Статуи хранили молчание. Впрочем, здесь, среди могил, эльф и не ожидал услышать никакого ответа. Пожалуй, он и сам не мог сказать, что заставляет его день за днем приходить сюда и пытаться выговориться. Сказать мертвецам то, что не успел, не смог сказать живым.

– Я, наверное, действительно идиот. Надо было поступить, как Криштоф. Сказать, что мне безразлично, буду ли я править Шиамши. А все, на что меня хватило, заявить отцу, что, если не женюсь на тебе, не женюсь ни на ком.

Ветер перебирал листву, а эльфу казалось, что это шепчутся духи умерших, то ли смеясь над ним, то ли жалея.

Ручной грызун, недовольно пискнув, юркнул на землю и скрылся в высокой траве.

Предложенный Тильмом план был прост до безобразия. Герцог не согласен, что Савиш может быть полезнее Илы? Значит, надо убедить его в обратном.

То, что правитель Шиамши взял себе за правило каждый вечер в гордом одиночестве прогуливаться по улицам столицы, знал каждый второй. Желающих проверить, много ли золота берет с собой правитель, пока не находилось, но ведь это может в любой момент измениться?

Идея проста как выеденное яйцо. Несколько грабителей нападают на герцога, и в миг, когда тот уже уверен, что все, он погиб, появляется Савиш! Спасает родного дядюшку, и тот в слезах счастья припадает на грудь племяннику, отказывается передавать престол Иле и дарует это право Савишу. Все рады, все счастливы.

Идиотов, согласившихся пощипать герцога, нашли быстро. Только и понадобилось, что скрыть, на кого надо напасть, да провернуть все дело так, чтоб они не знали имя заказчика. А вот с выполнением остальной части плана дело пошло намного хуже. Кто знал, что герцог легко справится с тремя из нападавших и лишь двоим позволит сбежать?

А на следующее утро виселицы на главной площади Шиамши уже приняли в свои петли новых гостей. Герцог не любил оставаться в долгу.

Может, Даниис Кроссарт и не был магом, но о том, что Ила дико голоден, он как-то догадался. Вздохнув, он схватился за руку Кебриана, с трудом встал и улыбнулся:

– Дети, я жутко хочу есть, пообедаете со мной?

Надо ли говорить, что полукровка тут же согласился. А Кебриану ничего не оставалось, кроме как пойти вслед за тренти, заковылявшим по невесть откуда взявшейся тропинке. Ила бодро шагал рядом с Даниисом, чуть ли не взяв его под руку.

Как оказалось, тренти жил в небольшом домике, больше смахивающем на хижину: зеленоватые стены поросли мхом, на крыше, неподалеку от полянки поганок, разместилось гнездо аиста, а из небольшой трубы клубами шел дым.

Сразу за небольшими сенями разместилась еще одна, не намного бо́льшая, комнатка. На колченогом столе примостилось с десяток мисок. И чего в них только не было: грибы соленые, грибы моченые, грибы жареные, грибы тушеные… Кебриан, отравившийся в далеком розовом детстве солеными груздями, зажал ладонью рот и поспешно выскочил из домика на свежий воздух. Ила проводил его непонимающим взглядом.

Из домика мальчишка вышел через полчаса. Удивленно покосившись на сидящего на земле подле домика Кебриана, он осторожно поинтересовался:

– Ты почему есть не стал?

– Не голоден. – Кебриан, конечно, врал, как неизвестно кто. Есть ему хотелось с каждой минутой все сильнее. Но от одного запаха грибов это желание проходило очень быстро.

Ила хихикнул и протянул своему спутнику небольшую плошку, до краев наполненную спелой земляникой:

– Бери, а то так и помрешь. От голода, но совершенно не голодный.

– Спасибо.

– Так, – грозно вопросила Леседи, – а мне ты почему клубники не принес?

Джейс удивленно покосился на нее:

– Да где бы я ее тебе достал?

– Но они же где-то взяли? – не успокаивалась супруга.

– Да я откуда знаю где? И так ради малины пришлось почти весь лес облететь, а тебе еще и не угодишь! – взорвался Джейс и злобно отвернулся. Но совершенно растаял, когда на плечо легла тонкая рука:

– Джейс, ну не сердись, а?

