Коротко звякнул мобильник. Кажется, эсэмэска пришла. Наташа мельком глянула: хм, наверное, Радим хотел сообщение написать, но не успел. Передал только одно слово. Чайкиной. Фамилия нового «клиента» или «клиентки»?

Приедет — объяснит. Сейчас некогда.

Карту кладбища взяли в администрации, в здании которой Лена с великим трудом угомонила глубоко раздражённого директора. Поначалу даже не помогли русая коса, закинутая на грудь, и глаза, жалобно округлённые, как у известного Кота в сапогах. Наташа заметила, что Игорь помогает девушке, придерживая за локоть и незаметно для присутствующих делясь с ней энергией.

Сверившись с картой, пожалели, что нет рядом Володи. Причём, несмотря на настроение, царящее на кладбище, Игорь пожалел искренне. Уж Володя легко бы определил по карте место расположения той странности, которая заставляла всех здесь воевать друг с другом. А так им троим придётся пройти кладбище по всем большим дорогам, пересекающим его.

Гулять по кладбищу пришлось долго. Всё-таки одно из самых первых и огромных. Успели повздыхать, какое оно безграничное, и проникнуться печальным раздумьем о жизни. Успели посетить могилку Лениной бабушки и помочь посадить цветы, да и сорняки прополоть. И лишь потом Наташа, разгибаясь с последним хвощом в руках, застыла на месте и лишь секунды спустя медленно сказала:

— Ох и дураки же мы, прости Господи…

— Ты что, Наташа? — удивилась Лена, внимательно присматриваясь к ней.

— Я не поддалась влиянию этого чего-то, Лен… Ребята, простите. Наверное, это я виновата, что столько времени зря проходили…

— Наташа, говори сразу, — нетерпеливо сказал Игорь. — К чему такое вступление? Ну? О чём ты догадалась?

— Вороны… — выговорила Наташа. — Мы тут о том, что Володи нет, вздыхали, а ведь даже не посмотрели вокруг хорошенько. Гляньте-ка…

Парень и девушка по кивку проследили её взгляд. Игорь немедленно и, кажется, машинально застегнул пуговицу рубахи, до сих пор свободно расстёгнутой. А Лена встревоженно сдвинула брови.

Лесные, чёрные вороны — обычно птицы-одиночки. Это не серые болтуны-галдёжники. Но сейчас чёрные вороны заметно большой стаей то и дело вздымались над самым глухим углом кладбища, причём даже без привычно одиночного крика, а молча.

— Мыть руки — и вперёд, — скомандовала Наташа.

Помогая друг другу, передавая по кругу бутылку с водой, предусмотрительно набранной из цистерны, они быстро навели чистоту и чуть не бегом помчались по направлению, ненароком указанному чёрными кладбищенскими птицами.

Бежать вскоре пришлось не асфальтированными дорожками, а натоптанными тропками. Вблизи с этим местом стало тяжело бежать, пришлось перейти на шаг. Если бы не чёрные птицы, то и дело взмывающие в небо, до места бы не добрались: в этом углу, где, видимо, не проходило похорон уже несколько десятков лет, мало осталось могил, за которыми бы ухаживали родственники. Могилы зарастали кустарником и даже деревьями — да так, что иной раз и тропа скрывалась в кустах, и тогда приходилось буквально пролезать между кустами или под опущенными донизу ветвями, хоть ещё и не совсем покрытыми листьями, но довольно густыми. За всё это время видели лишь двух старушек — каждую на своём участке. Одна склонилась, пропалывая, другая — красила ограду. Обе даже не обернулись, хотя шум троица производила довольно ощутимый.

Наконец они выбрались на место, опасливо поглядывая наверх, на птиц, молчаливо кружившихся над ними. И огляделись. Игорь присвистнул.

Они осторожно приблизились.

Четыре могилы, находившиеся рядом, были разрыты так, что их чёрные провалы не могли не бросаться в глаза. Причём края могил были словно оплавленными и уже начинали потихоньку зеленеть вездесущей травой. Значит, могилы какой-то вандал изуродовал ещё ранней весной — вода от стаявшего снега стекала и смягчила края. Администрация нарушений не заметила, потому что сюда, в часть с самыми первыми могилами, у чьих похороненных, наверное, уже и родственников не осталось, вряд ли успевали приходить служащие, занятые мелкими, но каждодневными работами на участках с более поздними захоронениями. Да и общая заброшенность этого участка подтверждала это.

