Молчал и думал Зол Гун долго — Костик, не особо торопясь, успел выкурить пару сигарет. Да и, если честно, его самого внутри потряхивало — слишком важный вопрос сейчас решался.

Наконец лейтенант-коммандер поднял голову, посмотрел в глаза парня и протянул руку: — Я с тобой!

Когда парень пожимал руку соратника, все еще нервничающий друг накрыл ее своей второй ладонью.

— Ну, прям как у мушкетеров Дюма, — с заметным облегчением воскликнул Костик.

— О! А я знаю эту книгу. Нам ее в интернате один раб пересказывал. Он вообще много книг помнил и много разного говорил. Но эта книга из самых интересных, тем более что он сам был из той страны, где когда-то Дюма жил. Хранция, кажется.

— Франция, — немедленно поправил парень.

— Да, правильно, Франция.

Они еще посидели, еще покурили. Костик проверил время и заказал ужин в каюту. Дорого? Да и черт с ними с деньгами. А потом спросил: — Зол, ты можешь сказать, почему ты согласился? Со мной все ясно — или побег, или раньше или позже в корпус биоискина. Но ты-то свободный. Отслужишь свое здесь и можешь на все четыре стороны.

— На шесть, — хмыкнул старлей, — мы же не на плоскости, а в космосе. Здесь шесть основных направлений. А почему согласился… — он задумался, не зная как объяснить. Потом обрадовано вскинул руку: — Во, вспомнил! Тот раб рассказывал. У них в этой Франции есть такая поговорка, — и произнес, чудовищно коверкая: — Ноублс ближе.

— Noblesse oblige, — немедленно поправил Константин на языке оригинала. — На интере основное значение — честь обязывает.

— Точно! — воскликнул Зол Гун.

После плотного ужина Костик напомнил о своем первом вопросе, почему такая огромная разница во времени доставки его и Петровского. Лейтенант-коммандер, продолжил с того места, где был прерван вопросом. Нейросети еще долго будут держать все в памяти, пока стек ее оперативки не переполнится.

— Так вот, тихо по задворкам тоже не просочиться. Сполоты еще в первое столетие Содружества по заказу империи Галанте создали очень хороший сканер, засекающий работающую криокапсулу на огромных расстояниях. И давно уже продают эти сканеры практически по себестоимости всем желающим. Значит, только в обход. Суммарное время в пути порядка полутора лет. Но все равно очень выгодно, учитывая огромные цены на рабов с большим базовым ИП.

А вот с тобой все иначе. Ты что-нибудь слышал о знаменитой Мерцающей червоточине? Официально информация закрытая, но многие, в первую очередь те, кто тем или иным способом промышляет в космосе, о ней знают.

— Я об обычных-то не слышал. Разве что всякие завиральные теории физиков на Земле или в бреднях графоманов, стряпающих книжки о космосе.

— Тут ты не прав, очень не прав, — старлей даже покачал пальцем из стороны в сторону. — Червоточины существуют, хотя сколько ученые ни бились, но их природу понять так и не смогли. Исследовали, выяснили много зависимостей и характеристик, достаточно уверенно применяемых на практике, но постигнуть не сумели. Если коротко и просто, то это аномальное явление, соединяющее два объема в пространстве. Расстояние между ними — от метров до миллионов световых лет. Как правило, очень маленькие и быстро схлопываются. Очень редко бывают стационарными — такими, что периодически возникают на одних и тех же местах по отношению к ближайшим звездам.

— Крутятся вместе с галактикой? — не поверил Костик.

— Правильно. Ты очень быстро схватываешь, — похвалил лейтенант-коммандер. — Хотя существует версия, что червоточины каким-то образом привязаны к сверхмассивным объектам, то есть к звездам. Увы, но пока ни одной стационарной червоточины, пригодной для коммерческой эксплуатации не найдено. За одним единственным исключением, которое полностью опровергает версию привязки к звездам. И вообще, эту червоточину иногда называют дикой. Во-первых, один объем действительно неподвижен, но находится аж в трех неделях полета на маршевых двигателях от ближайшей звезды. Прыгнуть в гипер тоже нельзя именно из-за отсутствия достаточной для прыжка гравитационной составляющей. От той звезды — о ней мы поговорим чуть позже — к червоточине также не прыгнуть. Схлопывается. Второй объем еще интересней — возникает непонятно с какой периодичностью и харш знает где. Иногда эту червоточину видят раз в неделю, в другой раз — через год. И место возникновения непредсказуемо. Очень большой объем космоса, захватывающий несколько десятков систем. В момент первого обнаружения червоточины этот объем был на самом краю тогда только образовавшейся Арварской империи. Сейчас — ближе к центру.

