В 8.31 линкор «Тирпиц» радировал, что эта «сверхмалая» лодка погибла в барражной сети. Взято четверо пленных. В 9.12 с миноносца «Эрих Штейнбринк» доложили о мощном взрыве в шестидесяти метрах от стоянки «Тирпица». За ним тут же последовал второй взрыв, вследствие чего линкор принял в свой корпус много воды. В 10.48 с «Тирпица» запросили о присылке судна с электросварочным оборудованием. Фоторазведка позже показала, что «Шарнхорст» и «Лютцов» сменили якорные стоянки, а «Тирпиц» остался на месте: вокруг него образовалось нефтяное пятно. Линкор получил серьезное повреждение, в этом не было сомнений, и это подтверждалось дешифрованной информацией, из которой мы узнали, что судно для перевозки войск «Монте Роза» доставило рабочих, чтобы произвести ремонт линкора на месте. Из этого следовало, что «Тирпиц» не сможет совершить переход в Тронхейм или в Германию. Ремонт на нем фактически занял полгода. Вскоре потребовались ремонтные работы и на «Лютцове», и, хотя мы узнали об этом из специнформации, «Лютцову» все же удалось благополучно вернуться в Германию. Таким образом, от некогда устрашающего отряда тяжелых боевых кораблей немцев в строю остался лишь «Шарнхорст».
Переходим теперь к операции, которая для немцев будет столь же болезненной, как «PQ-17» для англичан. Хотя и высказываются утверждения [89], что доставка в Мурманск танков и самолетов, за которую англичане (да и немцы тоже) платили многими жизнями и кораблями, фактически якобы не представляла особой ценности для Советского Союза, Гитлер и его верховное командование считали прекращение движения караванов делом большой важности. Осенью 1943 г. германская армия в России оказалась перед лицом катастрофы. Немцы вели и проиграли под Курском величайшее за всю войну танковое сражение, и перспективы отбить наступление русских с каждой неделей явно таяли. Дениц отчаянно добивался, чтобы военно-морской флот облегчил тяжкое бремя солдат, на что он был способен. Несколько ранее в 1943 г. он издал приказ о применении надводных кораблей против конвоев, направлявшихся в Россию: «Требуемые условия для успешного проведения надводными кораблями операций против движения судов в арктических водах наступают очень редко, поскольку противник, судя по прошлому опыту, развертывает для защиты своих конвоев настолько мощные средства, участвующие в операциях прямо или косвенно, что они, без всяких сомнений, будут превосходить наши силы. Тем не менее, могут возникать благоприятные случаи для атаки незащищенных судов, следующих в одиночном порядке. Такие возможности следует решительно использовать, соблюдая надлежащим образом тактические приемы. Иногда появляется необходимость атаковать всеми наличными силами конвои, имеющие сильные эскорты. Приказ о таких ударных действиях отдается в том случае, если соответствующий караван судов настолько ценный, что его уничтожение имеет первостепенное значение для обстановки в целом» [90].
Условия для атаки надводными силами и применявшаяся при этом тактика являлись предметом обсуждения во многих немецких инстанциях, Система командования у немцев была сложной. Ее возглавлял сам Гитлер, ставка которого находилась в далеком Растенбурге. В дела военно-морского флота он вмешивался гораздо реже, чем в руководство армией, но введенные им ограничения в отношении использования тяжелых кораблей распространялись и на все флотские инстанции, что часто вынуждало германских адмиралов действовать осторожно, если не сказать робко. Случись нечто подобное в Англии, это вызвало бы резкую критику со стороны адмиралов.
Командующий ВМС Германии, он же начальник Главного морского штаба, Дениц находился в Берлине. Иногда он посещал западную группу флота в Париже или свою прежнюю ставку командующего подводным флотом в Лориенте. В Киле размещалась северная группа ВМС во главе с командующим флотом адмиралом Шнеевиндом. Он имел штаб на берегу и руководил всеми операциями в Норвегии. В его подчинении состоял адмирал, командовавший ВМС в северных водах — со штабом в Нарвике. Ему в свою очередь подчинялся командир эскадры тяжелых кораблей адмирал Куммец, который и осуществлял активные боевые действия в море. Кроме названных лиц, был еще адмирал, командовавший ВМС Германии в Заполярье, в районе Тромсё.
