Солнечный свет, ворвавшийся под разноцветную ткань, осветил лицо случайной попутчицы, и Тарина, хмыкнув, уставилась на нее. Девушка оказалась худощавой лесной эльфийкой. Ее светло-оливковая кожа побледнела от страха, в черных волосах с зеленоватым отливом заблудилась свежесорванная алая лилия с капельками росы на лепестках.

Эльфийка, испуганно сжавшись, не отводила от орчанки взгляда. Наконец Тарина не выдержала:

– Что тебе здесь надо?

– Пожалуйста, не прогоняйте меня. Я из Лонкера – за мной гонятся. Позвольте мне остаться!

Некоторое время орчанка молчала, а потом вздохнула:

– Оставайся. Вечером отведу тебя к барону. Он решит.

На закате табор остановился. В небо взметнулись языки пламени. Где-то всхлипнула скрипка.

Тарина натянула поводья, собираясь спуститься вниз, когда перед нею словно из ниоткуда возникла рослая фигура. Огонь, вырвав клочки света у надвигающейся тьмы, осветил зеленую кожу, острые уши, клыки, торчащие из-под нижней губы.

Ведунья, радостно вскрикнув, обняла орка:

– Кейлис! Как я рада тебя видеть! Когда ты нас догнал – ты же был на другом конце Гьерта?

Кочевник усмехнулся, и эта усмешка смотрелась на его лице, как кровожадный оскал:

– Просто я продал коней, купил у магов пару порталов и таким образом оказался в паре ярдов от вас.

– Откуда ты взял коней? Когда мы оставили тебя в Джирге, надвигалось твое перерождение, у тебя была с собой пара золотых.

Кейлис хмыкнул:

– Была бы уздечка, а кони найдутся. Или я не орк?

Орчанка хихикнула и замерла, когда кочевник медленно провел кончиками пальцев по ее щеке:

– Жаль, мы не можем предсказать приближение перерождения.

– Синка сказала, что мое случится через два дня. Да я и сама чувствую это.

Кейлис осторожно скользнул губами по бархатной коже лица Тарины.

– Тарин, знаешь, мне все равно, появятся ли эти чертовы клыки и зеленая кожа сейчас или через пятьдесят лет.

– Я понимаю, Кейлис, – вздохнула она.

На пару секунд их глаза встретились. Огонь костров заиграл на смуглой коже девушки, осветив идеальные черты лица. Неожиданно кто-то громко чихнул.

Ведунья вздрогнула:

– О господи, мне же надо к барону!

– Зачем? – Орк схватил ее за руку.

– Потом расскажу. – И Тарина, вытащив эльфийку за руку из своей кибитки, метнулась в глубь табора.

Барон Нелан, орк лет сорока, молча выслушал короткий рассказ Тарины, а потом повернулся к эльфийке:

– А ты что скажешь?

Та вздрогнула и, собрав волю в кулак, начала:

– Я – Амми из рода Плюща. Месяц назад мой отец погиб. Сюзерен Лекрона решил взять меня в жены, поэтому я и сбежала из города. Я прошу вас довезти меня до столицы.

Барон хмыкнул и поинтересовался:

– А у тебя есть чем заплатить за дорогу до Алронда?

– Нет, – опустила глаза эльфийка. – Но мой жених – он служит в городской страже, мы собирались пожениться через полгода – он заплатит вам.

Орк скептически заломил бровь, и девушка стушевалась. Барон же перевел взгляд на Тарину и спросил:

– Ты можешь что-нибудь сказать?

Ведунья пожала плечами:

– Если бы нужно было сварить зелье или погадать на картах, я бы ответила. А тут нужна предсказательница.

Барон кивнул:

– Зови Синку.

Через несколько минут к барону подбежала, шлепая босыми ногами, девочка лет семи.

– Звали?

Год назад Тарина обнаружила у своей племянницы Синки сильный пророческий дар. Девочка могла, едва взглянув на орка, рассказать его прошлое и будущее. И пока ни разу не ошиблась.

Барон кивнул в сторону эльфийки:

– Синка, ты можешь что-нибудь рассказать об этой девушке и нашем таборе?

Некоторое время девочка, сосредоточенно наматывая на палец непослушный локон, изучающе смотрела на эльфийку. Потом глаза юной предсказательницы закатились, и с побелевших губ сорвался шепот:

– Два пути перед тобой, две дороги. Одной пойдешь – смерть и кровь найдешь. Другой пойдешь – на распутье придешь. Направо пойдешь – смерть и кровь найдешь. Налево пойдешь – злато найдешь.

