А теперь... Он делал все, чтобы обеспечить своих товарищей патронами, и дело это было ох какое нелегкое!.. Два РПК, которые выпуливали в «духов» свои патроны буквально за несколько секунд!.. А ведь их, эти патроны, 45 штук, в этот магазин еще нужно было запихнуть! Да за все те же считаные секунды, да для двух пулеметов одновременно!.. Да еще и всучить в руки пулеметчику! Потому что если ты попросту бросишь снаряженный магазин, то патроны в нем, в упавшем на жесткий гранит, могут слегка «изменить» свое изначальное месторасположение, и тогда все! Перекос патрона в патроннике, и затвор пулемета встает на «клин»... Поправить это, конечно же, можно! И даже не очень долго – секунд за 20—30... Но!.. Именно эти секунды в бою и могут сыграть самое важное, жизненно важное(!), для тебя значение...

...Сегодня был именно тот случай!.. «Духи» не давали ни секунды передышки, накатываясь волнами на этот природный дот!..

– Та-та-та-та-та-та-та-та!!! Гусь, внимательнее!!! – орал Бандера, перекрикивая грохот боя. – Не давай им подняться выше козырька! Та-та-та!!! Та-та-та-та-та!!! Иначе сверху гранатами забросают! Та-та-та-та-та-та-та!!! И не давай высунуться гранатометчикам!

– Та-та-та-та-та-та-та-та!!! – Была ответом длинная пулеметная очередь. – Вижю, Сашя-брат!!! Та-та-та-та-та-та-та!!! Вижю, дарагой! Та-та-та-та-та!!!

Рядом с Сашкой, метрах в двух, слился со своим «РПК» лейтенант Яшин. Бандера посматривал краем глаза за молодым лейтенантом и думал:

«...Молодец, Колян!!! Ай, какой же ты молодец!!! Всего-то самый первый твой бой, а ты работаешь так, словно уже полжизни на войне!..»

– Яша, держи тех, что «на горизонте»! Не давай им уйти вверх, в «зеленку»! Та-та-та-та-та-та-та!!! Держись, лейтенант! Та-та-та-та-та-та-та!!!

«Духов» было много... Слишком много даже для четырех пулеметов...

И пришел момент, когда Сашке пришлось применить свое уникальное «гранатометание»...

– Д-дух! Д-дух! Д-дух! Д-дух! – пронеслось над ущельем эхо четырех взрывов.

А Бандера уже был около Гуся, преодолев пятнадцать метров за считаные секунды, и повторил свой «трюк» уже на другой стороне распадка:

– Д-дух! Д-дух! Д-дух! Д-дух! – разорвались где-то в гуще нападавших еще четыре «Ф-1»...

И...

«Духи» дрогнули и откатились вниз по склону!..

Это уже было маленькой победой! Победой, потому что им пятерым как воздух нужна была передышка!..

Наступила зловещая, звенящая тишина, в которой...

Сашка вдруг услышал приглушенный стон... Он обернулся и увидел, что все левое плечо Анвара густо залито кровью, а сам Гусь даже не подумал сменить положение и хоть как-то оторваться от своего «ПКМа». Он просто склонил голову на локоть правой руки да так и замер...

– Гусь! Что?!

– Дастал мэня!.. А-ш-ш шякал!..

Бандера перевернул прапорщика на спину и понял, что тот уже не боец... Что он и этот-то первый сегодняшний бой отработал только на слове «Надо!»...

В Гуся попали дважды... Первая пуля вошла в грудь, где-то в районе ключицы, и прошла навылет через лопатку, а вторая ударила прямо в плечо. Да так там и застряла в суставе... Дело было плохо! Анвар уже потерял много крови, и было просто чудом, что он до сих пор еще был в сознании.

– Помоги! – крикнул Сашка молодому солдатику.

Они вдвоем кое-как усадили Гуся, и Бандера стал наматывать на раненого бинты, накручивая шар за шаром, пытаясь остановить кровотечение.... И ему это удалось, с грехом пополам, только тогда, когда он заткнул дырки на теле прапорщика ватными тампонами.

– Яша! Ты с «ПКМом» сможешь?! – крикнул Сашка и обернулся...

...Вот тогда-то и случилось то, что стоит у Бандеры перед глазами до сегодняшнего дня!.. Потому что забыть такое просто невозможно! Потому что такое надо помнить и рассказывать детям и внукам, чтобы они верили и знали, что русский солдат самый лучший именно потому, что может совершить такое! Потому что настоящий подвиг – он бессмертен!..