Линии связи у немцев действовали не очень хорошо. Радиограмма, посланная эскадрой в открытом море, доходила до адмирала в Нарвике за час, до северной группы ВМС — за два часа, до командующего ВМС Германии в Берлине — за три или даже за четыре часа. Окончательное решение принимал Дениц, и часто бывало так, что, пока с материалом ознакомятся по инстанции все, кого это касалось, и выскажут о нем свое мнение, ситуация могла полностью измениться.
«Тирпиц» все еще стоял в ремонте в Ко-фьорде — части Альтен-фьорда. Между ним и берегом были проложены телетайпная и телефонная линии связи. «Шарнхорст» находился в другой части Альтен-фьорда — Ланг-фьорде. С ним поддерживалась связь катерами и по рации. Этот момент сыграет весьма важную роль.
В ноябре Куммец был в отпуске по болезни. Его обязанности временно исполнял командир отряда эскадренных миноносцев контр-адмирал Бей. Бей и Шнеевинд считали, что в темное время года, когда свирепствуют зимние штормы, вряд ли наступят благоприятные условия для проведения «Шарнхорстом» боевых действий. Такие условия предусматривали: авиационную разведку с целью достаточно заблаговременно установить позицию каравана, а также флота метрополии, чтобы убедиться, что он не завяжет бой во время нападения немцев на караван или после этого; благоприятную погоду, которая позволила бы участвовать в операции эсминцам — они превосходили английские миноносцы по размеру, но уступали по мореходным качествам; достаточную видимость, чтобы «Шарнхорст», чьи радиолокационные средства уступали английским, мог максимально использовать свое превосходство в вооружении. Германские ВВС особого оптимизма не проявляли. Они дорожили своими крупными, но уязвимыми летающими лодками «Блом и Фосс». К тому же радары на них были чувствительны к обледенению, что не могло давать гарантии проведения действительно качественной разведки. Тем не менее, ни одна из компетентных инстанций не исключала возможности выхода «Шарнхорста» в рейд.
Рассматривались четыре варианта: можно было послать эсминцы с самостоятельным заданием; можно было поручить «Шарнхорсту» сопровождать их, чтобы обеспечить дальнее прикрытие от английских крейсеров; «Шарнхорст» и эсминцы могли действовать совместно; «Шарнхорст» мог действовать автономно. В каждом из этих случаев нужна была точная информация о диспозиции английских сил.
18 и 19 декабря Дениц был на приеме у Гитлера и заручился его согласием на проведение операции против очередного каравана, как только он будет обнаружен. Возможность успеха представлялась реальной. «Шарнхорст» был приведен в шестичасовую готовность, и Шнеевинд отдал оперативные распоряжения под кодовым названием Остфронт. Авиация получила задание произвести интенсивную разведку.
Английские караваны отправлялись в те времена двумя частями, чтобы уменьшить их размеры. Пока немцы готовили свою операцию, караван «JW-55A» находился уже в пути. В сопровождении эскортной группы № 1 в составе крейсера «Норфолк» с орудиями главного калибра в 8 дюймов, флагманского крейсера адмирала Барнетта «Белфаст» и крейсера «Шеффилд» — оба с орудиями в 6 дюймов — этот караван прибыл в Мурманск 20 декабря. Немцы узнали о его переходе слишком поздно, чтобы нанести по нему удар.
В Мурманск прибыл на линкоре «Дюк ов Йорк» для переговоров с русскими также командующий флотом метрополии, ныне адмирал, сэр Брюс Фрезер в сопровождении крейсера «Ямайка». Эти два корабля составляли эскортную группу № 2. Фрезер быстро вернулся в Исландию с тем расчетом, чтобы его корабль мог пополнить запасы топлива и успеть к отбытию второй части каравана — «JW-55B», — которая вышла из Лох-Ива 20 декабря. Барнетт задержался в Мурманске, имея в виду обеспечить прикрытие направлявшегося в Англию каравана «RA-55A», который отбывал 23 декабря. В месте встречи «RА-55А» должен был принять от встречного конвоя эскорт на себя:
