Она не закричала, это было не в ее характере. Ее всегда раздражало, когда женщины в кино визжали при виде трупа. Конечно, главной задачей киношников было до смерти напугать зрителя – это-то ей было ясно, но все равно крики и визг выводили ее из себя. По правилам ей полагалось крикнуть три раза, поскольку в лифте было как раз три трупа. Вместо этого Элен Хасси, преодолев ужас и переведя дыхание, прошла мимо, чтобы рассказать об увиденном сержанту Куртису.

После перенесенного электрического удара Виллис Эллери был заметно подавлен и слегка оглох на одно ухо. К тому же плохо слушалась левая рука – результат электрошока, вполне обычное явление.

– Вероятно, это у вас из-за недостатка кислорода в крови, – объяснил Куртис, помогая пострадавшему выпить воды. – Все придет в норму, но понадобится некоторое время. Уж поверьте мне. Виллис, вам чертовски повезло, что вы вообще остались в живых. Должно быть, у вас сердце, как у бегемота.

Затем Куртис обследовал следы от газового ключа на обожженных ладонях Эллери, а также обугленную кожу и большой волдырь на пальце, через который из тела проскочил электрический разряд. Чтобы защитить раны от инфекции, Дженни Бао заклеила их бактерицидным пластырем, а затем дала ему таблетку обезболивающего из пузырька, который Бич откопал в одном из бесчисленных карманов своего охотничьего жилета.

– Она над вами неплохо поколдовала, – заметил – Куртис. – Ну а теперь расслабьтесь, идёт? Мы отправим вас в больницу, как только представится малейшая возможность.

Эллери слабо улыбнулся.

Куртис привстал, растирая плечо, сильно нывшее от многочисленных ударов в дверь туалетной комнаты.

– Ну, как он? – поинтересовался Дэвид Арнон. Обернувшись, Куртис отвел его за локоть подальше от лежавшего на полу Виллиса Эллери.

– Не очень. Должно быть, слегка повредил мозги. Точно не скажу. После перенесенного ему сейчас полагается интенсивная терапия. – Куртис кивнул на «уоки-токи» в руках у Арнона. – Как у них там дела?

– Добрались до середины.

– Держите меня в курсе. Им может понадобиться помощь, чтобы забраться с верхних веток на балкон.

Тут он заметил, как из дверного проема за ним внимательно наблюдает Элен Хасси. В первую очередь он обратил внимание, что она была без блузки, и отвел было глаза в сторону, но затем увидел ее бледное лицо и слезы на щеках. Он быстро подошел к ней и взял за руку.

– Что такое? – спросил он. – С вами все в порядке?

– Со мной все нормально, – ответила она. – Там люди в лифте. Те, что поднимались на лифте из холла. Сейчас их кабина на нашем этаже. – Она провела ладонью по лбу. – Думаю, мне лучше присесть.

Дженни подвинула Элен стул.

– Пойду взгляну, – решил Куртис.

– Я с вами, – сказал Митч.

За ними увязался и Дэвид Арнон.

В углу промерзшей насквозь кабины лифта лежали белые, как дед-морозы, спаянные льдом, скрюченные тела троих мужчин, напоминая печальные останки неудачной экспедиции в Антарктиду. Своими широко распахнутыми глазами они словно продолжали зачарованно смотреть на приближавшуюся смерть.

– Не могу поверить, что такое возможно, – тихо проговорил Арнон. – Замерзшие люди, и где?! В Лос-Анджелесе. Настоящий сюрреализм.

– Оставим их здесь? – спросил Митч.

– Я не могу представить, что с ними делать, – ответил Куртис. – А потом, они же твердые, как ледышки. Даже в такой жаре пройдет немало времени, пока их можно будет растащить. Нет, давайте пока их оставим там, где они лежат. – Он посмотрел на Митча. – А сам факт их появления вас не тревожит?

– Я как раз об этом размышляю, – задумчиво произнес Митч. – Авраам явно преследовал какую-то цель, посылая сюда этот лифт.

– Хочешь сказать, он пытается нас деморализовать? – спросил Арнон.

– Вот именно. И это говорит о неплохом знании человеческой психологии, тебе не кажется?

– Уж меня он точно достал, – подтвердил Куртис.

