– Вот так-то лучше, – говорит Кристиан.

– Лучше? – шепчу я, глядя в его сияющие серые глаза. Худая как палка, продавщица стоит в сторонке и наблюдает за нами завистливо и с откровенным неодобрением.

– Ну, ты же знаешь почему, – неопределенно говорит Кристиан.

– Мне это не надо.

Я трясу рукой. Браслет сползает и в какой-то момент попадает под струящиеся через витрину солнечные лучи. Отраженные бриллиантами, по стенам прыгают маленькие сияющие радуги.

– Мне надо, – на полном серьезе говорит Кристиан.

Зачем? Зачем ему это надо? Чувствует вину и хочет загладить? Вину за что? За эти отметины от наручников? За свою биологическую мать? За то, что не доверился мне? Ох уж эти Оттенки!

– Нет, Кристиан. Тебе это тоже не надо. Ты и так много чего мне подарил. Волшебный медовый месяц – Лондон, Париж, Лазурный берег… и самого себя, – шепотом добавляю я, и у него влажнеют глаза. – Мне так повезло.

– Нет, Анастейша, это мне повезло.

– Спасибо. – Я приподнимаюсь на цыпочках, обнимаю его шею и целую – не за браслет, а за то, что он – мой.

В машине он снова уходит в себя, смотрит в окно на ярко-желтые подсолнухи, неторопливо покачивающие головами в ласковом послеполуденном солнце. За рулем кто-то из близнецов, по-моему, Гастон, Тейлор сидит рядом с ним. Кристиан о чем-то размышляет. Я наклоняюсь, беру его руку, легонько пожимаю. Он поворачивается, смотрит на меня, потом убирает мою руку и поглаживает меня по колену. На мне короткая бело-голубая юбка и узкая, обтягивающая блузка без рукавов. На мгновение Кристиан останавливается в нерешительности, и я не знаю, куда двинется его рука дальше – вверх, по моему бедру, или вниз, по голени. Я замираю в предвкушении его нежных прикосновений. Что он сделает? Кристиан выбирает второе и вдруг хватает меня за лодыжку и подтягивает мою ногу себе на колено. Я поворачиваюсь к нему.

– Мне нужна и вторая.

Ой! Зачем? Я нервно оглядываюсь на Тейлора и Гастона – их, похоже, интересует только дорога, – кладу ему на колени вторую ногу. Кристиан дотягивается до какой-то кнопки на дверце, нажимает, и из панели перед нами выдвигается тонированный экран. Еще несколько секунд, и мы остаемся наедине. Ух ты! Теперь понятно, почему здесь такой просторный салон.

– Хочу смотреть на твои лодыжки, – негромко объясняет Кристиан. Во взгляде беспокойство. Что теперь? Что его тревожит? Отметины от наручников? Я-то думала, что с этим мы разобрались. Если какие-то следы и остались, то их закрывают ремешки сандалий. Ничего такого я утром вроде бы не заметила. Он медленно проводит большим пальцем по подъему. Щекотно. Я ерзаю. Он довольно улыбается, ловко развязывает ремешок и тут же мрачнеет, увидев темно-красные полоски.

– Уже не больно, – шепчу я. Кристиан смотрит на меня, и лицо у него печальное, а рот складывается в жесткую линию. Он кивает, словно показывая, что верит мне на слово. Я торопливо трясу ногой, и сандалия падает на пол. Но поздно: Кристиан снова ушел в себя, в какие-то свои невеселые мысли, и смотрит в окно, хотя и продолжает рассеянно поглаживать мою ногу.

– Эй, ты чего ожидал? – негромко спрашиваю я.

Он поворачивается. Пожимает плечами.

– Не думал, что буду чувствовать себя вот так, увидев эти отметины. – Что? То немногословный, скрытный, то вдруг открытый, откровенный. Сколько в нем всего. Пятьдесят! И как мне быть с ним?

– Что же ты чувствуешь?

Хмурый взгляд.

– Мне не по себе.

Что ж такое! Я расстегиваю ремень безопасности, придвигаюсь к нему поближе, но ноги не убираю. Так хочется забраться ему на колени, обнять. Я бы так и сделала, если бы впереди был только Тейлор. Но там еще и Гастон, и от одного лишь его присутствия, пусть нас и разделяет стекло, у меня мурашки бегут по спине. Будь стекло потемнее… Я сжимаю руки Кристиана.

– Мне только синяки не понравились. Все остальное… все, что ты делал, – я понижаю голос до шепота, – с наручниками, понравилось. Это… это было потрясающе. Ты можешь повторить все в любое время, когда только захочешь.

