— Мне очень жаль, но я не могу поддержать вас, Вероника, в этом вопросе, — вставил Реймонд. — Мы с Жаклин собираемся иметь детей, много и скоро.

Вудроу кинул на кузена пронзительный взгляд.

— А разве ты не хотел несколько повременить с этим? В конце концов, Рей, ты ведь женат еще меньше месяца!

— Послушай, Вудроу, мне будет сорок четыре. В моем возрасте уже не стоит терять времени. И, кроме того, Жаклин мечтает о малыше.

— О, неужели? — протянул кузен, и Реймонд расслышал в его голосе саркастическую нотку. Хотя Вудроу всегда отзывался о Жаклин с примесью недоброй иронии…

Вудроу не любит Жаклин. Больше Реймонд не мог закрывать глаза на очевидный факт. И почему не любит, было не менее очевидным. Он считал ее такой же хищницей, как и свою бывшую супругу.

Реймонд мог бы счесть себя обиженным таким мнением двоюродного брата — уж не полагает ли тот, что женщина может любить его состояние, а не его самого? — если бы не понимал, что Вудроу никак не преодолеет самую болезненную стадию после своего неудачного супружеского опыта. Пройдет время, и он обязательно поймет, что Жаклин даже отдаленно не напоминает его Сузан. И когда это случится, он решит попробовать еще раз наладить свою семейную жизнь.

— Думаю, нам лучше прекратить обсуждать личные дела и вернуться к игре, — мудро предложит Мадур. — Мы собираемся здесь каждую субботу именно для этого, чтобы за игрой временно забыть о неприятностях и напряженности повседневной жизни. Я предлагаю впредь оставлять эти темы за порогом апартаментов.

Вероника и Вудроу выразительно посмотрели на молодого индийца, как бы говоря, что человек его положения в основном защищен от упомянутых им «неприятностей».

Еще не так давно, до встречи с Жаклин, Реймонд согласился бы с ними. Деньги и успех сглаживали неровности жизненного пути. Но теперь он знал, что они не могут принести настоящего счастья. На это способна только любовь. Мир, полный денег, но Лишенный любви, может оказаться пустым и холодным. Реймонд подозревал, что Мадур в своей личной жизни ненамного счастливее Вудроу или Веселой вдовы. Достаточно было взглянуть в глаза красивой тридцатидвухлетней Вероники Арбор и сразу можно было понять, что она несчастлива. Что сердце ее полно горечи и боли и страдает от холода и одиночества.

Она и раньше высказывалась по поводу детей таким образом, что можно было подумать, будто ей не хочется их иметь. Но что, если это только защитная реакция, за которой скрывается тоска одинокой женщины, которая быстро приближается к тому возрасту, когда зачать становится все труднее, если не невозможно, тем более при отсутствии партнера?

Конечно, Реймонд только предполагал это. Вероника во многом напоминала Мадура, особенно в том, что никогда не распространялась о своей личной жизни. Возможно, у нее и есть любовная связь, но какая и с кем, этого он не знал. Единственное, что он знал точно, это то, что никогда не видел ее в мужском обществе, и еще то, что она ни разу не отказалась участвовать в субботней игре, что для женщины в высшей степени необычно.

Но, с другой стороны, Вероника и есть необычная женщина. Загадка. И довольно пугающая загадка. Реймонд готов был искренне пожалеть любого, кто влюбится в нее. Ни один нормальный мужчина не захочет любить женщину и одновременно бояться ее. Наоборот, ему хочется, чтобы рядом была та, которая заставит его почувствовать себя сильным и властным, как это делает Жаклин.

О, Жаклин… Он сегодня постоянно думает о ней. Конечно, Мадур может распорядиться, чтобы они оставляли за порогом все посторонние мысли, но Реймонд пока не готов был подчиниться этому приказу. Его чувство к прелестной красавице жене еще слишком молодо и полно очарования…

Прежде чем снова сесть на свое место, он потрогал в кармане изящный вытянутый футляр и с удовольствием представил момент, когда Жаклин откроет его и увидит колье. Он просто дождаться не мог, когда наденет украшение ей на шею.

Следующие два с половиной часа тянулись еле-еле. Реймонд играл все хуже и хуже, делал самые нелепые ошибки. Мадур только качал головой. Вероника криво усмехалась, а Вудроу сердито хмурился…

— Ну что мне с тобой делать, Рей? — проворчал кузен, когда они вместе спускались в лифте. Вероника уехала первой, как делала всегда, едва только игра заканчивалась, обычно около часу ночи, сегодня несколько позднее из-за позднего старта.

Реймонд рассмеялся.

— Не беспокойся, на следующей неделе все войдет в норму, — сказал он, думая, что к тому времени уже немного успокоится и привыкнет обходиться без Жаклин пять-шесть часов подряд.

Но, естественно, вслух он этого не сказал. Стоит только упомянуть имя жены, и Вудроу снова заведется: будет говорить, что Жаклин заманила его в ловушку и держит в плену сексуальных удовольствий исключительно ради своих корыстных целей.

Но Реймонд-то знал, что это не так. Что просто они с Жаклин еще не прошли ту стадию, когда невозможно обходиться друг без друга даже самое короткое время. Ведь они в отличие от многих новобрачных до свадьбы не спали вместе. Черт, да они даже не целовались!

— Ты правду сказал, что вы с Жаклин ждете не дождетесь детишек?

Реймонд удивленно посмотрел на кузена.

— А почему я должен обманывать, да еще по такому поводу?

— Но ведь Жаклин еще не забеременела?

— Нет. Она пока принимает таблетки, но собирается бросить их со следующего месяца.

— Честно говоря, Рей, не думаю, что это очень умно. Мне кажется, вам стоило бы хоть годик пожить вместе, прежде чем решаться на такой шаг. Ты должен лучше узнать свою жену. В конце концов, вы с ней едва знакомы.

Терпение Реймонда начало быстро истощаться. Сколько еще можно мириться с таким отношением Вудроу к его жене?

— Я знаю о ней все, что мне нужно знать, — холодно ответил он. — Послушай, Вудроу, я понимаю, что ты не любишь Жаклин. Возможно, даже считаешь, что она своекорыстна, но…

— Ты не прав, — прервал его Вудроу с самым мрачным выражением лица. — Я не считаю, что она своекорыстна, а знаю это. Совершенно точно.

Реймонд резко повернулся. Руки его сами собой сжались в кулаки.

— Послушай, я хочу предупредить тебя: прекрати это раз и навсегда! Если Сузан «прокатила» тебя, это еще не значит, что Жаклин поступает так же. Моя жена любит меня. Любит! Вероника права: ты просто завидуешь. — Лифт остановился на первом этаже, и двери с мягким шорохом открылись. Реймонд в упор посмотрел на кузена. — Я предлагаю, чтобы ты извинился сейчас, пока мы не вышли из лифта. Иначе наши с тобой отношения кончены!

Вудроу, явно очень расстроенный, смотрел на него с сочувствием.

— Мне очень жаль, Рей. Намного больше, чем ты можешь себе представить. Но я не могу позволить, чтобы с тобой обращались как с безмозглым дурачком. И еще не могу позволить тебе завести с этой женщиной детей. У меня есть доказательства моих слов.

Реймонд вскинул голову. Он был настолько потрясен, что даже не разозлился.

— Доказательства? Какие доказательства? — спросил он.

— Неопровержимые. Такие, какие предоставляет детективное агентство. Факты и цифры. Записанные на пленку разговоры с бывшими подружками, с которыми Жаклин снимала квартиру в Лос-Анджелесе, с людьми, с которыми работала, с мужчинами, с которыми спала. Ты можешь прослушать их все, когда захочешь. И увидеть отчет. Твоя жена — самая настоящая охотница за богатыми мужчинами, Реймонд! Не заблуждайся на ее счет. Она открыто призналась в этом своим соседкам, еще, когда приехала в Лос-Анджелес. А на тебе она остановила своей выбор после того, как предыдущая жертва благополучно избежала ее сетей. Тогда-то она и перебралась в Сан-Диего.

Реймонд попытался проглотить вставший в горле ком, но безуспешно.

— Это был ее бывший босс, — безжалостно продолжал Вудроу. — Кеннет Нортон, довольно удачливый глава небольшой адвокатской фирмы. Хотя, очевидно, не настолько богатый, насколько делает вид, раз вынужден был жениться на деньгах. Похоже, Жаклин была в ярости, когда он ее бросил. Она сказала подружкам, что в следующий раз выберет своей жертвой кого-нибудь не столь обаятельного и красивого. Например, мужчину постарше, который не считает себя даром небесным для всех женщин, того, кто будет счастлив, если девушка с ее внешностью посмотрит на него второй раз.