— Тебе придется раздобыть новое оружие, ибо этих вещей ты больше никогда не увидишь.

Солдат очень огорчился, но у него не было времени, чтобы спорить с Ксноплем.

— Если вы сегодня ночью сможете освободить Спэгга, я буду вам очень признателен. А сейчас, пожалуйста, скажи, где найти Старика. Думаю, мне нужно как можно быстрее встретиться с ним.

Кснопль объяснил Солдату, как найти дорогу в лесу. Солдат выбрался на поверхность земли по одному из тоннелей, оканчивающемуся чем-то вроде барсучьей норы под корнями раскидистого дуба. Оказавшись на морозном зимнем воздухе, Солдат направился вперед, руководствуясь указаниями старика-карлика. Он проверял, правильно ли идет, по приметам — зарубкам на деревьях, старым заячьим норам. Переходя от одной приметы к другой, Солдат в конце концов добрался до заросшей мхом пещеры в самом сердце леса. В местах, в которых он очутился, обитали таинственные силы и духи. Солдат то и дело останавливался, с опаской глядя через плечо, убежденный, что за ним следят.

Интуиция его не обманывала, хотя в действительности за ним наблюдали проявления его внутреннего «я». В этих волшебных краях часть его души, отделившись, приняла образ сгорбленного эльфа. Эльф шел по следам Солдата и поспешно отпрыгивал в сторону, когда тот оборачивался, поэтому Солдату так и не удавалось хорошенько разглядеть преследователя. Он чувствовал присутствие эльфа, но был недостаточно проворен, чтобы определить наверняка. В конце концов Солдат пришел к выводу, что ничего с этим не может поделать; оставалось только идти вперед, а эльф тихонько посмеивался над ним, и его смех сливался с шумом ветра. Солдат злился, что ему никак не удается увидеть крошечное существо.

Однако в одном месте у него появился настоящий преследователь.

— КЕРРОУУ! — радостно воскликнул дракон, когда они наткнулись друг на друга на поляне. — КЕРРОУУ!

— Я не твоя мать, — проворчал Солдат, когда огромная тварь стала тереться о его бедро здоровенной головой. Он похлопал чудовище по спине. — Иди, ищи свою настоящую мать.

— КЕРРОУУ! — пронзительно вскрикнул дракон, успевший еще больше вырасти.

Было видно, что ему доставляют большое наслаждение ласки родителя.

Дракон отправился следом за Солдатом, оглашая лес своим воркованием.

— Уходи! — потеряв терпение, воскликнул Солдат. — Оставь меня в покое!

Дракон снова уткнулся в него носом, обдирая кожу с бедер грубым лбом и острыми ушами.

Они пошли дальше. Солдат продолжал гнать дракона прочь, тот не переставал мурлыкать. Но в конце концов они вынуждены были расстаться, так как лес стал чаще, и огромное животное не смогло пробираться между деревьями, не задевая за них крыльями. Оно поднялось в воздух, криками выражая свою любовь к матери в человеческом обличье.

Наконец, когда лесная чаща стала совсем густой, Солдат вышел на заболоченную поляну, покрытую кочками мха, где птицы с человеческими лицами летали задом наперед. Сначала Солдат увидел сову с лицом мужчины, следившую за ним с верхних ветвей белого дерева. Затем за ним погнался крошечный королек с миниатюрным свирепым личиком капризного ребенка, крутя головой по сторонам, оглядываясь через плечо, чтобы увидеть, что происходит в этом перевернутом вверх ногами мире. Потом вдруг ему чуть не выцарапал глаза козодой, напугавший своим жутким человеческим лицом, красующимся на пернатом теле с когтями.

В конце концов Солдат встретил настоящего мальчика, торопящегося по тенистому лесу с охапкой оружия в руках. Решив, что это тот самый мальчик, который прислуживает Старику, Солдат решил обратиться к нему.

— Мальчик! — окликнул он. — Я ищу твоего хозяина.

Услышав эти слова, ребенок, укутанный в женские платки, туго перетянутые ремнями, обернулся и посмотрел на Солдата.

— Дом моего господина находится за лесным забором. Тебе лучше пройти за мной, — крикнул он, снова трогаясь в путь, — иначе ты заблудишься.

И действительно, Солдату пришлось приложить все силы, чтобы не потерять из виду мальчишку, проворно пробирающегося между стволами. Солдат радовался, что давно не ел; в противном случае он бы растолстел и не пролезал бы между деревьями. Оставив позади густые заросли, мальчик вышел на равнину, покрытую девственно-чистым снегом. Мягкие женские линии холмов ласкали взор. Солдат поймал себя на том, что ему хочется лечь в какую-нибудь лощину, занесенную глубоким снегом, и заснуть вечным сном. Он устал от долгого пути и пал духом, хотя и чувствовал интуитивно, что конец путешествия уже близко.

Наконец мальчик подошел к рощице, растущей на склонах небольшого холма. Там в густых зарослях папоротника, среди мха находился вход в темную пещеру. Над кучей земли возвышалась почерневшая труба, слепленная из бледной глины; время от времени из нее вылетали клубы черного дыма и сажи. Снег на вершине холма растаял, оставив зеленый островок посреди белоснежного океана. Мальчишка нырнул в пещеру, под длинные клыки сосулек. Солдат торопливо последовал за ним, опасаясь, что под землей находится лабиринт тоннелей и он может заблудиться, потеряв мальчишку на какой-либо из развилок. В конце концов Солдат очутился в кузнице, где было так жарко, что он несколько мгновений не мог дышать. Здесь он увидел остальных пещерных жителей, Старика и женщину, встретивших появление незнакомца удивленными взглядами.

— Это я его нашел, — заявил мальчишка, с грохотом бросая оружие к горну, — там, в лесу. Он шел со стороны пещеры карликов. Сказал, что хочет поговорить с тобой, дедушка.

Все три обитателя душной пещеры были одеты в убогие лохмотья, висевшие на их тощих телах словно одежда на пугале. Они казались уставшими и измученными, но Солдата нисколько не удивил их внешний вид, поскольку им приходилось работать в невыносимых условиях. Троица трудилась без перерыва: плавила металл, формовала, разливала его, пилила и сколачивала дерево, превращая мечи в лемеха плугов, а копья — в корабельные мачты. Этими мирными предметами была заполнена вся пещера; они свисали с крючьев под потолком, валялись грудами вдоль стен.

— И что вы с ними делаете? — спросил Солдат. — С этими орудиями и корабельной оснасткой?

— Как что, отдаем беднякам, — ответила женщина. — С их помощью крестьяне возделывают землю и добывают дары моря — и что самое главное, бедняки не имеют возможности превратить их обратно в оружие.

— Я восторгаюсь вашей работой, но, по-моему, это пустая трата времени. Люди всегда будут сражаться. Люди всегда будут убивать других людей. Такова человеческая природа.

Старик смерил его долгим взглядом.

— Значит, мы должны изменить человеческую природу, перековать ее. — Он окунул раскаленную докрасна заготовку в чан с водой, зашипевшей и забурлившей. — Люди еще дети, и их можно воспитать.

— Я почти ничего не помню о том мире, из которого прибыл сюда, но этот мир, похоже, порождает насилие каждой своей частицей. Одна его половина решительно настроена на то, чтобы уничтожить вторую. Я встречал самых разнообразных живых существ, странных и причудливых, о существовании которых даже не имел понятия, — и все нападают друг на друга, обуянные жаждой крови.

Оторвавшись от работы, Старик пристально посмотрел Солдату в глаза.

— Возможно, все обстоит не совсем так.

— Вряд ли я ошибаюсь.

— Ты просто смотришь на окружающий мир глазами, научившимися видеть в другом месте. Но что ты хочешь от меня? Тебя действительно прислали карлики?

Солдат подтвердил, что он был в подземном царстве крошечных сморщенных существ с большими носами, если, конечно, это ему не приснилось. Он объяснил Старику, что ищет колдуна, который смог бы исцелить его жену от недуга.

— На противоположной стороне большого озера, — сказал Старик, — начинается тропа. Если ты отыщешь ее и пойдешь по ней, никто не сможет сказать с определенностью, что будет ждать тебя в конце. Возможно, ты найдешь того, кто сумеет тебе помочь. Но тропа меняет свой маршрут каждый день, каждый час, каждую минуту. Быть может, ты придешь не в тот момент и найдешь не того колдуна или, может так статься, вообще никого не найдешь. Вполне вероятно, в конце пути ты увидишь лишь горсть смерзшихся опавших листьев, покрытых хрустящей корочкой льда.