Его серые глаза засмеялись, а губы сжались, словно сопротивляясь улыбке. Она заметила, что он смотрит на нее не так, как обычно, но отказывалась в это верить. За все непродолжительное время совместной работы ни один из них не позволял себе в обращении с другим ни малейшей вольности.

Нет, нет! – сказала она мысленно. Он не заигрывает со мной. Такого не может быть. Мы соперники, почти враги. Ему хочется сместить меня с моей должности, а мне – удержаться на ней.

– Едете на Рождество к родителям? – спросил Нортон, проводя рукой по взъерошенным русым волосам в попытке придать им более приличный вид.

– Да, – ответила Джоанна. Она знала, что не должна задавать ему никаких вопросов, но чувствовала, что не сможет так просто уйти.

Новый сотрудник их фирмы наверняка не успел за месяц обзавестись в Монреале друзьями, тем более веселой компанией. По-французски он практически не говорил, что составляло для него основную сложность в процессе привыкания к монреальской жизни. Когда-то с подобными трудностями столкнулись здесь бабушка и дед Джоанны, перебравшиеся в Квебек из Великобритании.

– А… Вы? – спросила она, ощущая прилив непонятного волнения. – Вы собираетесь к кому-нибудь поехать?

Нортон покачал головой.

– Нет. Встречу Рождество дома. Согласно лучшим традициям.

Прежде чем задать следующий вопрос, Джоанна долго боролась с желанием убежать отсюда сию же секунду, ничего больше не узнавая о планах и личной жизни Нортона.

– Не хотите ли вы сказать, что… Что останетесь в праздник без компании? – произнесла она, выдавливая из себя каждое слово.

Нортон пожал плечами.

– Собственной семьи у меня нет.

– А… Родители? Братья, сестры?

– Они в Шарлотте, я недавно с ними виделся. Поэтому решил, что не поеду домой на праздники.

– Но…

У Джоанны мелькнула спасительная мысль, что ей следует держаться от этого парня подальше, а не заботиться о его эмоциональном настрое. Однако несмотря на все это ее губы как будто сами собой раскрылись и с них слетели слова, которые ей явно не следовало произносить:

– А хотите поехать к нам?

Глядя сквозь лобовое стекло своего «ситроена» на украшенные разноцветными огоньками витрины роскошных магазинов по обе стороны Сент-Катрин и ощущая присутствие рядом Джоанны Райен, Тим размышлял о том, что жизнь не перестает преподносить ему сюрпризы.

Хотя, с тех пор как он случайно выяснил, что человек, воспитывавший его с самого детства, не приходится ему родным отцом, все другие неожиданности казались ему уже не столь удивительными.

Оправившись от шока и привыкнув к мысли, что Дейв Нортон не имеет никакого отношения к его зачатию, он занялся расследованием, нашел телефон своего настоящего родителя и позвонил ему. Как выяснилось, тот тоже не имел ни малейшего понятия о существовании сына.

На протяжении вот уже полугода Тим называл «папой» двух человек. А месяц назад переехал в Монреаль, чтобы выяснить как можно больше подробностей о своем происхождении и выполнить просьбу, с которой обратился к нему его родной отец.

Если честно, то Тим надеялся отпраздновать Рождество вместе с ним, но жена отца буквально за несколько дней до праздника изъявила желание провести каникулы в Испании. Огорченный, отец предложил Тиму отправиться в путешествие вместе с ними и уже собрался было приобрести билеты на всех троих, но Тим не принял столь дорогой подарок, ответив на предложение вежливым отказом.

Почему бы не попробовать хоть разок в жизни отметить Рождество в одиночестве? – подбадривая себя, вновь и вновь задавался он вопросом в предыдущие дни. Это будет даже интересно! Накуплю чего-нибудь вкусного, включу гирлянду на елке, засяду перед телевизором! Тишина, спокойствие – такое удовольствие может позволить себе не каждый!

И вот, к тому моменту как он в супермаркете столкнулся нос к носу с Джоанной Райен, ему уже почти удалось внушить себе, что лучшего способа празднования Рождества не существует. Но, увидев ее, такую красивую и независимую, Тим мгновенно понял, что все эти дни обманывал себя. И что он просто умрет со скуки, пялясь в телевизор в своей пустой холостяцкой квартире. Стоит ли удивляться тому, что, когда Джоанна предложила ему поехать вместе с ней к родителям, Тим чуть не подпрыгнул от радости.

Эта рыженькая начальница с коротко подстриженными волосами и глазами удивительного зелено-синего цвета запала ему в душу в первую же секунду их знакомства. Тим подумал тогда, что способен не на шутку увлечься ею, однако его пыл с самого начала остудила ее неизменная деловая холодность.

И вот то, полузабытое, прежнее предчувствие вновь шевельнулось в его душе.

– Теперь направо, – сказала Джоанна, когда они приблизились к Уэстмаунту.

Как ни плохо знал Тим Монреаль, об Уэстмаунте – богатом квартале, расположившемся на холме и населенном в основном англоканадцами, – он слышал. Джоанна указала на один из высоких особняков с оригинально оформленным фасадом, построенный, по-видимому, более века назад. Тим остановил «ситроен» у обочины, Джоанна взяла пакеты с подарками и всевозможными гостинцами, и они вышли на улицу – в потрескивающий морозцем предрождественский вечер.

Дом был украшен множеством нитей с сотнями крошечных, светящихся желтым сиянием лампочек и казался окутанным волшебной золотой паутиной. Казалось, что, приближаясь к нему, ты попадаешь в настоящую зимнюю сказку.

Джоанна уже почти не напоминала Тиму строгую начальницу, а все больше походила на подростка, целый год ожидавшего этот таинственный счастливый вечер. Однако у самого крыльца она вдруг резко остановилась и, насупившись, повернулась к нему.

– Подождите!

У Тима екнуло сердце.

Неужели она откуда-то разузнала о том, зачем я устроился в «Свитиз»? – с испугом подумал он. Неужели вспомнила сейчас об этом и передумала вести меня к себе?

– Вы ведь мужчина… – пробормотала Джоанна, теперь выглядевшая как чем-то напуганная пятилетняя девочка.

Тим прыснул.

– Вы в этом сомневались?..

– Нет-нет, – не позволяя ему договорить, перебила Джоанна. – Просто… Понимаете…

Тим покачал головой.

– Признаться, я ничего не понимаю.

– Дело в том, что я никогда в жизни не приводила в родительский дом мужчин… – пояснила она робким голоском, разительно отличающимся от того, каким мисс Райен разговаривала с сотрудниками на работе. – Представляете, что мои родственники подумают, когда увидят вас?

У Тима отхлынуло от сердца. О его тайне ей явно ничего пока не известно.

– Неужели вы действительно никогда никого не знакомили с родителями? – переспросил он, почему-то ощущая при этом странное удовлетворение.

Джоанна замотала головой.

– Может быть… – Она метнула быстрый выразительный взгляд на его «ситроен», оставшийся за кованой оградой. – Мне очень неудобно, но я думаю, вам лучше уехать… Простите. Я сразу должна была сообразить, что не могу привести вас сюда.

– Нет уж, извольте, – ответил Тим, объятый внезапным желанием во что бы то ни стало войти в этот особняк и встретить в нем Рождество. – Вы обнадежили меня, позволили приблизиться к парадному дома своих родителей, а в самый последний момент решили отбросить, как плешивую собаку! Нет и нет! Теперь вам от меня не отделаться. Раз уж мы приехали, то я останусь.

В глазах Джоанны вспыхнул гневный огонек. Она вскинула голову.

– Но вы не знаете моих родственников! Они явно примут вас не за того, кем вы на самом деле являетесь!

Кем я являюсь, неизвестно даже вам! – усмехнувшись про себя, подумал Тим.

– Полагаете, они решат, что я ваш парень? – приподняв бровь, участливо поинтересовался он и отметил, что столь хорошенькой, как сейчас, ему еще не доводилось видеть свою начальницу.

– Вот именно! – воскликнула Джоанна с чувством.

– Ни о чем не беспокойтесь! Все будет в порядке, вот увидите! – Тим придал выражению своего лица серьезности, хотя ситуация, участником которой он поневоле оказался, все сильнее и сильнее забавляла его.