– Похоже, мы оба добились здесь успеха, – улыбаясь, закончил он.

– Да-да, большого успеха! – согласился Чжуан, взволнованно кивая. – По правде говоря, в то утро, когда я говорил тебе о счастливых шансах, которые дает наше время, я почти во всем разуверился. В основном я говорил это ради собственного блага, но в наши дни в мире полно таких счастливых шансов!

Шуй тоже кивнул.

– Повсюду летают золотые птицы.

Шуй окинул взглядом большой, современного вида кабинет Чжуана. Несколько необычных предметов выделялись среди остальной обстановки. Голографическое изображение ночного неба занимало весь потолок помещения; каждый, кто стоял в центре комнаты, чувствовал себя так, будто перенесся во внутренний двор под сверкающие звезды. На фоне звезд висела изогнутая серебряная тарелка. Это было зеркало, очень похожее на «солнечную печку» Чжуана, но Шуй понимал, что в реальности она, наверное, в двадцать или тридцать раз больше Пекина.

В углу потолка находился шарообразный светильник. Как и зеркало, он свободно парил в воздухе без какой-либо видимой опоры и излучал яркий желтый свет. Зеркало отражало его лучи и направляло их на глобус рядом с письменным столом Чжуана, создавая на его поверхности круг света. Светильник медленно пересекал потолок, зеркало вращалось, следя за ним, и непрерывно посылало свет на глобус. Звездное небо, зеркало, светильник, глобус и пятно света на нем создавали абстрактную и таинственную фреску.

– Это «Солнце Китая»? – с благоговением спросил Шуй, указывая на зеркало.

Чжуан кивнул.

– Это отражатель диаметром тридцать тысяч квадратных километров. С геостационарной орбиты на высоте тридцать шесть тысяч километров он будет посылать отраженный свет Солнца на Землю. С ее поверхности это будет выглядеть, как еще одно солнце на небе.

– Я кое-чего не понимаю. Как дополнительное солнце на небе вызовет больше дождей?

– Искусственное солнце может повлиять на погоду многими различными способами. Например, оно может нарушить термодинамическое равновесие атмосферы, повлиять на циркуляцию в атмосфере, увеличить испарение океана или сместить погодный фронт, – ответил Чжуан. – Но это не все объясняет. Фактически орбитальный отражатель является только одной частью проекта «Солнце Китая». Другая часть – это сложная модель движения атмосферы, которую создают многочисленные суперкомпьютеры. Она способна точно смоделировать движение в любом данном участке атмосферы, а потом определить критическую точку. Если тепло от искусственного солнца направить в эту точку, воздействие будет достаточно мощным, чтобы полностью преобразить климат в выбранной точке на некоторое время. – Он помолчал. – Это процесс крайне сложный, и он вне моей компетенции. Я и сам не совсем его понимаю.

Шуй решил задать еще один вопрос, на который Чжуан наверняка мог ответить. Он понимал, что это глупый вопрос, но собрался с духом и все равно его задал.

– Как может нечто такое большое висеть в небе и не падать?

Чжуан несколько долгих секунд смотрел на Шуя. Наконец он бросил взгляд на свои часы, а потом похлопал Шуя по плечу.

– Пойдем. Я угощу тебя ужином. Объясню, почему «Солнце Китая» не упадет, пока будем есть.

Объяснить это оказалось не так легко, как надеялся Чжуан. Он был вынужден отложить в сторону эту тему и начать с основ. Хотя Шуй знал, что живет на круглой планете, традиционная китайская модель небесного купола над квадратной Землей все же глубоко укоренилась в его сознании. Чжуану стоило больших усилий заставить Шуя понять, что планета, на которой он живет, представляет собой маленький каменный шар, плывущий в бесконечной пустоте. Хотя Шуй не приблизился к пониманию того, почему «Солнце Китая» не упадет, в тот вечер его представление о Вселенной сильно изменилось. Он вступил в свою собственную эру Птолемея. Во время второго ужина вместе с Шуем в придорожном кафе Чжуан успешно втащил его в эру Коперника. В следующие два вечера Шуй с трудом преодолел эру Ньютона и приобрел элементарное представление о всемирной гравитации. После этого с помощью глобуса в своем кабинете Чжун открыл для Шуя Космическую эру. Во время следующего национального праздника Шуй в конце концов усвоил, что значит геосинхронная орбита. Наконец-то он понял, почему Солнце Китая не упадет вниз.