Девочка покачнулась, и Тарина, бросившись к ней, едва успела ее подхватить. Некоторое время предсказательница не шевелилась, а потом, мотнув головой, резко села:

– Я ответила на вопрос?

– Да, Синка, спасибо. Иди, – кивнул барон.

Он задумчиво проводил взглядом девочку. На душе было неспокойно. Если бы предсказание касалось только его, барон бы рискнул, но на его плечах лежит ответственность за весь табор.

Наконец орк перевел взгляд на Амми:

– Мы довезем тебя до Алронда. У твоего жениха будет двадцать злотых?

– Будет, – радостно кивнула эльфийка.

К вечеру следующего дня табор подошел к берегу Кильены – небольшой реки, берущей свое начало далеко на юге в степях кентавров.

Тарина и Кейлис стояли на берегу и молча смотрели на бегущую воду. Ветер трепал черные локоны ведуньи. Она куталась в цветастую шаль и чувствовала, что больше ей ничего не надо. Крепкая рука рядом, пыль дорог под ногами и конь, который умчит на край света, – что еще надо кочевой душе? Ведунья гнала от себя странное предчувствие, когтистой лапой царапающее душу.

Их догнали в полдень, когда солнце вскарабкивалось в вышину. В нескольких футах перед мордой лошади, идущей впереди, открылось зеленоватое облако портала, из которого один за другим выехали две дюжины всадников, одетых в одинаковые костюмы.

Солдаты, держа в руках заряженные арбалеты, споро окружили табор. Оркам пришлось остановиться, едва первый всадник ступил на землю. Из зеленого облака выехал полноватый мужчина лет тридцати. Тонкая полоска усов над верхней губой придавала ему щеголеватый вид, а глаза цвета мутного изумруда насмешливо пробежали по лицам орков.

– Где ваш барон? – спросил прибывший. Голос, усиленный специальным заклинанием, гулко разнесся по степи.

Нелан спрыгнул на землю:

– О чем ты хочешь поговорить со мной, человек?

– Я – Рианор, граф Дарийский, сюзерен Лекрона. В вашем таборе находится девушка, присоединившаяся к вам в Лонкере. Я требую выдать ее.

Барон пожал плечами:

– Мы – кочевники, у нас свои законы. Разве ты вправе что-нибудь требовать от нас?

– Вы находитесь в моих землях, – прошипел граф. – И здесь я – король и бог. Один жест – и мои солдаты вырежут ваш табор. Ты этого хочешь, барон? Разве жизнь твоих родных и близких стоит какой-то девчонки?

– Я не пойду с тобой! – раздался звонкий крик эльфийки. – Слышишь? Не пойду!

Тарина соскользнула на землю и, рванувшись к барону, прошептала несколько слов, а потом что-то тихо сказала эльфийке. Та замерла и медленно кивнула. Нелан некоторое время смотрел на ведунью, шепчущуюся с эльфийкой, а потом повернулся к Рианору:

– Дай один час на размышление.

Взгляды барона и графа скрестились, и последний процедил сквозь зубы:

– Ровно час. Если после этого времени я не получу положительного ответа, вы все умрете.

Ведунья увела эльфийку в свою кибитку, а табор стоял и смотрел на окруживших их солдат. Через полчаса граф Дарийский не выдержал:

– О чем эта орчанка шепчется с Амми? Может, пойдешь поторопишь их, барон?

Нелан ответил ему презрительным взглядом:

– Я верю Тарине.

Время утекало подобно воде, пролитой на песок. Сейчас, обводя взглядом вышколенных солдат, Нелан мысленно просил богов, чтобы у всех выдержали нервы, чтобы не было ни одного неловкого движения.

Конечно, оружие у кочевников было – разбойников на дороге хватает, – но, чтобы достать его, нужно время. Пусть совсем немного, несколько мгновений, но солдаты вооружены, а значит, кому-то эти мгновения будут стоить жизни.

Внезапно послышались тихие шаги. Барон оглянулся и увидел, что эльфийка, гордо вскинув подбородок, идет к переговорщикам.

Не дойдя нескольких шагов, она остановилась и, смотря поверх головы графа, хриплым от сдерживаемых слез голосом спросила:

– Ты ведь хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж?