Утром продолжаю путь, к обеду добираюсь до Буя. Теперь течение работает на меня. А сколько у меня осталось бензина? Грубо говоря, вторая канистра. Если я потрачу на приток полбака (а может, и ничего не потрачу),то я с двумя заправками могу рассчитывать, что дойду до места впадения Буя в Нократ до темноты.
Вторые сутки.
Бензина останется литра четыре. Предположим, что я плыл вниз по Нократу, пока один бак не сжег. Далее — по течению реки за счет течения же, сберегая бензин для пути по Уржумке против течения. Можно рассчитывать, что за этот день я уже доберусь до Уржума.
Итого на дорогу к лесу и от леса четверо суток. Про последний день обратно по Нократу приму, что еды остались только последние крошки. У меня восемь пайков. То есть на действия у озера и дальше не больше четырех суток.
Это при удачном варианте.
Вариант менее удачный. То есть сохранилась от забав местных тварей только маленькая лодка и запас продуктов, которые я от них спрятал. Тогда день на переход пехом вдоль этой речушки с лодкой за спиною. Переночевал, дальше сплавляюсь по Бую, помогая течению веслом. Полтора световых дня. Еще день на Нократ и немного на Уржумку. Точнее, на пеший переход вдоль нее до города. Ага, не забыть спросить, по какому берегу лучше идти вдоль нее. Четыре получается. Плюс два туда — на озеро остается всего два дня.
В случае ранения, сильной усталости, аварии лодки и прочего форс–мажора еще сложнее. Придется купить здесь еще пару пайков. Или три–четыре. Вроде как большая лодка их подымет. А назад легче будет…
Имело б смысл подумать о третьей канистре бензина, но еще одна канистра–это по вместимости уже критично. Тот же вес продуктов распихать проще. Ладно. Если поплыву к Бую на приличном транспорте, можно будет взять чуток больше бензина — хотя бы на первую заправку в устье Буя, не трогая наличные канистры.
Канистра для воды мне не потребуется. Но на всякий случай переспрошу охотника завтра.
Поработал мозгами, вот и спать захотелось. Сейчас потушу лампу и отправлюсь почивать.
Сон пришел,но какой–то рваный. Я много раз просыпался, потом снова засыпал. Утром встал с таким ощущением,что мне всю ночь и мгновения сна не досталось. а сновидения не то были,нето не было. Они не задержались в памяти,если и были. Хоть заново ложись и спи вместо ночи.
Но не первый же раз не высыпаюсь,потому привык так жить–хоть и не выспался,но встал и пошел. Куда? А куда надобно. Хотя с возрастом начинаешь ценить ночной отдых и плохо относиться к тем,кто его нарушает.И исключение тут только одно–Левчик.
Надеюсь,он , войдя в возраст, перестанет меня пробуждать чрезмерно рано. Во избежании метания тапков в свою персону. Котик он умненький, надеюсь,и этот нюанс освоит.
Так что сейчас посетим то самое сооружение во дворе,затем опробуем этот вот умывальник,и двинем дальше завтракать. Или нет, дадим шанс постоялому двору на приготовление пристойного завтрака. Уж должно у его повара хватить таланта чай сделать и чего–то напечь. Щи–это сложно для него, так пусть хоть чай сделает.
Практика показала,что надежды на то,что повар постоялого двора что–то сможет,были беспочвенными. Чай заваривали явно на лучинах или дровах,а булочки не допекли. Все. «Приговорены к вечному пламени».
А теперь пойду я к вчерашнему охотнику беседовать о том,что севернее Буя пребывают. После в порт–искать возможность плыть туда.
Улицу Никольскую я нашел без труда. Ее официальное название по татарски означает «Камское устье» и отмечает победу казанской армии там над ордой Черных шапок. Плыл бы я на барже сюда, мог бы видеть курган и монумент этой победе. Но я его уже раньше видел.Дом с лавкой тоже нашелся без труда. Теперь поищем Сеида,где он там скрывается. Первй попавшийся мне подросток в товет на мою просьбу провел меня к нему.
Малость опухший Сеид восседал на веранде дома и боролся с похмельем.Для этой цели он держал ноги в холодной воде и попеременно пил из двух бутылей. Как оказалось,в одной бутыли был квас,а в другой–какая–то местная минеральная вода,рыже–бурого цвета с резким запахом.Голова у Сеида работала,поэтому он одновременно боролся с похмельем и вполне толково отвечал на мои вопросы.