Тренти вышел из домика минут через двадцать после Илы и неспешно присел на порожек. Кебриан подскочил, будто его подбросило. Он прижал руку к сердцу и поклонился по всем канонам этикета светлых эльфов:

– Спасибо, что накормил, напоил…

– Да не за что, – рассмеялся старик. – Мне, отшельнику, каждая встреча в радость. А вы далеко ли и зачем идете?

Спутники переглянулись. И как-то резко не смогли найти слов, чтобы ответить на вопрос тренти. Первым заговорил Кебриан:

– Ну я иду из Краши в Шиамши. На самой границе Краши и Окармии встретил Илу, он согласился поработать моим проводником, показать кратчайшую дорогу…

– Ну и правильно, – перебил его Даниис, – что по дороге от Золотого Цветка к Распускающейся Лилии не пошли. Там дорога так виляет, что три дня потеряете, а здесь – по прямой. Завтра к полудню как раз к Ромии выйдете. А там по течению реки – и спуститесь к Кашмаиру.

Кебриан замер как громом пораженный. Он-то рассчитывал, что путешествовать недели две придется, а тут даже на несколько дней раньше получится добраться до Шиамши. Вот так и думай, то ли радоваться, то ли от тоски выть.

– А разве Ромия в Кашмаир впадает? – недоумевающе прищурился Ила. – Да и она, по-моему, намного западнее.

Теперь пришла очередь удивляться тренти:

– С каких это пор? – Пальцы нервно прикоснулись к ожерелью. – Отсюда – на юг, как раз к старице придете, а там и до основного, нынешнего русла недалеко.

Кебриан покосился на вытянувшееся от удивления лицо Илы и только хмыкнул: повезло с проводником, ничего не скажешь. Таких надо к врагам засылать, для предательства.

Молчание затягивалось. Первым не выдержал старик:

– Проводить вас, что ли?

– Давайте! – радостно выпалил полукровка раньше, чем Кебриан успел рот открыть.

– С утречка, значит, и пойдем. Поужинаем, переночуем и по холодку отправимся.

– А что на ужин? – нервно сглотнул Кебриан.

– Грибы, а что?

В ответ Кебриан издал тихий сдавленный стон.

Впрочем, это ни на что не повлияло. Идти ему все равно надо было, а раз так… Путешественники переночевали и рано поутру, когда первые лучи солнца только начали проникать меж зеленой листвы, отправились в путь.

Жизнь такая штука, которая хорошо не кончается. Эту аксиому Тильм усвоил еще в раннем детстве. Одно дело, когда ты молочный брат наследника престола и можешь со спокойной душою ожидать того светлого дня, когда твой, в какой-то мере, родственник станет правителем Шиамши. В этот прекрасный день тебе простится все: и незнатное происхождение, и совершенные ошибки, и полуночные дуэли. Но до этого несомненно чудесного дня еще надо дожить, не так ли?

И надо же такому случиться, что в тот день, когда ты уже готов услышать из уст герцога заветные фразы, выясняется, что если Савиш и взойдет на престол, то только в случае, если его кузина, относящаяся к более старшей ветви, покинет сей суетный мир, не оставив потомства.

Кто, в самом деле, знал, что герцог Шиамши последует древнему обычаю, в последний раз применявшемуся более пяти веков назад, и скажет, что женщины имеют равные с мужчинами права на престол? После такой новости стоит задуматься, что же делать дальше.

Впрочем, совсем уж жаловаться на жизнь Тильм не собирался. Эльф всегда хорошо подбирал пути отступления, и на тот не особо хороший день, когда стало известно о провале притязаний Савиша, он уже владел большей частью черного рынка в Шиамши – надо обеспечить себе безбедную старость, а то мало ли как обернется дальнее родство с герцогским племянником? А о том, что через руки Тильма проходила большая часть контрабандных товаров, доставляемых на земли темных эльфов, и говорить не стоит.

В любом случае Илы сейчас нет в Шиамши, а раз так, может, еще не все потеряно? О возможности физического устранения нежелательного соперника Савиша Тильм пока не задумывался. Ключевое слово здесь «пока».