— Ну-ну, — пробурчал себе под нос Костик, пока совершенно не «въезжавший» в тему.

— А вот сейчас будет история, в результате приведшая к резкому росту благосостояния Арварии. Расскажу ее как сказку, в том виде, как сам ее впервые услышал. Жил был бедный работорговец. Промышлял на своем маленьком корвете еще первого поколения тем, что где-то подешевле рабов прикупит, в другой системе чуть дороже продаст. Перекати поле, даже своего дома на какой-нибудь планете не имел. Жил на своем стареньком кораблике. И вот случилась у него однажды очень удачная сделка, выгодно рабов продал на планете, по которой не так давно мор прошелся. Нейросети первого поколения были жутко дорогими и рабам их, естественно, не инсталлировали. Потому и дохли, несчастные. А на полях кто-то работать ведь должен? Вот тут-то этот торговец не сплоховал — продал относительно дешево купленных рабов втридорога. На радостях в ресторане от души погулял, сразу двух местных молоденьких рабынь ночью оприходовал, да сдуру им же прибылью великой похвастался. И невдомек ему было, что рабыни, чтобы толику поблажек получить, все хозяину выложили. С утречка поднялся наш работорговец на орбиту — рейсовым шаттлом воспользовался — заправил под пробку баки и полетел новых рабов покупать. Вдруг, откуда ни возьмись, появился… Да, ты все правильно подумал, иначе и не скажешь, потому что это был почти новый фрегат аж второго поколения. Подергался наш работорговец туда, сюда, но старенькому корветику от фрегата никак не уйти. И даже если все отдаст — а он жадный был до ужаса — все равно помереть придется. Свидетели пиратам не нужны. И тут почти повторение — вдруг, откуда ни возьмись, появился, точнее, появилась она, червоточина. Недолго думая взял и нырнул в нее.

— А фрегат?

— А вот фрегату не повезло — не пустила его эта червоточина. Слишком большой для нее был. Проходит это место раз, другой, третий — аномальная зона по приборам на месте, а провалиться в червоточину ну никак не получается.

— А корвет? — Костик уже еле сдерживался от смеха.

— А что корвет? С ним все более-менее в норме. Основные системы хоть и старенькие, но работают, рабочего тела для движков и хладагента для отбора излишков тепла полный бак — лети, не хочу. Одно плохо — некуда. Звездочки светят слабенько и все почему-то незнакомые. Слаб был наш работорговец в навигации, очень слаб. Что делать-то? Обратно в червоточину нырять? Нельзя, никак нельзя. Там большой нехороший фрегат с огромными пушками, которые сильное бо-бо могут сделать. Посидел работорговец, подумал и решил получше оглядеться вокруг. Заприметил недалече звездочку поярче, в телескопчик посмотрел — вроде там и планетки имеются. И решил наш работорговец к этой звездочке поближе прыгнуть — вдруг что и разузнает или пуще того, получится с координатами разобраться. Завел заводным ключиком свой попрыгунчик и полетел к звездочке. Набирает скоростенку, нужную для попрыгунчика, и думает — пока все хорошо. Вот щас как наберу скоростенку, да как прыгну.

Парень не выдержал и прыснул. Зол рассказывал мастерски, с ужимками, с точной постановкой интонаций, с паузами в нужных местах.

— А надо сказать, что до выхода на прыжковую скорость старенькому корветику разгоняться надо было ой как долго, цельных одиннадцать часиков. И покушать можно, и даже рюмочку-другую сладенького винца попить, и подушечку любимую вволю по продавливать. Что, немного поразмышляв о бренности жизни, и сделал не торопясь. Разве что с количеством рюмочек чуточек просчитался — на десяток-другой больше выпил.