– А будет еще труднее. Продолжай. Куда он направился?

– Ну, в общем, заплатив нам, он остался почти ни с чем. Поинтересовался, где можно сыграть по-крупному. Я ответил, что казино в нашем городе консервативные, в долг фишек не дадут. И это чистая правда, Бостон – это тебе не Облако Оорта. Так что я ему посоветовал ехать в Атлантик-Сити.

– Ладно. – Я выдернул стрелку и смотал проволоку. Пума обмяк.

– Трудно с тобой дружить, – сказал он. – Но и ссориться не вижу смысла. Увидимся, частный легаш.

Снова очутившись на улице, я подключился к терминалу «Бостонского банка». Решил заплатить за наводку Плавнику, прежде чем двину в Атлантик-Сити.

Стоявший передо мной парень вынул из бабкомата свою карточку. Хотел засунуть в карман, но что-то его остановило. Он посмотрел на карточку, выругался, выхватил пистолет и пальнул в бабкомат.

Аппарат отозвался электронным визгом, на четырех колесах вылетел из ниши в стене и попытался дать деру. Но налетел на зеваку-коммивояжера, сбил с ног. Выроненный чемоданчик с образцами товаров раскрылся от удара о дорожное покрытие.

Зазвучала музыка. Закричала женщина.

Обиженный автоматом парень снова выстрелил. И на сей раз свалил машину.

Вокруг разбитого дымящегося бабкомата собиралась толпа. От пострадавшей машины остро пахло горелыми электронными внутренностями. Взбешенный юзер подошел к ней, растолкав зевак, запустил руку в пробоину и вынул свою настоящую карточку.

– Имитаторы, мать их! В прошлый раз у меня вот так же карточку сперли – пятнадцать тысяч САС-баксов, как корова языком!

– Мир жесток, – произнес кто-то в толпе, якобы сочувственно.

– Я тоже не подарок. – И крутой юзер похлопал по пристегнутому к бедру пистолету.

Поездка из Бостона в Атлантик-Сити на «Серафиме» длилась девяносто минут. Фон Бюлов опережал меня на несколько часов, и я выбрал самый быстрый, хоть и далеко не самый дешевый вид транспорта. Впрочем, о деньгах я не жалел. Напротив, радовался возможности спокойно посидеть, подумать.

Хомяк заснул в соседнем кресле. Спросил бы меня кто, зачем взял с собой трансгена – я бы не нашелся с ответом. Может, потому что сидеть с ним рядом уютно, как дома. А рассчитывать на помощь Хомяка в серьезной переделке было бы просто смешно. Да, наверное, дело в боязни одиночества. Мне нужна компания. Может быть, Хомяк для меня вроде талисмана.

Впрочем, провоз помеси-невелички стоил вдвое меньше моего проезда,

Я почесал Хомяка за ухом и сосредоточил все мысли на деле.

Фон Бюлов – мономаньяк, пробу ставить некуда. Псих без справки. Но в его крови – формула, и если бы он ее сумел расшифровать, то на такой товар нашлись бы десятки покупателей – от немецкого концерна ГНП до АТЭС. Но вместо того чтобы за месяц с выгодой сбыть краденое, он все тратит на несколько адреналиновых выбросов в казино. Вот это мне непонятно. Может быть, его кто-то зомбировал, и теперь он не сможет ни на секунду расслабиться, пока крупье не скажет ему «двадцать одно»? В моей практике бывали случаи и похлеще.

Через полчаса я перестал ломать голову. Нет смысла докапываться, почему психи делают то, что они делают. Будь у меня хоть крупица психиатрического таланта, я бы смог ответить на вопрос, почему я однажды пришел домой, а квартира заполнена саморазмножающейся пеной, благоверной же и след простыл. Что произошло, то произошло, с этим и буду разбираться, а чьи-то сумбурные мотивы и внезапные порывы – не для моих скромных мозгов. Женева Гиппельштиль-Имхаузен хочет вернуть свое имущество, и я ей в этом посодействую – за очень приличный гонорар.

Я вспомнил, как гладил большим пальцем ее горячий любовный рубчик, и подумал: может, ей от меня еще что-нибудь понадобится?

Земля проносилась за монокристаллическими окнами поезда, она казалась пятном – как при ускоренной прокрутке фильма. В пути я подремал несколько минут. День выдался не из легких.

Около восьми вечера поезд прибыл в Атлантик-Сити. Мы с Хомяком покинули вагон и прошли на дощатую набережную – Бордуок.

Когда я был здесь в последний раз, Бордуок перебирался на новую дамбу, которая не давала повышающему свой уровень Атлантическому океану затопить город. Применялась супердревесина корпорации «Бехтель-Канемацу-Гошо», сооружение стало четырехъярусным, и теперь оно протягивалось мимо всех казино. Очень эффектно, вполне в крикливом стиле Атлантик-Сити.

Тротуары были заполнены гражданами и помесями. На уличных артистов пялились гости города, вокруг разъема-мамы в бикини, заправившейся лошадиной порцией «костомяки», собралась толпа. Она, развернув корпус на сто восемьдесят, взялась за пятки и пошла колесом – живая лента Мёбиуса. Доказывая свою односторонность, артистка легла на ковровую дорожку; многоногие мини-кибы с присосками на ножках бегали по спинно-грудной поверхности. Классный фокус.

Я задержался, чтобы купить спирулина-дог и лимонад-содовую. Если фон Бюлов здесь, он вероятнее всего торчит в казино, так что можно не спешить.

– Тебе взять чего-нибудь? – спросил я у Хомяка.

– Да, сэр, пожалуйста. Как заманчиво выглядят чили-доги! Мне один, но с двойным соусом.

Я исполнил желание Хомяка, памятуя о том, что перекармливать его нельзя – запросто протянет лапки. Впрочем, чили-доги продаются только людям, зарегистрированным владельцам трансгенов. Может, поэтому помеси и не убегают? Вернее, убегают, но немногие.

Когда мы подкрепились, я скомкал салфетку и бросил на Бордуок. Ее тут же подхватил мусорохват.

– Пошли, возьмем за задницу мистера фон Бюлова, – сказал я Хомяку.

– Если вы считаете это нужным, сэр, то мы так и сделаем.

Беглеца я нашел в казино «Тайм Уорнер Сирс», возле рулетки. Карточка – удостоверение личности – лежала перед ним на столе, настроенная на показ денежного баланса. И он передвигал башлятник с красной цифры на черную, с черной на красную и так далее, и цифра на карточке росла, как на дрожжах. Я последил за фон Бюловым. Сиреневые глаза горели адским огнем, на лице – маниакальная сосредоточенность. Понятно: действие доработанного клоачными крысами экспериментального стимулятора интеллекта сейчас на пике. Фон Бюлов с головой ушел в нелинейную динамику рулетки, и хаос везения укладывается в постижимую для его разума форму.

Он не потерял ни фишки. Выигрыш поднялся до геостационарной орбиты.

Потрясающее везение одного из игроков не укрылось от остальных. Вокруг его рулетки собралась толпа жиголадок и милашек-валяшек, домашних любимцев и свободных башлеловов, уже не говоря о менеджерах казино, с такими физиономиями, будто проглотили по горсти червей.

Вряд ли они будут возражать, подумал я, против шунтирования мистера фон Бюлова.

Я приблизился к нему сбоку. Менеджеры остановили игру, чтобы проверить рулетку и просканировать окружающих – не оказывает ли кто скрытого воздействия. Я этим воспользовался:

– Юрген, твоя жена просила кое-что передать. Он аж подпрыгнул:

– Кто ты? Откуда можешь знать мою жену? – Глаза сощурились, как будто он решил испытать на мне свою способность проникать в суть вещей. На лице дрогнул мускул. – А если и знаешь, что с того?

– Не спрашивай, кролик, по ком рычит пантера, она рычит по тебе.

Он отодвинул стул.

– Ладно, только ради бога, не здесь. Давай выйдем.

Мы вышли на безлюдный балкон. Наверху поблескивало звездное небо, как змеиная чешуя. Нас с фон Бюловым разделяло примерно четыре фута. Я чувствовал Хомяка – он был сбоку.

– Юрген, Женева требует вернуть троп. Он фыркнул:

– Так пусть явится сюда и заберет.

– Она очень занята, вот и прислала меня. – Нейрошунт прятался в моей ладони.

Но я и глазом не успел моргнуть, как фон Бюлов направил на меня лазик – крупповскую карманную модель.

– Не усложнял бы ты, Юрген… – И я метнулся к нему.

Лазерный луч прошел рядом, даже жилетку задел – запахло горелой неразрывайкой. Второго выстрела фон Бюлов сделать не успел – я прижал свое оружие ему к шее.

Нейрошунт в миллисекунду забурился под кожу и прицепился к спинному мозгу. Фон Бюлов рухнул на пол.