом. Анфиса нажала кнопку на цоколе чайника, и тот зашумел тихонечко, грея воду. Управляющая сказала:

— Да. Я здесь, чтобы сделать вашу с Андреем Александровичем жизнь легче и спокойнее. Занимаюсь бумагами, финансовыми вопросами, персоналом. Если у вас возникнут какие-либо проблемы, поделитесь со мной, и мы обязательно найдём оптимальное решение. Договорились?

Я машинально кивнула. У меня вот прямо сейчас есть некоторые проблемы, которым надо подобрать оптимальное решение. Например, встретить Андрея скалкой или сковородкой? Но об этом я спрашивать Анфису не буду. Есть и другие вопросы.

— Скажите, пожалуйста, я услышала совершенно случайно, что у Андрея до меня было четыре жены. Хотелось бы узнать — они все живы?

Анфиса поперхнулась, но быстро взяла себя в руки. Сняла закипевший чайник с цоколя и, разливая ароматный дымящийся чай в чашки, ответила почти спокойно:

— Конечно! С чего вы взяли, что кто-то умер?

— Ну мало ли, — пробормотала я. Андрей в роли Синей Бороды как-то явственно стоял перед глазами. Но живы — и то хорошо. Надеюсь никогда с ними не встречаться, пусть себе живут далеко-далеко отсюда. В идеале — вообще за границей. На другом континенте…

— Полина Владимировна, попробуйте чай, — сказала Анфиса и слегка замялась, но продолжила: — Боюсь ступить на почву слишком личных отношений, но… Всё, что я могу вам сказать сейчас, это: помните, что вы нынешняя жена, а они бывшие.

— Это должно меня успокоить или насторожить?

Анфиса усмехнулась:

— Мне импонирует ваше чувство юмора, Полина Владимировна. Конечно, все бывшие когда-то были нынешними, но позвольте одну личную ремарку.

Она замолчала, и я не сразу сообразила, что она ждёт разрешения. Чай был слишком горячим, я подержала чашку и отставила, чтобы охлаждался, кивнула. Анфиса спрятала взгляд и сказала:

— Вы совсем другого круга общения и склада характера. Если не проявите себя с самого начала, вас съедят.

— За что? — удивилась я.

— Не за что, а почему. Если бы вы отпихнули Филю ногой, я бы за вас не беспокоилась. Понимаете?

— У меня никогда не было собак, и я их побаиваюсь, — смущённо ответила я. Кто бы мог подумать, что меня осудят за нежелание сгонять пса с дороги…

— Полагаю, у вас никогда не было бывших жён вашего мужа, — рассмеялась Анфиса и вдруг стала очень милой и понятной. Я улыбнулась ей в ответ:

— Думаю, с жёнами я как-нибудь справлюсь, а вот собаке не помешала бы дрессировка.

— Я с вами согласна. Сколько раз я говорила Андрею Александровичу: хотя бы краткий курс общего послушания! Но он из тех людей, которые считают, что детям и собакам дрессировка вредит. Он за свободу личности.

— Он неправ, — заявила я. — Свобода личности не должна затрагивать свободу другой личности. А собачья свобода затронула меня сегодня не с самой лучшей стороны!

— Я буду счастлива, если вам удастся уговорить Андрея Александровича отдать Филимона на дрессировку!

Я промолчала. Но подумала, что буду счастлива, если не подам сегодня же на развод.

Чай оказался очень вкусным. Аромат самого чайного листа смешивался с какими-то неизвестными мне травами и пикантной ноткой чего-то ещё, а мёд, который управляющая добавила в чашку, разбавлял всё сладким послевкусием. Я и не заметила, как выпила всю чашку под свои мысли. А потом очнулась и спросила:

— Ой, а сколько времени?

— Без десяти два, — вежливо ответила Анфиса, просматривавшая бумаги в папке. Я поставила чашку на стол и сказала:

— Мне надо встретить Андрея. Как бы не заблудиться в этом лесу?

— Это очень просто. Все дорожки в парке ведут либо к дому, либо к озеру, либо ко въездным воротам, — улыбнулась управляющая. — Вы не сможете заблудиться при всём желании.

— Тогда спасибо за чай и очень интересную беседу.

Я уже знала, куда пойду. К Варе! Повариха не удивилась, увидев меня снова, но очень удивилась при моём вопросе:

— Варя, вы можете мне одолжить скалку?

Прислуга у Андрея была вышколена отлично. Всего несколько секунд понадобилось Варе, чтобы справиться с изумлением, а потом она без слов выдала мне скалку — хорошую, почти новую, алюминиевую. Весело помахивая ею, как будто держала в руке биту, я вышла из дома и направилась по дорожке туда, где, как мне представлялось, должны находиться ворота. Филимон Баскервилей уже куда-то смылся, пока я пила чай, поэтому я постоянно оглядывалась и прислушивалась, не несётся ли чудовище ко мне из леса.