В самом лесу он не был,хотя издали его видел. Почему не был–он слышал,что лес этот какой–то нехороший,но без подробностей,почему. Он и решил,что лучше туда вообще не соваться.
Про озеро он не слышал ничего.И даже удивился–с чего бы ему там быть,если в этих местах озера есть только в поймах рек.
Вода в Буе и речках для питья вполне пригодна. Источники,как правило,тоже хорошие,он лишь дважды натыкался на неприятную на вкус воду.
Затем я задал вопрос про зверей. Сеид как–то замялся. А, почуял конкурента. Я разъяснил,что добычей зверей заниматься не буду, меня они интересуют по поводу их подстрелить на еду,когда припасы закончатся,а также по поводу вреда от них. Если мне еды хватит,то все пушные звери пусть вокруг меня хоть хороводы водят.
Сеид успокоился и рассказал,что здешних медведей лучше не есть,даже если и сильно проголодаешься. Болезни пойдут,чаще всего печени и глаз. Могут быть ломота в мышцах на холоде. Поэтому их и стараются не добывать, стреляя лишь из самозащиты. Прочая съедобная живность здесь ничем от других казанских владений не отличается. Змеи есть,больше в поймах рек,в лесу встречаются,но редко.
Рыбу ловить можно, ядовитых рыб здесь нет.Бывают рыбы, зараженные глистами и не более того.
Твари Дурных Болот–есть.В лесу–проглот и лешаки с резвецами, в поле можно встретить собакоподобных тварей. На торфяных болотах–ориана и кайаса.
А кто такой кайас? Он похож на очень изогнутое дерево и под него маскируется,либо под корягу.Но на ощупь не деревянный,а мягкий и покрыт шерстью.При нападении оплетает своими руками,похожими на очень изогнутые сучки. Когтей у него нет, а вот зубы весьма приличные. На рану не крепок, стрелять в него можно любой пулей. Как попал,так он слабеет,добычу отпускает и падает.Но лучше близко не подходить–способен из последних сил укусить. Раны от укуса долго не заживают и гноятся. Тварей водных в Буе не водится.
Аборигены здесь есть только на левом берегу Нократа. на правом берегу они бывают редко,только если охотятся. Вреда от них не бывает.Всегда готовы обменять что–то для них полезное на шкурки или мясо .
Спросил у него,знает ли он про разные проклятые или гиблые места в округе. Сеид ответил,что только вот этот лес непонятной дурной славой пользуется.но он никогда не слышал,что там конкретно дурного. Но люди туда не ходят.
Ладно.То есть искать замену Сеиду не стоит. Раз среди охотников принято считать лес каким–то не таким, то они туда не пойдут. Ладно,теперь Сеида просветим. — Сеид, я тебе расскажу одну вещь,но она не для рассказа всем встречным. А для охотников,кто будет за Буй ходить.Просто,чтоб знали и береглись. Может быть,они там встретят незнакомых аборигенов. Они очень низкого роста,хорошо ,если полтора метра.Одеты и в кожу,и в ткани.Лица у них–как у хорошо закопченных карасей, даже золотистым отливают. Вооружены большей частью холодным оружием,но могут быть и старые винтовки вроде Бердана. Холодное оружие–есть и железное. есть и каменное. Язык у них совсеnbsp;м непонятный. Откуда они взялись,и есть ли от них угроза–доподлинно неиnbsp;Я разложил вещи и присел на стул. Про хозяйскую кухню мне Ренат сказал, что лучше сходить поесть в другое место. И назвал — куда. Вот туда и схожу. Сегодняшний день посвятим знакомству с городом. Мне надо выяснить, где здесь порт или как он называется, и кто может меня отвезти к устью Буя. Олег здесь может появиться нескоро.
звестно. Но что они подумают,встретив тебя в тихом месте–ведают только боги. А то,что непонятно,требует осторожности. Поэтому знай об этом.
На том наша беседа закончилась. Я распрощался. Сеид подозвал племянника, и тот провел меня на улицу. Теперь иду в порт. Иду, а спать все равно хочется. Оттого я регулярно прикрывал рот руками — больно здорово хотелось зевать.
