– Давайте не будем лезть туда, куда нас не пускают, – с намеком произнесла я. Откинула косу за спину и как можно более очаровательно улыбнулась. М-да… Не подействовало. Ледыш-ш-шка!

– Как скажет прекрасная леди. – Тон Хранителя был ровным, но в серах глазах на мгновение сверкнула искра насмешки.

– Так сколько времени нужно на приведение в норму моего состояния? – вернула его к очень животрепещущей для меня теме.

– Обычно от года до полутора, – «обрадовал» меня блондин. – Но, учитывая обстоятельства, я думаю, у вас впереди сложные только полгода.

– Все равно звучит не оптимистично.

– Кто ж спорит, – пожал плечами Лирвейн. – Давайте вернемся туда, откуда начали.

Следующие полтора часа в меня старались вбить основы плетения кружева заклинаний. В те моменты я особенно жалела, что считала вязание крючком ерундистикой и не захотела освоить сию науку, когда предлагали. Сейчас было бы легче. Стоит признать, что учителем Хранитель оказался хорошим. Понятно объяснял, показывал и повторял, если я не понимала. Но тем не менее по окончании урока чувствовала себя как выжатый лимон, с которого вдобавок срезали цедру.

После небольшого перерыва и обеда за меня взялась Лиссу. Оказалось, что главное – это уловить принцип действий. К концу занятия я уже вполне могла заживлять мелкие царапины, синяки, снимать усталость в мышцах и притуплять болевые ощущения. Основное, что надо было знать в целительстве, – это строение тела человека и причину тех или иных реакций. К примеру, чтобы убрать царапины и синяки, нужно ускорить регенерацию и обновление клеток, чтобы снять мышечную боль, надо рассосать молочную кислоту, скопившуюся в непривычных к таким нагрузкам тканях, ну а с болью вообще просто – нужно притупить чувствительность нервных окончаний.

Как оказалось, магия – это та отрасль науки, в которой не разберешься без хотя бы минимальных знаний в остальных.

За занятиями, отдыхом от них и разными думами пролетел день. Ближе к вечеру, когда солнце уже касалось деревьев, мы наконец увидели деревню, раскинувшуюся на берегу довольно большого озера.

Деревенька была очень приятная, чистенькая и, похоже, довольно зажиточная. Люди в ней тоже были очень приветливы. Судя по всему, у них как раз набирал обороты какой-то праздник, потому как жители были уже изрядно навеселе. Вспомнив, какое сегодня число, я поняла, что не ошиблась. Яблочный Спас.

Из прошлого общения с деревенскими жителями сделала вывод, что отвертеться от участия нам не удастся. Песни, пляски, костры и сидр рекой. Как давно мы не веселились от души! И ведь еще долго не придется… Так, о грустном не будем!

Расположились мы в неплохом трактире.

Схватив за руку Мариоль, я утащила ее в выделенную нам комнату.

– Дорогая подруга! – торжественно начала я. – Как тебе уже известно, в деревне праздник, и мне кажется глупостью в это время киснуть в комнатах.

– И каких активных действий ты от меня ожидаешь? – иронично вскинула темную бровь подруга.

– Хранитель. Если не захочет, то все нам обломается.

– А вот тут я тебе не помощник, дорогая моя, – развела руками Мариоль. – И вообще инициатива наказуема. А сейчас извини, мне кое-что закончить внизу надо.

С этими словами Маришка быстренько выскочила за дверь, оставляя меня наедине с моим, несомненно, блистательным интеллектом обдумывать план убеждения противного блондина.

Не поняла… Лирвейна мне, что ли, уговаривать? Не хочу! Чтоб тебя, подруженька!.. И как прикажете его агитировать?

Если честно, то первое, что подумалось, было: «А оно мне надо?», но отступать поздно. И никого, кроме себя, винить нельзя.

