Мои спасители тоже молчали, а я при всем желании ничего кроме сипов и хрипов издать пока не могла. В застывшей, как в немой сцене спектакля, комнате назревало напряжение, будто мы все чего-то ждали, но непонятно, чего именно.

Все встало на свои места, когда повисшую тишину прорезали сначала торопливые шаги на лестнице, затем глухие – по коридору, и в арке, заполнив ее собой целиком, появился Кьер.

Он уставился первым делом на меня, и мне очень захотелось куда-нибудь спрятаться. Растрепанный вид, заплаканное лицо, опухшая шея с наливающимися цветом синяками… я сжала в пальцах юбку, забыла, как дышать. Господи, как он?.. Почему?

Тяжелый взгляд соскользнул с моих плеч, оставив на них свой груз, и Кьер сдвинулся с места, направившись прямиком к Арчи.

– Развяжи, – короткий приказ повис в воздухе.

Маг сделал прихотливый жест, и белесые путы растаяли, однако Арчи не торопился подниматься, глядя на герцога круглыми глазами.

– Встань.

Виконт продолжал сидеть, ошалело глядя наверх. Многозначительный взгляд, и маг подхватил Арчи под плечо и вздернул, ставя на ноги.

– Ваша светлость… – пролепетал тот, с трудом раздирая пересохшие губы.

Кьер замахнулся, и я торопливо отвела взгляд, вот только в уши все равно ворвался характерный хруст сломанной переносицы.

Арчи завопил, но тут же захлебнулся собственным воплем под глухой звук второго удара. Я вздрогнула, все же вскинула ресницы и застала третий, пришедшийся по почкам да так от души, с грозовой вспышкой магии, что виконт снова повалился на пол, скуля и постанывая, размазывая по лицу кровь. Мне на мгновение показалось, что разъяренный герцог добавит ему ещё и начищенным до блеска носком ботинка, но Кьер сдержался. С видимым усилием разжал стиснутые челюсти и произнес:

– Если я еще хоть раз услышу твое имя в каком бы то ни было контексте, я сровняю тебя с землей. Понял?

Арчи корчился на полу, не отвечая. Тогда Кьер присел на корточки, схватил его одной рукой за грудки и подтянул к себе.

– Понял?

– Да, ваша светлость, – прогнусавил виконт, и герцог швырнул его обратно и выпрямился, брезгливо отряхнув после этого руки.

Он повернулся в мою сторону, и я пружиной подскочила с дивана, несмотря на дрожащие колени. Пошатнулась, чуть не упала, но вовремя была поддержана вторым из спасителей, а вернее, как я начинала смутно догадываться – охранников.

Невозможность говорить почему-то разрывала грудную клетку, дышать становилось все тяжелее, перед глазами поплыло, я увидела, как Кьер делает шаг в мою сторону и… с некоторым удивлением лишилась чувств.

Роль: виновница

Запах нашатыря врезался в нос, я поморщилась, закрутила головой, пытаясь от него отвернуться, но чьи-то ладони сжали плечи, заставляя замереть, а над ухом раздалось негромкое:

– Ш-ш-ш-ш, миледи, не двигайтесь.

Голос был чужой, но тихий и ласковый.

Я с некоторым трудом разлепила ресницы, и увидела склонившегося надо мной мужчину лет пятидесяти в позолоченном пенсне. Раздражающая нашатырная вонь никуда не делась, хотя ватку со спиртом никто под моим носом уже не держал, но только спустя несколько мгновений я поняла, что запах этот облаком окутывал самого мужчину. Целитель. Н-да, ирония судьбы.

Я попыталась приподняться, но и эта попытка была пресечена строгим надавливанием на плечи, но прежде, чем целитель успел меня пожурить, сбоку раздался другой голос. Этот я знала прекрасно и прямо сейчас не была уверена, что хочу слышать.

– Эри угомонись ради бога и дай господину Листеру сделать свою работу.

Несмотря на вернувшуюся боль в шее, я повернула голову и поняла, наконец, что нахожусь в герцогской спальне, а сам герцог с многообещающе мрачным видом подпирает стену, скрестив руки на груди. Мне сделалось не по себе, по позвоночнику пробежала холодная дрожь.

– Вот так, миледи.

