Он промыл ее щеку и высушил полотенцем. Она задела нечаянно его руку и почувствовала, насколько она тверда и напряжена.

– Чарльз!

– Да, – ответил он, открывая тюбик и накладывая тонкий слой крема на порез.

Их лица были очень близко друг от друга. Неизвестно, что явилось побудительной причиной: его любезная забота с этим кремом или ее собственное желание выяснить его мнение, но она спросила:

– Вы все еще не верите мне, не правда ли?

– Почему вы не хотите, чтобы я вытер Томми и надел на него пижаму, а вы в это время могли бы принять душ? – спросил он вместо ответа, смахивая с ее ушной мочки песок. – Не верите, так? – продолжала настаивать она, не обращая внимания на его предложение.

– Давайте, скажем так: я не то, что не верю вам…

– Вы считаете меня сумасшедшей, ненормальной, которая видит несуществующие в природе вещи?

Он бросил тюбик с кремом в раковину и обнял ее. Она радостно послушалась его. Он отвел руками ее волосы и сказал:

– Нет, дорогая, я не считаю, что вы сумасшедшая, которая видит несуществующие в природе вещи.

– Но вы ведь не верите, что я видела Джека?

– Очевидно, вы были перепуганы. Мне хотелось бы верить, что это был не Джек, но я не исключаю возможности, что это мог быть он. Я позвонил в Харбор и оставил записку для Джо. Я просил его позвонить мне.

– Ну а что, если?..

Он поцеловал ее, но она была уверена, что он это сделал только для того, чтобы она замолчала. После этого он отпустил ее, сказав грубым голосом:

– Предоставьте это дело мне, о'кей? Я обещаю, что ничего не случится ни с вами, ни с Томом.

Она еще раз пристально посмотрела на свои руки. Они больше не дрожали, хотя Джек был пока там. Там, на улице. Он ждал другого подходящего случая.

Около десяти часов зазвонил телефон. Чарльз взял трубку.

– Где тебя черти носят? – раздраженно набросился Чарльз на Балтера. Чарльз говорил тихим голосом, стараясь не разбудить Джейн. Она уснула на кушетке.

Перед этим она уложила Тома, приняла душ, а как раз когда он уже решил, что она пошла спать, присоединилась к нему в гостиной в ожидании звонка Джо.

Чарльз приготовил ей горячий шоколад, а себе налил двойную порцию виски. Он сел рядом с ней, но никто из них не касался друг друга. Даже их разговор был осторожным и уклончивым из-за напряженности, связанной с ожиданием сообщения о местонахождении Джека. В конце концов Джейн задремала и уснула. Чарльзу спать не хотелось. После того его сна после обеда от одной мысли о сне ему становилось нехорошо.

Сейчас, видя спокойно спящую Джейн, Чарльз радовался, что телефонный звонок не потревожил ее. Он повернулся, чтобы сосредоточиться на разговоре.

– Я только что получил твою записку. Я был в Бостоне. Что происходит? – спросил Балтер.

– Джек Грэм. Где он находится? – спросил Чарльз сразу о деле.

– Ты что, шутишь? – спросил после небольшой паузы Балтер. – Ты же знаешь, где он.

– Я знаю, где он должен быть. Но Джейн утверждает, что видела его сегодня на пляже…

– Что?!

– Он собирался похитить Тома, по ее словам, – докончил свою фразу Чарльз.

– Это невозможно! – Но в голосе Балтера слышалась тревога. – Грэм здесь.

– Именно об этом я и говорил ей, но сам Господь Бог не смог бы убедить ее, раз уж она верит, что видела его.

– Послушай, Чарльз, сейчас уже поздно, – сказал он успокаивающим голосом, который Чарльз часто слышал в тех случаях, когда Балтер подозревал, что история непомерно раздута. – Давай подождем до утра и обсудим это! Ты, еще раз поговоришь с ней, когда она отдохнет и хорошенько подумает о том, что, по ее мнению, произошло.

– Она не свихнулась, Джо!

– Откуда ты можешь знать? Что касается причин, что ты по-настоящему знаешь о ней? Может, она страдает манией преследования, глотает какие-нибудь пилюли или страдает галлюцинациями?

– Можно сказать все что угодно, – парировал Чарльз, чувствуя, как напрягаются у него обычно сдерживаемые нервы. Он вспомнил ее безотчетный страх за ребенка. – Не нужно превращать ее в какую-то чокнутую, если ты не можешь ответить на мой вопрос.

– Ну не надо становиться в позу защитника, – произнес Балтер и сделал паузу. Потом с удивлением в голосе спросил: – Боже милостивый, Чарльз, ведь ты не позволил накинуть на себя брачные поводья, правда?

– Чарльз не собирался делать вид, что не понимает, на что намекает Балтер, но его возмутил вопрос. Ты спрашиваешь меня, не сплю ли я с ней? – поинтересовался он спокойно и хладнокровно.

–, Послушай, – Балтер прочистил горло, – я знаю, что это не входило в твои планы. Но о добрых намерениях можно забыть. Черт возьми, ведь она неплохо смотрится! Вы находитесь в тесном помещении. Почему бы вам не пожениться? Гормоны ведь остаются гормонами… Ну, это вполне понятно!

С трудом Чарльз воздержался от бранных слов.

Произнесенные Балтером слова «гормоны» и «понятно» переводились так: «валяй, делай, это будет хороший секс». Однако Чарльз чувствовал, что «секс» с Джейн будет означать «любовь». Возможно, что при холодном определении оба этих понятия означают одно и то же, но на самом деле между ними огромная разница. Секс удовлетворяет похоть, занятия любовью – душу.

Было бы гораздо проще опровергнуть аргументы Балтера, но они мучили его самого. Глубоко запрятанное в нем похотливое желание не могло заставить его исключить возможность того, что занятия любовью с Джейн могут открыть некоторые из запечатанных ранее путей, ведущих к его душе.

– Тебе чертовски повезло, что ты не здесь, а то бы у меня появилось желание посчитать тебе зубы. – Сделав паузу, он затем продолжил: – Я хочу знать, черт возьми, где находится Грэм. Твое предположение, что он не уедет из Харбора, пока не сможет заполучить своего сына, может оказаться неверным.

Балтер ответил на вопрос Чарльза:

– Последнее сообщение о Грэме поступило ко мне перед самым отъездом в Бостон. Поверь мне, Грэма не было нигде близко от вас.

– Ты его видел или говоришь на основании какой-то информации, полученной не из первых рук?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду совершенно достоверные сведения о том, что Грэм находится там, где ты сказал. – Они оба привычно избегали упоминания в своем разговоре название Челси. Эта мера предосторожности на случай, если телефон прослушивается. Чарльз знал, что добился своего. Комиссар полиции Балтер нес главную ответственность за всякое расследование: как почет, деньги, знаки отличия при успехе, так и осуждение при неудаче.

– Ты всегда отличался способностями надевать на других хомут, – прорычал Балтер.

– Горло не перетру, Джо! Всего несколько вопросов о Джеке, которые ты сможешь лично проверить. Ты должен был это сделать после смерти Анны, помнишь? – Чарльз прислонился к стене и постарался не обращать внимания на то, что он сравнивает, поскольку он продолжал помнить весь ужас, написанный на лице Джейн.

Неважно, сколь часто он напоминал себе, что это были другие обстоятельства, другая женщина, он не мог удержаться от сравнения. И в том и в другом случае Чарльз не защитил их от опасности.

Еще раньше на пляже ответственность Чарльза за Джейн и Тома выходила за рамки его служебных обязанностей и даже за рамки личной вины, которую он принял на себя в знак покаяния после смерти Анны. Теперь он как бы вновь переживал весь тот кошмар, связанный со смертью Анны, а сейчас с Джейн…

o– Ты сравниваешь то, что произошло с Анной, и настоящий случай? – поинтересовался Балтер и стал защищать своих сотрудников и результативную методику расследования дел в его подразделении.

Чарльз слушал, но отметил, что Балтер ловко обошел одно дело, которое, как знал Чарльз, было расследовано не так уж успешно.

– А как вы тянули с нахождением убийц Анны? А сейчас ты уверен, что твое решение нанять меня является достаточным? Почему ты отказываешься верить, что Джейн могла видеть Грэма на пляже? Не потому ли, что не готов арестовать его?