- И когда лететь? – я растерян, Клаймич тоже. Такие решения планируются и согласовываются заранее. А вовсе не экспромтом, как сейчас. Ищу взглядом Веверса. Тот только слегка пожимает плечами.

- 15-го июня

- И что нам там делать?

- Ну а ты как думаешь? – Романов смотрит на часы, свита начинает постепенно рассасываться из студии – Споете пару песен на фуршете, пожмете руки членам американской делегации… Тебя кажется, пригласили в посольство на День Независимости?

Я киваю.

- Ну вот что-то в том же духе. Исполнишь «Мы мир» и пусть американцы подпевают.

Понятно. В Кремле доросли до идеи «мягкой силы». Что ж… Это неплохо.

Я соглашаюсь и тут же приглашаю Алену принять завтра участие в съемках клипа. «Куй железо не отходя от кассы». Девушка вопросительно смотрит на своего дядю:

- А можно?

- Ну, если в массовке, на заднем плане, то почему бы и нет – довольный Романов само благодушие.

Договариваемся встретиться с ней утром в Кремле, где мы с японцами будем снимать «лунную походку». Наконец, последние гости уезжают, и мы с Клаймичем можем перевести дух. Даже не думал, что такие визиты могут так выматывать. Принимаем с Григорием Давыдовичем по пятьдесят грамм коньяка для просветления в мозгах, и коротко обговариваем с ним сначала Вену, потом подробно план битвы на завтрашний день. Рано утром у нас Красная площадь и Кремль, потом все встречаемся на ВДНХ, после обеда Таманская дивизия. Рижане приедут в Москву сегодня вечером, их еще ждет примерка камуфляжа, который мастерицы Львовой сейчас срочно дошивают. Форму для съемок антивоенного клипа, добытую на Мосфильме, уже привезли в студию, а к вечеру еще и несколько пар роликовых коньков также должны доставить. Вроде все идет по плану.

Пока я парился под софитами, изображая перед камерами студента МГУ, Григорий Давыдович взял на себя организационные вопросы и справляется с этим блестяще. Звонки, согласования, заказ пропусков, костюмы – все на нем, и без него я как без рук. При этом он еще успевает следить за репетиционным процессом. И есть у меня стойкое подозрение, что такая насыщенная событиями жизнь ему самому очень нравится.

Дозваниваюсь до Говорухина. Извиняюсь, что встретиться с ним в пятницу не смогу – съемки. Предлагаю перенести нашу встречу на понедельник.

- Жаль… А в понедельник уже я не смогу. Мне нужно срочно лететь в Ялту на съемки «Пиратов».

- Что же нам делать?

- Предлагаю полететь всем месте в Ялту. Ты ведь обещал Альдону отпустить на несколько дней, сняться в эпизодах? Ну, так и полетели. Там со временем у меня будет немного посвободнее, обсудим черновик сценария. Рейс в воскресенье днем.

Неожиданное предложение… Но в принципе здравое. Заодно и отдохну, подышу морским воздухом. Поэтому после коротких раздумий даю Говорухину свое согласие. Осталось договориться с Веверсом.

Утром опять встаю ни свет ни заря. График съемок такой плотный, что приходится экономить каждую минуту. Но для меня работать в бешеном темпе – дело привычное, для японцев, кажется тоже, а вот всем остальным приходится туго. Особенно достается бедной Свете, которая приступает к работе самой первой, раскладывая свой гримерный стол еще до моего приезда и в сотый раз вспоминая добрым словом Грейс Мирабеллу. Пока я дремлю под ее чуткими руками, сидя в пластиковом кресле, японцы выставляют свет на фоне Исторического музея. В семь утра Красная площадь абсолютно пуста, только поливальные машины нарушают ее утреннюю тишину, да гулко печатают шаг солдаты из Кремлевского полка, идущие сменить караул у Мавзолея. Японский режиссер, имени которого я не могу не то что запомнить, но даже и выговорить, и к которому обращаюсь «господин режиссер» или просто «сэнсэй», с тоской поглядывает на солдат. Понимаю его – вышли бы красивые кадры на фоне Мавзолея, но …низя-я-я! В ЦК убедительно просили его воздержаться от такого креатива.

Сняв меня на фоне краснокирпичного терема и Никольской башни, перемещаемся в Кремль, на площадь перед Успенским собором. Режиссеру очень понравился старинный храм, и лунную походку я буду изображать рядом с его древними мозаиками. Вот парадокс. Мавзолей снимать нельзя, а у храма танцевать можно! Пройдет двадцать лет и все кардинально поменяется. Или уже нет?

Света поправляет мой грим, я занимаю исходную позицию. Костюм а-ля Джексон смотрится диковато в антураже древних стен, а перчатка, переливающаяся стразами на солнце, вообще словно с другой планеты, но кто я такой, чтобы спорить со вкусами японцев? Они у них прямо сказать специфические и такими останутся и в следующем столетии. Привычно исполняю сложную дорожку лунных шагов, прокручиваюсь на каблуках, придерживая шляпу перчаткой, и застываю, сдвинув ее на глаза. Помощник режиссера говорит, что все отлично, но плохо виден плеер – в последнем кадре мне нужно немного поменять ракурс, заканчивая поворот. Снимаем еще дубль и еще один. Самое трудное– не поскользнуться на булыжниках, которыми замощена площадь, и удержать равновесие при финальном "фуэте". Наконец, последний дубль и режиссер кричит: «Снято!». Съемочная группа аплодирует, я шутливо раскланиваюсь со всеми, прижимая шляпу к груди. И тут же натыкаюсь на восхищенный взгляд Алены, которая незаметно присоединилась к нашей группе. Я разве приглашал ее в Кремль? Мне еще сталкера-преследователя не хватает. И ведь от нее не отделаешься и охраной не отгородишься!

- Лех, че делать? – я взглядом показываю Мамонту на Алену

- Женись на ней – парень неделикатно ржет, хлопая меня плечу – Сразу от тебя отстанет

- Кстати, слышал новый анекдот?

К нам подходят сотрудники студии…

- Загс. После нескольких неудачных попыток распаренная и теряющая терпение регистраторша обращается к жениху: — Молодой человек! На вопрос: — Согласны ли Вы взять в жены? нужно отвечать: — Согласен!, а не Была—не была!

Группа разом делится на две части. Парни чуть ли не валятся на газон от смеха, дамы хмуро меня разглядывают.

- Нет, а я что… - оправдываюсь под их тяжелыми взглядами – «Я полезных инициатив – никогда не супротив». Священный институт брака – это наше все!

Поверили? Судя по лицам не очень.

------

На ВДНХ народу уже побольше. Утро закончилось, москвичи и гости столицы потянулись на главную выставку страны. Клаймич раздал рижанам коньки, подтанцовка раскатывается. Здесь же и Мирослава с сокурсниками выписывает пируэты на фоне фонтана. При виде нашей массовки, у меня невольно вырывается стон – почти все они явились на съемки в джинсах. Вроде бы понятно, что в них удобно кататься, и желание ребят надеть на съемки модную одежду тоже понятно, но сплошная потертая джинса… Господи, да Суслов меня за такой продвинутый образ советской молодежи утопит прямо в этом фонтане! Хорошо еще, что «звездочки» на общем фоне нормально выглядят – Львова, как мы и договаривались, обрядила их в разноцветные футболки и спортивные шорты. Ладно… джинсовые куртки с ребят снимем, у рубашек закатаем рукава, может и прокатит. Все уже перезнакомились между собой, теперь общаются в ожидании съемочной группы. Света начинает по очереди гримировать «звездочек», мы с Григорием Давыдовичем как два генерала окидываем взором поле битвы. Наблюдательный Клаймич обращает мое внимание, что на газоне за нашими спинами очень удачно расположена инсталляция с олимпийской символикой. Видно, что установили ее совсем недавно - все краски яркие и пахнет ими так, что слезу вышибает. Прекрасно! Сейчас еще и про предстоящую Олимпиаду японцам напомним. А через них – всему миру.

Ну, а дальше начинается самое интересное – на коньки становлюсь я. И хорошо, что у меня оставалось время вспомнить прежние навыки, иначе бы точно опозорился перед японцами. Такие коньки были у меня когда-то в юности, но потом из памяти их надежно вытеснили ролики 90-х и нулевых, а это, как оказалось, уже совсем другое дело, и моя самонадеянность чуть не сыграла со мной злую шутку. Нет, через полчаса я уже рассекал на них вполне уверенно, но в первую минуту, стыдно сказать, чуть не растянулся на асфальте у ног улыбающейся Александры. Вот позорище-то! Но потом ничего, приспособился. Оказалось, что мозг хорошо хранит на задворках все наши прежние навыки, и при необходимости тут же вытаскивает их на свет божий. Сначала мы с Ладой осторожно нарезаем круги вокруг фонтана, крепко держась за руки, а потом даже и выезжаем за оцепление, чтобы не спеша проехаться по аллее.