— Это еда для дома, — жаловался мальчик. — А если мы не дома и не в гостях, нужно есть картошку фри, пиццу, нагетсы, мороженное. И хот-дог!

— Борщ невкусный был?

— Нормальный. — дёрнул плечом Гриша, признаваясь. — И маленькие бутерброды были вкусными. Но морс мне не понравился. Зачем было не есть дома, если мы не взяли ничего особенного?

— Завтра с Сашей пойдём в магазин. Будешь вести себя хорошо, пообедаем в макдоналдсе. Согласен?

— Ага.

Утро праздничного дня началось рано. Вчера Женя с Гришей устроили почти двухчасовую вечернюю прогулку с собакой, после которой, выпив чая с печением, быстро уснули.

Поэтому в семь утра, Евгения потащила таксу на выгул. Кажется, даже во время новогодних выходных улицы не были настолько безлюдны как в этот понедельник.

В восемь утра все трое обитателей квартиры собрались в кухне. Тонька хрустела сухим кормом, остальные завтракали бутербродами. С Сашей они должны были встретиться на ближайшей к магазину Эльвиры остановке в одиннадцать утра, и чем заняться до этого времени Женя не знала.

— С 8 марта поздравляем, счастья, радости желаем! — вдруг рявкнул Гришка, заставив её дернуться и расплескать кофе.

Видимо взбодрившись утренней порцией какао, он вспомнил о том, в честь чего сегодня не идёт в сад и поздравил маму. Убрав со стола капли кофе и чмокнув довольного ребёнка в светлую макушку, Женя вспомнила о человека, который точно уже не спит и будет рад их визиту даже в такое время.

— Теперь нужно бабушку поздравить! — объявила она сыну о ближайших планах.

— Позвоним? — спросил Гриша.

— Бабушку Лену через часок наберём, а пока купим цветы и съездим к бабушке Оле.

Тётя Оля уже не спала, а в брюках и ярко-малиновой футболке готовила завтрак, попутно отвечая на сообщения от друзей и родственников. На часах было только девять утра, а мама Андрея уже щеголяла с укладкой.

— Гости будут? — спросила Женя, радуясь, что под пуховик выбрала для похода в магазин плотные чёрные лосины и платье-распашонку приятного зелёного цвета.

Раскрасневшаяся свекровь, с влажными глазами обнимающая Гришу, а потом просящая сфотографировать её вместе с внуком и подаренным букетом, показалась Евгении очень красивой. Тётя Оля не посещала салоны красоты, предпочитая ухаживать за собой дома и на фотографиях, сделанных сорок лет назад, не выглядела писаной красавицей, но сейчас она была удивительно хороша.

— Неужели, всё дело в том, что она счастливая жена, мать и бабушка? — поделилась своими мыслями Женя с Сашей, когда они через пару часов, оплатили выбранные в магазине женского белья товары.

— Старушки странные. Свои родные бабушки кажутся симпатичными и славными, а чужие пахнут старостью. — ответила Александра.

Женя хотела посмеяться, объяснить, что имела в виду другое, и заметить, что подобных слов могла ожидать от маленького сына, а не от взрослой подруги, но Саша продолжила.

— Ты говорила, что Эльвира шикарная тётка, но не является женой или бабашкой. Просто нужно быть там, где тебе хорошо. У какого это — домашний очаг, а у кого-то — карьера, спорт, музыка или свой небольшой бизнес, или передача информации будущим поколениям путём продолжения рода.

Гриша не забыл, что Женя обещала ему вредный обед, а Саша и сама любила фаствуд, поэтому, покинув магазин, они перекусили в Макдоналдсе картошкой фри и нагетсами. В честь праздника Женя заказала себе вместо колы стакан пива и перестала думать о том, правильно ли живёт.

А по пути домой, Евгения получила гневный звонок, в котором Лёшка ругал её за то, что она шляется не понятно где, когда он хочет её поздравить с международным женским днём. В итоге, выйдя из лифта на своём этаже, Женя обнаружила большой букет, который брат Андрея умудрился просунуть между дверью и дверной ручкой, при этом варварски разодрав красивую обёрточную бумагу. В букете обнаружилась записка, сообщающая, что цветы преподнесены от мужчин семейства Майоровых.

Через пару часов, когда Гриша уже в пижаме дремал за просмотром телевизора, а Женя, закинув купленный пеньюар в корзину для белья, чтобы простирать и сунуть в шкаф до лучших времён, приняла душ, и, укутавшись в полотенце, вышла из ванны, раздался стук в дверь.

Я никого не жду, и на улице уже темно, приличные люди в такое время в гости не ходят, говорила сама себе Женя, надевая длинный махровый халат прямо на полотенце. Пора заиметь привычку игнорировать нежданных посетителей, а если и открывать им дверь, то только для того, чтобы натравить на них Тоньку, должна же быть хоть какая-то польза от её дурного характера?

Продолжая ворчать, Евгения подошла к двери, вытянув шею, заглянула в глазок, и, отметив, что это точно не Мария Черных, открыла дверь, до конца не разглядев, кто же постучался к ней в квартиру в этот праздничный вечер.

Галстук, украшенный значком, и белоснежная рубашка, благодаря распахнутому на груди пальто, были первыми, что увидела Женя. Уже потом она обратила внимание на лицо того, кто в таком официальном виде решил навестить её скромную персону.

— Привет! Ты дверью не ошибся? — от удивления перешла на «ты» Евгения, кивая в сторону квартиры соседа.

— Стаса нет в городе, а я не ошибся, — ответил Михаил. — Сегодня 8 марта. С праздником весны, красоты, любви и..

— И борьбы против дискриминации женщин. — улыбнувшись Женя. — Войдёшь? Ужин мы уже съели, но к кофе что-нибудь найдётся. Или, гражданин начальник, предпочитаете чай?

Она не понимала, почему этот с виду серьёзный молодой мужчина, вызывает у неё такие не подходящие для общения с представителем власти эмоции. Женя не смотрела на Мишу с умилением, подобная эмоция была ей не свойственна, такую реакцию вызывал у неё только собственный ребёнок, когда танцует на утренниках в саду, или, высунув от усердия язык, помогает в ведении их скромного домашнего хозяйства. Но этот парень, которого она видит третий раз в жизни, воспринимался как старый приятель из далёкого детства. Ты не знаешь о том, чем он сейчас живёт и каким человеком вырос, но всё равно испытываешь к нему симпатию.

— Вот! — воспользовавшись её предложением и проходя в квартиру, вытянул руку, в которой сжимал плотный розовый пакет, Михаил.

Из пакета на кухонный стол перебрались: коробка шоколадных конфет, набор листового чая, шариковая ручка, клюква в сахарной пудре и банка красной икры.

Рассмотрев каждый предмет, принесённый в подарок, Женя разглядела, что коробка, набор и ручка носят на себе атрибуты праздника — они украшены тюльпанами и поздравительными надписями. А вот упаковка ягоды и икра выбивались из этой цветочной компашки.

Будто прочитав её мысли, Михаил проговорил с интонацией заботливой бабушки:

— Это не только вкусно, но и полезно.

Заварив подаренный чай и поставив заварник на подставку из пробки в центр стола, Женя вспомнила о своём внешнем виде. Чтобы не показывать, как ей стало неловко за свой наряд толстой гусеницы, она спросила:

— Это твоя рабочая форма?

Тёмно-синие брюки и белая рубашка сидели на мужчине неплохо и придавали ему важный вид, но создавалось впечатление, что это одежда ему ещё непривычна. Да и представить, что каждое рабочее утро он начинает свой день с того, чтобы проверить белизну воротничка и наличие стрелок на штанинах, было трудно.

Пока Михаил, не поднимая на неё глаз, которыми следил за топтавшейся под столом таксой, объяснял, что сегодня он при параде в честь праздника, а в кабинете его ждёт забытый китель, завершающий образ человека в форме, Женя успела выбежать с кухни, проверить задремавшего Гришу, стянуть с себя полотенце и, надев трусики и футболку, снова завернуться в большой халат. Конечно, правильней было бы сменить наряд, на что-то более подходящее, но, во-первых, гость незваный, и услаждать его взор она не обязана, хватит с него и того, что его в квартиру впустили. А во-вторых, этим непрезентабельным видом, Женя напоминала себе, что это совершенно точно не романтическая встреча, и не стоит рассматривать этот визит под таким углом.