Так, что мы имеем? У нас есть Хранитель Воды в количестве одной штуки и невезучая принцесса, которой не помешало бы контролировать свой длинный язык. Ну или хотя бы думать, что и где говорит. Яблочный Спас. Деревенский праздник, справляется в поле, где люди провожают лето и встречают художницу-осень, которая меньше чем через месяц уже раскрасит все вокруг, не жалея палитры и ярких красок. Как же хочется попасть на праздник…

Подойдя к окну, задумчиво потеребила кончик косы, затем прислонилась лбом к прохладному стеклу. Вдруг раздался негромкий стук, и, отворив дверь, в комнату вошел Хранитель. В отличие от меня, все еще грязной и пыльной с дороги, блондин уже успел переодеться и освежиться. Убранные в высокий хвост волосы опять сверкали снежной белизной, а глаза арктическим льдом. Одет он был только в рубашку с расстегнутым воротником и серые штаны. Лирвейн закрыл дверь и, скрестив руки на широкой груди, прислонился к стене прямо напротив меня. И молчал.

Через полминуты мне стало неуютно, через две откровенно боязно. Ну правда! Заходит, не говорит ни слова и при этом мерит таким взглядом, что мне сразу захотелось на солнце! Нет, ну правда, ледышка!

– Уважаемый Хранитель, чем я обязана счастью вас лицезреть? – не иначе как от испуга высокомерно и официально начала я.

Лир вскинул белую бровь и несколько удивленно ответил:

– Леди Мариоль сообщила, что вы хотели меня видеть.

Вот же! У меня нет цензурных слов! Чем эта поганка думала? Я еще не готова с ним говорить.

Что делать? В голове гуляет и спотыкается эхо в поисках мыслительной деятельности.

А что, если… Попытка не пытка!

– Моя подруга действовала несколько преждевременно. Но в любом случае я хотела с вами обсудить одно дело.

Прошла к креслу и плавно в него опустилась, потом жестом пригласила Хранителя занять второе. Лирвейн не стал отказываться и устроился напротив меня.

– Я вас внимательно слушаю.

– Насколько я знаю, мы все равно собирались тут остановиться, тем более что уже вечер и необходимого для прохождения перевала снаряжения нам в данный момент не приобрести, – осторожно начала, внимательно наблюдая за Хранителем.

– Вы правы, леди, – благосклонно кивнул мужчина и снова замолчал, видимо не желая упрощать мне задачу.

– Нас пригласили поучаствовать в празднике, – немного слукавила «леди». – Я склонна согласиться.

Хранитель потер подбородок, задумчиво глядя на меня.

– Как понимаю, вы меня ставите в известность? – Холодно сверкнули прозрачные глаза.

– Нет. Лирвейн, извините, не хотела вас задеть.

Встала, медленно подошла к стене и провела пальцем по висящей на ней картине. Очень живой картине. Пронизанный солнцем лес, залитая полуденным солнцем полянка и маленькая, улыбающаяся во весь рот рыженькая девочка с венком на кудрявой головке. От картины веяло спокойствием, безмятежностью и… счастьем.

На несколько мгновений и мне стало теплее.

– Но поймите и вы. Возможно, это последний праздник в моей жизни. И я хочу им насладиться. Взять все от этой ночи. – Я медленно повернула голову и чуть заметно вздрогнула. Хранитель уже не сидел кресле, а в полутора метрах от меня опирался на стену, задумчиво пропуская сквозь пальцы прядь из своего хвоста.

– Несмотря на то что путешествуем мы инкогнито, опасность все равно есть, а вы и так пренебрегли многими мерами безопасности, когда настояли на поездке верхом.

– Но ничего не произошло! – воскликнула и резко повернулась к Хранителю.

– Леди, ничего не случилось, потому что я контролирую ситуацию, – жестко ответил Лирвейн. – Если к нам кто-то приблизится ближе чем на сто метров, я это почувствую и буду готов.

– Ну так что вам мешает так же поступить сейчас?

– То, что рядом с вами будет уйма народу, – несколько раздраженно произнес мужчина. – Думайте вашей прелестной головкой и не заставляйте меня сомневаться в наличии там серого вещества!

Задохнулась от возмущения, но сдержала рвущуюся фразу. Та-ак, держим себя в руках, делаем глубокий вдох. Ссориться нельзя… Нельзя, я сказала!

Потом Лир, кивнув своим мыслям, отлепился от стенки и пошел к двери. Уже взявшись за ручку, повернулся и, окинув меня, замершую в растерянности, непонятным взглядом, негромко проговорил:

– Хорошо, но не переусердствуй, Александра. И рядом постоянно должен быть кто-то из отряда.