Целитель утвердил мою голову прямо, чуть приподняв, и принялся осматривать шею. Прикосновения сухих теплых пальцев были едва ощутимы и не причиняли дискомфорта, а вот запах нашатыря значительно усилился, и я против воли поморщилась.

– Больно? – тут же среагировал господин Листер.

Я, благоразумно не открывая рот, отрицательно мотнула головой.

– Леди Рейвен – запечатанный маг, – снова вмешался Кьер, каким-то мистическим образом уловив, что меня беспокоит. – Возможно, ей неприятна ваша магия. – И, помолчав мгновение, он добавил. – Продолжайте.

Я метнула в герцога раздраженный взгляд, тот ответил мне вздернутой бровью. Целитель же немного виновато пожал плечами, улыбнулся:

– Это не займет много времени.

Он сдержал слово и уже менее, чем через четверть часа паковал свои инструменты в черную кожаную сумку. Тошнотворный нашатырный аромат постепенно развеивался.

– Все не так страшно, ваша светлость. – Отчитывался целитель, что показательно, не передо мной. – Гортань и голосовые связки почти не пострадали. Отек под заклинанием спадет через пару часов, хотя трудности с речью могут сохраняться ещё несколько дней, так что я настоятельно рекомендую покой, обильное теплое питье и поменьше разговоров.

– А синяки? – уточнил герцог, и мне захотелось натянуть одеяло до самых ушей, чтобы прикрыться.

– Помилуйте, ваша светлость, где вы видите синяки? Я же не шарлатан из Черного округа! Всего доброго. Миледи.

И господин Листер ушел, оставляя меня один на один в клетке с разъяренным львом.

В процессе лечения целитель меня все-таки усадил, так что теперь я вжалась спиной в подушки, подумывая, а не сползти ли мне обратно вниз и не притвориться ли снова обморочной дамой. Скандал, в неотвратимости которого я уже не сомневалась, не заставил себя ждать.

– Господи, Эрилин, позволь поинтересоваться, чем ты думала? И я еще наивно полагал, что у тебя в отличие от большинства высокосветских идиоток есть мозги!

Кьер стремительным шагом пересек комнату, обогнул кровать.

– И чем бы все закончилось, если бы я не увидел, как ты позавчера беседовала с этим типом? И не приставил бы слежку?

Он схватился за графин с водой, и я машинально зажмурилась, будто боялась, что он сейчас в меня им запустит. Звук плеснувшей о края стакана жидкости, заглушило продолжение пламенной речи:

– А если бы они просто не успели? Эри, ты женщина, черт побери, а не всемогущая воительница! Ты можешь хоть иногда рассчитывать свои силы исходя из этого?!

Пахнуло озоном. Он там уже огненными шарами что ли швыряется?..

Детское желание полезть под одеяло взыграло с новой силой.

– Пей.

Я открыла глаза и с удивлением уставилась на сунутый мне под нос стакан с водой. Под пылающим гневом взглядом взяла его в руки. Теплый.

Помня о первом неудачном опыте, я сделала маленький глоток. Жидкость скользнула по саднящему горлу, чуть облегчая боль, и я продолжила пить, а Кьер… Кьер тоже продолжил.

– Меня не устроило твое заявление после бала. Когда ты сказала, что разберешься сама. Из-за пустяка ты бы не плакала, а участие в чем-либо серьезном, мне казалось, я заслужил. Но ты известная упрямица, и я отступил, хотя заподозрил, что дело касается одного из моих гостей. А потом я увидел тебя с этим типом возле департамента, и увидел выражение твоего лица… счастливая случайность! Выяснить, что графское семейство владеет поместьем, граничащим с вашим, не заняло много времени. Выстроить версию, исходя из этого, образа жизни виконта и твоих слез – еще меньше. И тогда я ещё наивно полагал, что уж теперь-то ты поделишься и позволишь помочь. Как идиот полагал, что ты мне доверяешь.

Кажется, текущее положение вещей, когда я сижу и молча слушаю, глядя на него снизу-вверх, герцога полностью устраивало. Более того – успокаивало и толкало на откровения.

А я неожиданно для себя поняла, что оно меня тоже устраивало. Кьер имел полное право на меня злиться. И выговаривать мне, как маленькой девочке, тоже имел полное право. И даже швыряйся он сейчас этими треклятыми огненными шарами – он все равно был бы прав.