Кристиан мнется.

– Потрясающе?

Моя внутренняя богиня откладывает книжку Джеки Коллинз и поднимает голову.

– Да. – Я улыбаюсь и, просунув ногу поглубже, шевелю пальчиками у него в паху. Реакции ждать не приходится – губы приоткрываются, Кристиан резко втягивает воздух.

– Вам бы лучше пристегнуться, миссис Грей, – тихо, с хрипотцой говорит он, и я снова шевелю пальцами. Глаза его темнеют, предвещая бурю. Он хватает меня за лодыжку. Хочет, чтобы я остановилась? Или продолжила? Кристиан молчит и только хмурится.

Что дальше?

Он достает из кармана «блэкберри», с которым, похоже, никогда не расстается, принимает входящий, смотрит на часы и хмурится еще больше.

– Барни.

Черт. Нам снова мешает работа. Я пытаюсь убрать ногу, но Кристиан не пускает и только еще сильнее сжимает лодыжку.

– В серверной? – недоверчиво говорит он. – Активирована система пожаротушения?

Пожар! Я убираю ноги, и на этот раз Кристиан не пытается меня удержать. Сажусь на место, пристегиваю ремень, нервно тереблю браслет за пятнадцать тысяч евро. Кристиан снова нажимает кнопку на дверце, и матовый экран опускается.

– Кто-нибудь пострадал? – Теперь к разговору прислушивается и Тейлор. – Какой ущерб? Понятно… Когда? – Кристиан снова смотрит на часы, приглаживает ладонью волосы. – Нет. Ни пожарных, ни полицию. По крайней мере пока.

Господи! Пожар? В офисе? Я растерянно смотрю на него. Тейлор поворачивается, но ничего не говорит.

– Вот как? Хорошо… О’кей. Мне нужен подробный отчет с оценкой причиненного ущерба. И полная информация по всем, кто имел допуск за последние пять дней, включая уборщиков… Найди Андреа, пусть позвонит мне… Да, говорят, аргон так же эффективен, вот только обходится дорого.

Отчет с оценкой ущерба? Аргон? Что за чертовщина? Смутно вспоминается что-то из школьного курса химии. Кажется, какой-то химический элемент.

– Понимаю, что рано… Сообщи по мейлу через два часа… Нет, мне нужно знать. Спасибо, что позвонил. – Кристиан дает отбой и тут же набирает номер.

– Уэлч… Хорошо… Когда? – Он опять бросает взгляд на часы. – Тогда через час… Да… Двадцать-четыре-семь на удаленном хранилище данных… Хорошо.

Кристиан убирает трубку в карман.

– Филипп, через час я должен быть на борту.

– Да, месье.

Черт, значит, это Филипп, а не Гастон. Машина резко прибавляет. Кристиан поворачивается ко мне. Лицо его бесстрастно.

– Кто-то пострадал? – тихо спрашиваю я.

Он качает головой.

– Ущерб незначительный. – Наклоняется, ободряюще похлопывает меня по руке. – Не беспокойся. Мои люди занимаются этим. – Таков мой муж – исполнительный директор, человек, который держит все под контролем и ничуть не выбит из колеи.

– Где случился пожар?

– В серверной.

– В Грей-хаусе?

– Да.

Отвечает коротко, значит, говорить об этом не хочет. Но почему?

– А почему ущерб незначительный?

– Серверная оснащена современной системой пожаротушения.

Конечно.

– Ана, пожалуйста… не беспокойся.

– Я и не беспокоюсь.

– Мы пока еще не уверены, имел ли место поджог, – говорит он, словно отвечая на мой невысказанный вопрос. Я испуганно вскидываю руку к горлу. «Чарли Танго», теперь это… Что дальше?

Не нахожу себе места. Кристиан ушел в кабинет и не выходит целый час. Я пыталась читать, смотреть телевизор, загорать – загорать одетой! – но не могу расслабиться, не могу избавиться от тревоги. Переодеваюсь в шорты и майку, снимаю дорогущую побрякушку и отправляюсь на поиски Тейлора.

Нахожу его в салоне перед кабинетом Кристиана.

– Миссис Грей. – Он отрывается от романа Энтони Берджеса.

– Я бы хотела пройтись по магазинам.

– Конечно, мэм. – Тейлор поднимается.

– И я хотела бы взять «джет-скай».

Он открывает рот.

– Э-э-э… – Тейлор озадаченно хмурится, не зная, что сказать.