Трое переглянулись и подошли поближе к порушенным могилам. Вместо привычных крестов — обелиски. Ну, это-то понятно… Но как определить, почему эти могилы раскопаны? Кому понадобилось так варварски разворошить их? Для подростков-сорвиголов — кладбище слишком далеко от города. Для студентов — тащиться в эту часть кладбища, пусть даже с исследовательскими целями… Господи, ерунда какая…

— Здесь тяжело, — выговорила Лена, держась за сердце. — Очень мрачно и страшно. Наташа, я подходить туда не буду. Мне и здесь страшно. Гнетёт очень.

— Закройся, — велел ей Игорь, и девушка немедленно скрестила руки и ноги, пошатнувшись разок, но устояла.

Наташа нерешительно подошла к первой могиле и заглянула вниз. Раскопана она была не слишком низко, но между глыбами так и не рассыпавшейся земли виднелась ровная часть чего-то, судя по всему — гроба. Присел рядом Игорь. Брезгливо морщась, он тоже ссутулился и присмотрелся.

— Э-э… Наташа, а ведь гроб пустой. Да ещё… Домовина-то свежая. Недавно покойнички похоронены были.

— Что?!

Игорь огляделся, встал с корточек и подошёл к росшему рядом тополю. Подпрыгнув, парень вцепился в довольно ровный сук и дёрнулся всем телом.

— Осторожно! — вскрикнула Лена.

Но Игорь, кажется, именно этого и добивался — отодрать сук. Приземлившись безо всяких проблем, он обломал на нём мелкие ветки и подошёл к разорённой могиле. Теперь он сумел приподнять один земляной ком, словно рычагом. И Наташа с трудом разглядела, что гробовая крышка и в самом деле ещё целая, а гроб пуст. Игорь осторожно вынул сук… Девушка огляделась первым делом понять, почему она с трудом видит. По земле вкрадчиво ползли чёрные сумерки. Они даже не заметили, что наступил вечер.

— Смотри, здесь, кажется, прямо в центре между могилами, костёр жгли.

Наташа подошла к Игорю, склонившемуся над землёй. Очень хотелось, подражая криминалистам, взять пакетик и насыпать туда этой золы и сажи, уже вбитых дождями в землю до плотной поверхности.

— Ребята, — тихо сказала Лена, подошедшая, несмотря на гнетущее её чувство. — Нельзя ли побыстрей? Я больше не могу их сдерживать.

И, морщась от напряжения, кивнула на воронов, которые кружили всё так же молча, но при этом движения их были отнюдь не плавными, а дёргаными, словно они то и дело пытались заставить себя не делать чего-то, чего они сами не хотят, но их будто заставляли. Присмотревшись, Наташа заметила, как несколько чёрных птиц попытались улететь в сторону, но резко разворачивались снова к месту с разорёнными могилами. Будто в последний момент на них властно покрикивали. А большинство воронов парили над троими так, словно и хотели спикировать на людей, но кто-то не разрешал. Видимо, этим кто-то и была Лена.

Возражать против немедленного возвращения не стали. Фонарей ни у кого нет. А ведь ещё две трети кладбища пешком пройти… Начали выбираться, причём Игорь крепко держал за руку эмпата-миротворца, чтобы она могла держать птиц на расстоянии: было мгновение, когда Лена отвлеклась — и вороньё тишком и всем скопом бросилось на них, несмотря на наступающую тьму… Потом чуть не заблудились, потому что заросшую часть на карте не могли разглядеть, хоть и подсвечивали светодиодными фонарями мобильников. И сильно жалели, что нельзя помогать себе этими же мобильниками в дороге, потому что лучи мобильных фонарей словно тонули в ветвях и в сухой прошлогодней траве.

Помогло, что Игорь вспомнил: кладбище немного было покатым. Просто пошли наверх, а там наткнулись на асфальтированную дорожку, по которой и пришли к уже закрытым воротам, возле которых сиротливо стояла только машина Игоря. Хорошо хоть, металлическая калитка оставалась ещё открытой. Видимо, в администрации решили выждать, когда появятся запоздалые посетители. В окнах здания, кстати, горел свет.