...Лейтенант, все это время лежавший за своим пулеметом и прицеливавшийся куда-то в заросли кустарника, обернулся на голос Бандеры, а потом оторвался от пулемета и сел, опершись взмокшей спиной о каменную стенку, ответил:

– Смогу, если надо... – проговорил он устало.

И вдруг в этот самый момент ефрейтор Корякин, «дедушка» Сашка, «подносчик патронов», рванулся куда-то прямо к выходу из распадка, переступил через сидящего лейтенанта и, расставив руки в стороны, словно собрался куда-то улететь, выскочил наружу...

– Та-та-та-та-та!

Как гром с ясного неба прогремела одинокая очередь из автомата...

И Бандера увидел, как три красных фонтана разорвались на спине ефрейтора – тяжелые пули калибра 7,62 прошили тело десантника насквозь...

Коряга застыл на две секунды, все так же продолжая закрывать собой обзор в распадок, а потом рухнул навзничь на спину... Но этих секунд хватило, чтобы за его спиной уже возник Бандера со своим «ПКМом»...

– Та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та!!! Па-а-ад-ла-а-а!!! Та-та-та-та-та-та!!!

Он буквально скосил под корень тот большой кустарник, из которого стреляли, и из него вывалилось мертвое, порванное пулями тело бородатого моджахеда... Он был здесь один! Видимо, не успел отступить вниз по склону вместе с остальными да так и затаился в кустах...

– Сашка! Саня, мать твою! – Бандера затащил бездыханное тело за «козырек» и все пытался привести его в чувство. – Ефрейтор Корякин, бля! Что ж ты наделал-то, а?!! Что ж ты наделал-то, тезка мой дорогой! Открой глаза! Открывай же!!!

Только... Бесполезно...

Ефрейтор прикрыл своим телом лейтенанта от пуль, и одна из них угодила точно в сердце... В это огромное, бескорыстное солдатское сердце...

Сашка посмотрел на лейтенанта и сказал глухим, утробным голосом:

– Ты понял, что он сделал, Коля?

– Да, сержант... Я ему жизнью обязан...

– Только вот должок ты этот ему отдать уже не сможешь никогда, лейтенант! На всю жизнь у тебя этот долг, Коля! На всю жизнь!..

– Я постараюсь, Саша... Я очень постараюсь...

Внизу послышались гортанные крики, и Бандера понял, что «перекур» закончен – «духи» опять лезли по склону. Он взглянул сначала на часы, а потом на лейтенанта и, видимо, принял какое-то решение:

–  Время 7.05!.. Если у Гриши все в порядке, то минут через 10—15 «вертушки» уже должны быть здесь! – рявкнул Бандера прямо в лицо лейтенанта. – Делаем так! У нас у всех есть по одной «дымовухе» [48]! Вы вдвоем берете Гуся и Корягу и под прикрытием дыма лезете вверх на склон. Завеса будет стоять минуты полторы, и этого вам, Яша, должно хватить, чтобы уйти по склону метров на 50—70 и скрыться в «зеленке»!..

– Я не пойду!..

Бандера схватил лейтенанта за грудки, резко притянул к себе и совершенно свирепым голосом проговорил прямо ему в лицо:

– Пойдешь, лейт! Еще как пойдешь!.. И пойдешь навстречу вертолетам!!! Пацанов наших надо вынести отсюда! Ясно? И рассказать, что они совершили! Особенно про ефрейтора, Коля! Это лично на твоей совести, лейтенант! – Глаза у Бандеры горели каким-то адским пламенем. – А если что-то будет не так, то резать на куски «духи» будут не всех пятерых, а только меня одного, а это не так-то уж и просто! Я-то Гришу точно дождусь! Это приказ, стажер! Все! Берите пацанов и по моей команде бегом вверх по склону! А я им сейчас здесь небольшой салют устрою, в честь прошедшего Дня Победы!..

Нет!.. Спорить с этим безумцем было совершенно бесполезно, если он что-то решил – только время зря терять, которого и так уже не оставалось!..

– Одну «дымовуху» возьмешь с собой, Яша! Обозначитесь, когда «вертушки» увидите! Приготовиться!

Тело геройского ефрейтора Корякина было переброшено через спину лейтенанта, а Гуся на себя взвалил молоденький солдатик:

– Ну, что, военные?!! – Бандера весело улыбнулся. – Понеслась п...да по кочкам?!!

И опять изобразил из себя автоматический гранатомет «АГС-17», только теперь его «очереди» были из шести гранат: