Солдат еще не смотрел на случившееся с такой стороны; теперь его мысли лихорадочно понеслись вскачь. Он собрался было что-то сказать, но тут вспомнил предостережение Гумбольда не раскрывать рот до тех пор, пока к нему не обратятся. Прозвучал ли в словах королевы вопрос? Или же это было простое утверждение?

Солдат оглянулся на канцлера, ища у него поддержки. Лицо Гумбольда оставалось непроницаемым.

— Солдат, ты любишь свою жену?

Определенно это вопрос.

— Больше жизни.

Гумбольд закатил глаза, не потому, что его стошнило от пылкого выражения чувств Солдата, а оттого, что тот забыл про правильное обращение к королеве. Солдат мысленно решил впредь не повторять эту ошибку.

— Однако ты знаком с ней лишь несколько часов. Насколько я слышала, прошлой ночью ваш брак перестал быть простой формальностью. После чего в предрассветные часы моя сестра лишилась рассудка. Это правда?

Судя по всему, новости в Гутруме распространяются очень быстро.

— Да, ваше величество.

— И ты не находишь мою сестру уродливой?

— Вы о ее шрамах, ваше величество? Они не имеют для меня никакого значения. В моих глазах Лайана является самой прекрасной женщиной на свете.

Королева вопросительно подняла брови.

— Даже прекраснее своей сестры, королевы?

В зале наступила мертвая тишина. Стихли негромкие разговоры, шелест одежды, другие звуки. Все застыли, ожидая вместе с королевой ответа.

— Я считаю, — решительно заявил Солдат, — что с красотой ее величества не сравнится ничто…

По залу разнесся вздох облегчения.

— … кроме красоты моей возлюбленной жены.

Вздох превратился в стон ужаса.

Поджав губы, королева прищурилась.

— Каким бы мужем я был… — начал Солдат.

— Молчи, болван! — гневно зашипел на него Гумбольд. — Тебя не просили говорить!

Однако Солдат не собирался останавливаться.

— Каким бы мужем я был, если бы меня не ослепила любовь? Я молодой муж, не оправившийся от пламени только что разгоревшейся любви. Ваше величество, неужели вы бы пожелали своей сестре супруга, который не боготворил бы в ней все, в том числе ее внешность?

— Ты хочешь сказать, что подпал под чары Лайаны?

— Да, подпал, — подтвердил Солдат, — и это продлится до конца моих дней. Лайана зачаровала меня, но не магией, а своей любовью. Неужели вы бы обрадовались, если бы я тосковал по красоте сестры своей супруги? По-моему, вряд ли, даже если бы об этой красоте мог мечтать такой простой человек, как я. Это было бы противоестественно. Следовательно, ваше величество, я обязан считать свою жену несравненной, ибо любое иное мнение таит в себе опасности.

— Ты считаешь Лайану более красивой, чем я, потому что тебе так выгоднее.

— Нет — потому что не могу поступить иначе. Я переполнен страстью и слеп к другим женщинам, будь они королевы или простые служанки. Я безумно люблю свою жену и с рассвета до заката думаю только о ней. Все остальные граждане этой страны считают самой красивой женщиной на свете вас, ваше величество. Я же одинок в своем мнении, и, таким образом, по большому счету оно не имеет никакого значения.

Королева Ванда улыбнулась.

— У тебя хорошо подвешен язык, Солдат. Похоже, ты не просто грубый вояка. И не мастер фехтования, уродующий капитанов моей имперской гвардии.

Что это значит? Если королева решила отомстить ему за Каффа, он пропал.

— Я вызвала тебя сюда, — продолжала королева, — чтобы попросить об одной любезности. Хочу дать тебе задание. Ты должен обойти свет и найти исцеление от недуга, которым страдает моя сестра — и я тоже. Помутнения рассудка происходят у нас с сестрой совершенно независимо, но болезни, нас терзающие, имеют одни и те же корни. Один колдун проклял нашу мать, и его проклятие перешло на нас. Я хотела бы попросить тебя разыскать колдуна, наложившего заклятие, и заставить его снять чары. Ну, что скажешь, Солдат? Ты согласен?

— Головой и сердцем, ваше величество!

— Хорошо. Я уже направила послание карфаганцам. Тебя отпустят из войска на неопределенный период времени. Даем тебе наше благословение. В горах на западе обитают колдуны. Иди, отыщи среди них того, кто нужен, и заставь его снять заклятие, перешедшее на нас с родителей. Можешь взять с собой помощника и слугу. Есть кто-нибудь, кому ты полностью доверяешь?

Солдат подумал сперва об Утеллене, затем о Велион, но в конце концов остановился на Спэгге. Конечно, торговец руками показал, что на него нельзя положиться, но Солдат не хотел подвергать опасности своих друзей. Утеллене, даже если ему удалось бы ее найти, нужно заботиться о сыне. Велион в этом отношении в лучшем положении, однако никчемным Спэггом пожертвовать проще, чем женщиной-воином. Нет, надо остановиться на Спэгге. Торговец руками не посмеет отказать, узнав о поручении самой королевы.

— У меня есть на примете один человек, ваше величество.

— В таком случае, Солдат, иди, и да сопутствует тебе удача.

Склонив голову, Солдат попятился. Гумбольд проводил его до дверей. Выйдя из Дворца Птиц, Солдат поспешил по свежему снегу во Дворец Диких Цветов. Там ему сообщили, что у его жены продолжается приступ безумия, и посоветовали воздержаться от встречи с ней. Взяв теплый плащ, Солдат рассказал Дриссиле и Офао о поручении королевы и отправился искать Спэгга, торговца руками.

На рынке царило всеобщее оживление. Торговцы суетились, расчищая прилавки от снега. Внезапный приход зимы застал всех врасплох. Промерзшие до мозга костей, обозленные, торговцы были не в настроении отвечать на расспросы. И все же в конце концов одна женщина повернула раскрасневшийся от холода нос к Солдату и сообщила, где можно найти Спэгга.

— С приходом зимы, — шмыгая носом, сказала она, — Спэгг укрывается в храме бога Фэга и становится послушником.

— Послушником?

— Ну да. Жрецы, глупцы, принимают его каждую зиму, сколько бы раз в году она ни наступала — один, два или три. Надеются, что он пройдет весь курс обучения и станет прилежным жрецом. Спэгг живет у них до весны, а затем машет им ручкой и возвращается на рынок. Спэгг — малый не промах, хотя и подлец каких поискать. В храме всегда топятся углем печи, и он отсиживается там, в тепле до тех пор, пока не растают снег и лед.

— А у вас в году зима бывает несколько раз? — спросил изумленный Солдат.

— Ну да, помилуй бог. Порой до шести раз. Вот, например, три года назад у нас было шесть зим. Правда, такое бывает редко. Как правило, зима приходит два или три раза. Но, конечно, длится она недолго. Один-два месяца, иногда три. Внезапно приходит, внезапно заканчивается. У нас в Гутруме говорят: «Не нравится погода — обожди минутку».

Поблагодарив старуху, Солдат спросил дорогу и направился к храму бога Фэга. Жрецы не захотели его впустить, сообщив, что простым смертным доступ в храм разрешен только по религиозным праздникам — в данном случае, посвященным богу Фэгу. Солдату сказали, что внутри храма находятся девственницы, которых необходимо оберегать, чтобы зерновые не загнили на корню, а яблоки не засохли прямо на деревьях.

— Урожай зависит от их непорочности. За каждую загубленную невинность сгниет поле брюквы. За каждую девушку, сбившуюся с пути истинного, погибнет миндальное дерево. За каждую падшую девственницу завянет на корню виноградная лоза. А ты, грубый солдат, можешь дать волю своему вожделению и обесчестить прекрасных девиц в самом соку, укрывшихся за этими стенами.

Жрец облизнул губы, словно предвкушая аппетитное лакомство, которое он вкусит, как только незнакомец уйдет.

— И вы впускаете в свою обитель таких людей, как Спэгг? — спросил Солдат.

Все жрецы храма Фэга носили длинные зеленые рясы, высокие зеленые шапки и зеленые сандалии, сплетенные из пальмовых листьев. Зеленый был цветом бога Фэга. Это божество отвечало за сельское хозяйство и за все, связанное с растениями и земледелием. Еще Фэг был страстным поклонником скаковых лошадей, так что все конские бега проходили под его патронажем.