Как же быть? Маркс дает следующий ответ на этот вопрос: «при анализе экономических форм нельзя пользоваться ни микроскопом, ни химическими реактивами. То и другое должна заменить сила абстракции». Абстракция — значит мысленное отвлечение. Мы мысленно отвлекаемся от ряда обстоятельств, делающих предмет нашего изучения сложным и недоступным для непосредственного анализа. В результате такого отвлечения перед нами оказывается более простое и доступное для изучения явление. Пусть оно в таком виде и не существовало никогда в действительности. Анализ его все же представляет собой дело, в высшей степени полезное и необходимое, так как позволяет в дальнейшем перейти к изучению сложных явлений, действительно наблюдаемых в жизни, но непонятных, если подойти к ним сразу и без подготовки. Таким образом переход от простого к сложному становится возможным в политической экономии на основе применения метода абстракции.

Как же применяется ею этот метод?

Капиталистическое хозяйство — сложное целое. Оно означает, во-первых, хозяйство анархическое, бесплановое, а во-вторых, хозяйство, основанное на эксплуатации рабочего класса классом капиталистов. Политическая экономия вначале отвлекается от второго момента, сосредоточивая все свое внимание на первом. Иными словами, она начинает с изучения более простых экономических отношений, при которых действие одного характерного для капитализма условия — стихийности, бесплановости всей хозяйственной жизни — не переплетается еще с влиянием другого момента — эксплуатации капиталистами рабочих. Такие отношения имели бы место в обществе, состоящем из самостоятельных мелких производителей, каждый из которых независимо от других людей и при помощи собственных средств производства производит для продажи продукты. Хозяйство такого общества называется простым товарным хозяйством. Подобно капиталистическому и оно отличается отсутствием сознательно устанавливаемого и обязательного для всех хозяйственного плана; но, в противоположность капитализму, оно не знает классового неравенства и эксплуатации. Именно поэтому рассмотрение простого товарного хозяйства и выяснение вопроса о том, как оно управляется, должно предшествовать изучению сложного товарного, т. е. капиталистического, хозяйства. Итак, в этой и в следующей главах мы будем иметь дело с обществом самостоятельных и независимых товаропроизводителей, чтобы, на основе установленных для него законов, перейти в дальнейшем к исследованию чисто капиталистического общества.

Теперь, основываясь на всем сказанном выше, мы в состоянии дать точную формулировку той проблемы, решение которой составляет задачу этой главы. Вопросы, стоящие сейчас перед нами и требующие своего выяснения, таковы: 1) каким образом устанавливается производственная связь между людьми в обществе самостоятельных, друг от друга независимых и ничьей верховной воле не подчиненных производителей т. е. в товарном хозяйстве? 2) как в этом обществе осуществляется необходимая пропорциональность и согласованность между различными отраслями общественного производства, несмотря на отсутствие сознательно и заранее выработанного плана и при наличии постоянных изменений производительности труда и общественных потребностей?

Для того чтобы понять необходимость того особого типа связи между производителями, который составляет отличительную особенность товарного хозяйства, начнем с рассмотрения основных условий, определяющих производство и жизнь людей в этом хозяйстве.

Товарное хозяйство прежде всего основано на разделение труда между различными производителями. Это означает, что каждый отдельный производитель изготовляет только один какой-нибудь продукт или, самое большое, — несколько родственных друг с другом продуктов. Так, напр., сапожник выделывает сапоги, портной шьет одежду, мельник мелет зерно, ткач изготовляет ткани, пекарь печет хлеб, шорник делает сбрую, столяр производит деревянные изделия, гончар — глиняные, кузнец — металлические и т. д. Больше всего продуктов производит крестьянин, так как в рассматриваемом нами сейчас простом товарном хозяйстве специализация внутри сельского хозяйства не имеет места в сколько-нибудь обширных размерах. Наряду с зерновыми хлебами крестьянин здесь производит овощи, лен, пеньку, молочные продукты, скот, невыделанные кожи и т. п. продукты сельскохозяйственного производства. Тем не менее и он не производит всех необходимых ему вещей, и его деятельность ограничена известным кругом работ (а именно, работами, относящимися к различным отраслям сельского хозяйства) и не захватывает всех остальных.

Разделение труда в обществе не только разделяет людей, но и связывает их. На первый взгляд оно выступает только с первой своей стороны и кажется лишь разделяющим людей моментом. В самом деле, крестьянин производит хлеб, сапожник — обувь, а кузнец — изделия из железа обособленно и как будто совершенно независимо один от другого. Но так дело представляется лишь постольку, поскольку мы ограничиваемся рассмотрением самого процесса труда каждого из этих людей в отдельности и притом предполагаем, что все необходимые для этого труда условия имеются у них налицо. Однако к тому же самому явлению нужно подойти и с другой стороны. Для того чтобы выделывать сапоги, наш сапожник нуждается в коже, шиле, ноже, молотке, гвоздях и т. д. Но если ясно, что он не может производить сапоги сапогами же, то не менее ясно и то, что он не в состоянии произведенными им сапогами утолять свой голод. Вместо сапог здесь ему нужен хлеб. Выходит, что сапожник лишь в том случае может жить и выделывать сапоги, если он получит от крестьянина кожу и хлеб, а от кузнеца — молоток, гвозди и другие орудия. Подобным же образом обстоит дело и для всех других людей: крестьянин нуждается в плуге, подковах, обуви и т. п., кузнецу же, в свою очередь, нужны хлеб и сапоги. Итак, разделение труда между производителями обусловливает невозможность для каждого из них жить и производить обособленно друг от друга и таким образом требует наличия всесторонней связи между ними.

Как же эта связь устанавливается? Рассуждая отвлеченно, можно представить себе такое положение вещей, когда отдельные производители отдают изготовленные ими продукты в распоряжение всего общества, которое — в лице тех или иных своих органов — затем распределяет эти продукты между всеми ними. Но для того чтобы это имело место, нужно, чтобы производители были действительно обязаны передавать все свои продукты обществу. Очевидно, что для этого требуется наличие общественной собственности на средства производства, при которой производители получают орудия и предметы своего труда от общества в целом, не являются собственниками их и поэтому не в праве распоряжаться по своему усмотрению и произведенными с их помощью продуктами.

Однако все это мыслимо лишь в социалистическом, но пс в товарном хозяйстве. В последнем нет ни особых органов, которые объединяли бы все общество и в плановом порядке руководили хозяйственной жизнью отдельных его членов, ни общественной собственности на средства производства. Напротив, мы встречаемся здесь с частной собственностью на средства производства и с внешней независимостью отдельных производителей друг от друга. Сапожник, кузнец, крестьянин — каждый из них является собственником применяемых им материалов и орудий и вправе делать с производимыми им продуктами все, что он захочет. Но, ведь, мы знаем, что его независимость от других является лишь внешней или, как говорят, формальной. В действительности, он не нуждается в большей части производимых им самим, продуктов и, вместе с тем, нуждается в продуктах других людей, без которых он не только не будет в состоянии продолжать свое производство, но и умрет с голоду. Следовательно, он по существу заинтересован в том, чтобы отдать свои продукты и получить взамен чужие. Но как это может произойти? Ведь никаких органов, через посредство которых эта взаимная передача могла бы совершиться, в нашем обществе не существует.