В тот день Чжуан повел Шуя на экскурсию в Центр управления Солнцем Китая. В этом центре на огромном мониторе можно было наблюдать панораму строительства Солнца Китая на геосинхронной орбите. Несколько тонких серебристых панелей парило в космической черноте, таких огромных, что космические челноки, висящие рядом с ними, казались крохотными комариками.

Но больше всего потрясло Шуя изображение на другом мониторе. Он увидел Землю с высоты тридцати шести тысяч километров. Континенты плыли в океанах подобно большим обрывкам бурой упаковочной бумаги. Горные цепи смотрелись складками на этой бумаге, облака выглядели как пятна сахарной пудры, рассыпанной на ее поверхности.

Чжуан показал Шую, где находится его родная деревня и Пекин. Тот долгую минуту пристально смотрел на монитор, потом выпалил:

– Люди там, наверху, должны думать по-другому.

Основное строительство Солнца Китая закончилось три месяца спустя. Когда наступила ночь Национального дня Китая, отражатель повернули в сторону темной стороны Земли и направили луч колоссального прожектора на Пекин и Тяньцзин. В ту ночь, стоя в толпе из нескольких сотен тысяч человек, собравшихся на площади Тяньаньмэнь, Шуй стал свидетелем величественного восхода солнца. На западной части неба появилась звезда, она разгоралась все ярче, окруженная голубым сиянием. По мере того как светимость Солнца Китая приближалась к максимальной, этот ореол разрастался и заполнил полнеба. По его краям чисто-голубой свет переходил в желтый, а после в оранжево-красный и темно-пурпурный, создавая радужное кольцо, его потом назвали «Венок Рассвета». К тому моменту, когда Шуй вернулся в свое общежитие, уже было четыре часа утра. Когда он лежал на своей узкой верхней койке, свет Солнца Китая струился в окно, освещая плакаты риелторов, приклеенные к стене над подушкой. Он сорвал эти глянцевые листы. В божественном сиянии Солнца Китая идеал, который когда-то так восхищал его, казался теперь скучным и незначительным.

Два месяца спустя менеджер компании мойщиков окон пришел к Шую. Он сказал ему, что директор Чжуан из Центра управления Солнцем Китая хочет его видеть. Шуй не встречался с Чжуаном с тех пор, как закончил свою работу на башне «Аэроспейс».

– Ваше солнце – это и правда нечто! – воскликнул Шуй с искренним восхищением, встретившись с Чжуаном в его кабинете в башне «Аэроспейс».

– Это наше солнце, и особенно твое! – ответил Чжуан. – Сейчас ты его не видишь из Пекина, потому что оно посыпает снегом твою деревню!

– Мои родители писали мне, что у них этой зимой выпало больше снега, чем обычно!

– Однако у Солнца Китая появилась большая проблема, – сказал Чжуан, указывая на большой монитор у себя за спиной. Два изображения в одном круглом пятне света виднелись на экране. – Эти снимки Солнца Китая были сделаны с одного и того же места с интервалом два месяца. Ты видишь разницу?

– Тот, что справа, ярче.

– Видишь, уменьшение отражательной способности можно заметить невооруженным глазом всего через два месяца.

– Как это может быть? Разве зеркало запылилось?

– В космосе нет пыли, но есть солнечный ветер, или поток частиц, испускаемых солнцем. Со временем этот ветер изменит зеркальную поверхность Солнца Китая. Отражатель покроется тонким слоем частиц, и его отражательная способность уменьшится. Через год он будет выглядеть так, будто покрыт водяным паром. Потом Солнце Китая превратится в Луну Китая, оно станет бесполезным, – объяснил Чжуан.

– Вы раньше об это не подумали?

– Конечно, мы об это думали! – Чжуан помолчал. – Давай поговорим о тебе. Как насчет того, чтобы поменять работу?

– Поменять работу? А что я еще умею делать?