– В таком случае, похоже, поведение Авраама не так уж и необъяснимо. Я хочу сказать, это можно рассматривать как своего рода послание, хотя и не слишком приятное. Но хоть какая-то попытка наладить связь. – Митч помолчал. – Вы не находите? Если Авраам пытается с нами связаться, то и мы можем ему ответить. Наша попытка может оказаться успешной, и тогда нам удастся получить от него объяснения. Кто знает? Не исключено, что мы сможем убедить его прекратить весь этот кошмар.

– Почему бы и нет? – отозвался Арнон.

– Я просто уверен в этом, – продолжил Митч. – Компьютер руководствуется логикой, вот и нам надо подобрать верные логические аргументы. Опираться придется на элементарные понятия, значения и объективно-логические элементы, имеющие одинаковый смысл для разных систем мышления.

– Что касается моего опыта общения с уголовниками, – возразил Куртис, – то, как правило, бессмысленно тратить время на то, чтобы понять их образ мышления. Давайте-ка лучше сами поворочаем мозгами и прикинем, что еще можно предпринять, чтобы выбраться отсюда, пока нас не прикончили, как этих троих в лифте.

– Не вижу, почему одно исключает другое, – стоял на своем Митч.

– Мне тоже так кажется, – поддержал его Арнон. – Я голосую за дипломатичный подход.

– Но вначале надо ответить на первый вопрос, – сказал Митч. – Мы должны посмотреть, сможет ли Бич вступить с ним в диалог.

Находясь уже в двухстах футах от пола, Ирвинг Дюк раздвинул мясистые кожистые листья тропического гиганта и подтянулся на следующую ветку. Усевшись там ненадежнее, он посмотрел вниз.

Джоан Ричардсон, отставшая от него на тридцать – сорок футов, медленно карабкалась по лиане. А ее муж был всего в нескольких футах под ней, понукая ее, словно неутомимый строгий тренер. Отсюда, с высоты, электронное пианино напоминало замочную скважину.

– Слишком сильно не спеши, – донесся до Дюка голос Ричардсона. – Это тебе не спортивные соревнования.

– Но ведь я задерживаю вас, Рэй, – сказала она. – Почему бы вам с мистером Дюком не двинуться вперед?

– Потому что я не оставлю тебя одну.

– Знаешь что. Рэй? Мне было бы так удобнее. Твое постоянное ворчание только мешает мне.

Дюк ухмыльнулся. Так ему и надо, паразиту.

– Это кто ворчит? Я просто пытаюсь подбодрить тебя, вот и все. И нахожусь рядом на случай, если тебе вдруг понадобится моя помощь.

– Прошу тебя, я буду подниматься сама.

– Ладно, ладно. Делай как хочешь. Больше не скажу ни слова, если сама не попросишь.

– Не попрошу, – твердо заявила Джоан. Дюк победно вскинул кулак и довольно улыбнулся. Она посылала его ко всем чертям. Джоан забралась на очередную ветку. Растерев натруженные плечи, она взглянула на Дюка. Он помахал ей в ответ рукой.

– Как там дела? – крикнул он.

– Она отлично справляется, – ответил Ричардсон.

– А как вы? – спросила Джоан.

– Прекрасно, мэм, просто прекрасно. Я все-таки рассчитываю на пиво.

Придерживая рукой лиану, он осторожно встал на ноги, запрокинув голову вверх. Ему оставалось не больше девяноста футов. Ну и напьется же он пивка, когда доберется до цели. Эта мысль вызвала у него новый прилив энтузиазма. Он уже готовился повиснуть на лиане когда его внимание привлек неожиданный предмет – тянувшаяся вдоль ствола тонкая трубка из прозрачного пластика. При ближайшем рассмотрении он заметил внутри нее жидкость и мелкие пузырьки. Почему он не сообразил этого раньше? У этого дерева была собственная система орошения. Остается только разорвать трубку и вот тебе питьевая вода.

А еще лучше поднести рот к узкому отверстию разбрызгивателя...

Как только он приблизил лицо поближе к трубке, неожиданно послышалось легкое шипение, и из отверстия брызнул пенистый фонтанчик воды.

На секунду Дюк почувствовал подлинное блаженство, ощутив нежную свежесть мяты на лице и руках. Он снова удивленно взглянул на разбрызгиватель, откуда с шипением вырвалась новая порция божественной влаги.

Внезапно почувствовав жуткую резь в глазах, словно его облили каким-то ядохимикатом, он машинально отпрянул от пластиковой трубки. Плотно зажмурив глаза, он заорал от боли и стал энергично обтирать лицо рукавом рубахи.