Я покачал головой в ответ.

— Пока ничего не обещаю. Даже роботы — дело сложное и дорогое, а про невидимость до сих пор вообще сложно что-либо прогнозировать. Я все еще веду расчеты.

Но великий князь Московский лишь рукой махнул. Кажется, в его глазах у меня был безграничный лимит доверия. Невский, похоже, вообще не допускал мысли, что у меня может не получиться.

— Идем к государю, Дмитрий, — произнес он, отставляя пустую чашку в сторону. — У него тоже к тебе есть крайне важный разговор. Не будем заставлять царя ждать.

На этот раз Михаил II ожидал нас не в своем кабинете, а в личных покоях. Гвардейцев вокруг было в разы больше, чем обычно, но это и понятно — раз невидимки смогли добраться до телефона куратора ЦСБ, то и к государю могут попытаться ворваться.

— Садись, Дмитрий, — велел мне государь. — Емельян, подожди снаружи.

Невский поклонился царю и вышел за дверь. Мы остались наедине, и в этот раз даже за запасными выходами не скрывались бойцы. Впрочем, ворваться они все равно могли в любой момент.

Михаил II поднял на меня взгляд и заговорил:

— Итак, князь Романов, я обещал тебе полный доступ к своим лабораториям. И я готов сдержать свое обещание. Если, разумеется, ты не передумал.

— Не передумал, государь, — подтвердил я.

Мой биологический отец несколько секунд смотрел мне в лицо, поглаживая подлокотник правой рукой. Наконец, он продолжил:

— Что касается твоих роботов, — сказал Михаил II, — я выделяю твоему Уральскому технологическому комплексу шесть миллиардов рублей на расширение производства и ускорение поставок «Роя» в царскую армию. Естественно, я буду требовать отчета за использование моих денег. Но верю, что сильно зарываться ты не станешь и заказы мои выполнишь в срок, как и прежде.

Это были отличные новости. Теперь Урал получит большое денежное вливание, я сам обзаведусь дополнительным весом в глазах Демидовых и их бояр. А так как мы соседи, это теперь даже более важный фактор, чем сам факт моего наследования.

— Благодарю, государь, — поклонился я.

— Это еще не все, — приподняв ладонь, заявил царь. — Я обещал тебе допуск в царский архив. Сам понимаешь, что я не могу позволить его содержимому находиться в чужих руках.

Да, мало ли какие секреты там на самом деле хранятся. Эта библиотека собиралась едва ли не со времен самого Рюрика и тщательно оберегалась всеми последующими поколениями. Когда-то и Романовы внесли свою лепту в расширение этих списков и фолиантов.

— Потому я ставлю условие, Дмитрий, — продолжил меж тем государь. — С «Оракулом» ты туда не войдешь.

Немного жаль, так как я уже думал о том, что смогу просто оцифровать все имеющиеся в архиве сведения и уже в спокойной обстановке разобраться, что там к чему. Но дареному коню в зубы не смотрят.

— Разумное условие, — кивнул я. — Я оставлю все компоненты «Оракула» снаружи, когда ты прикажешь, государь.

Михаил II нажал секретную кнопку на подлокотнике своего кресла, и сбоку от нас в стене открылась сейфовая дверца. Намек был предельно ясен, так что я поднялся на ноги и подошел к тайнику. Прежде чем снять линзу, обратил внимание, что внутри сейф хорошо защищен: в наличие не только огнеупорное покрытие, но и клетка Фарадея для защиты от электромагнитных полей.

— Я готов, государь, — уложив внутрь тайника шкатулку с линзами, повернулся я к царю.

Михаил II медленно поднялся и, пройдя ко мне, ткнул пальцем в створку, запирая сейф. Я отчетливо услышал, как встают в пазы язычки замка. Царь же прошел к двери в личную спальню, и я последовал за ним.

Осматриваться в царской опочивальне я не стал — какие именно простыни предпочитает государь Русского царства мне было не интересно, а без «Оракула» мой взгляд все равно мало что даст.

Михаил II тем временем толкнул стену, и она без звука отошла в сторону, открывая проход в ярко освещенный коридор. С потолка свисали светодиодные лампы, каменная лестница не так давно была реставрирована, на стенах — кафель веселенькой синей расцветки с абстрактными узорами.

Спускаться пришлось не ниже четвертого этажа. Сперва я подумал, что на каждом уровне имеется своя потайная дверь, но когда мы вышли в огромную библиотеку, я понял, что все пройденное нами расстояние отдано под потолок.

Гигантская библиотека, состоящая из одинаковых рядов стеллажей под огнеупорным стеклом, предстала моим глазам, и я хмыкнул, разглядывая таблички с датами написания этих исторических трудов. Здесь были тысячи томов, и как в таком огромном архиве можно было найти необходимую информацию, я лично представлял слабо.

Михаил II дал мне ощутить масштабы здешней библиотеки, после чего хмыкнул и пошел дальше. Я не стал отставать и глазеть по сторонам — в конце концов, государь прекрасно знал, что именно меня интересует, так что и вел в нужный отдел.

— Вот эти полки — то, что нам нужно, — кивнув мне на гигантских размеров стеллаж, произнес мой биологический отец. — Можешь начинать с любого места, Дмитрий, когда закончишь, верни все книги на свои места. За дверью тебя будет ждать гвардеец, который проводит тебя наружу.

— Благодарю за доверие, государь, — поклонился я царю, после чего обернулся к указанным книгам.

Что ж, мне предстояло перерыть сотни томов, чтобы найти ответ. Но разве это вызов?

Отложив последний на сегодня том в сторону, я прикрыл уставшие глаза. Информации было слишком много, чтобы я за один присест сумел ее всю усвоить. Однако кое-что интересное для себя я все же нашел.

Первоначальные дары имели четкую схему появления. Менялись только пропорции, но общая суть была примерно одинакова. Есть атакующие дары, их большинство. Сюда даже наш дар Романовых относится, так как в первую очередь силовые поля подходят только для убийства. Основные стихийные силы, которые сейчас имеют максимальное распространение.

Есть созидающие способности — как те же друиды, чья сила заключалась в умение выращивать растения там, где им не предполагалось существовать по законам природы. И придавать этим растениям необходимые свойства — на выбор одаренного.

Каждому государству выдавался шанс объединить под собой все человечество и начать магическое развитие. Если бы аристократы не уничтожали друг друга под корень, сегодня я бы не наномашинами занимался, а рассчитывал техники для влияния на саму реальность. Преувеличиваю, разумеется, однако не так уж и сильно.

Даже просто тасуя информацию о дарах магии, я, как разум, пришедший из иного мира, четко вижу попытку создателя магической системы свернуть развитие человечества с пути технологий на путь магической эволюции.

Но человек в любой момент времени предпочтет в первую очередь захватить охотничьи угодья своего соседа, и уже только после этого станет думать, что с ними теперь делать.

В магической резне канули в Лету практически все условно мирные дары. Однако вся проблема в том, что как раз их-то и нужно было сохранять. Ради будущей эволюции человеческого вида, которая теперь попросту невозможна.

Сев на деревянный стул, я сложил руки на груди и откинулся на спинку.

Кто еще может видеть то, что понял я, было не важно. Если не восстановить через наследников уничтоженные дары, магия неизбежно придет к стагнации. Выжили самые пригодные здесь и сейчас способности. Но они жестко ограничены, и ничего нового не дадут. Можно незначительно менять мощность техник, их конечный эффект. Но это мизерное отклонение от изначально заложенного стандарта. И можно сказать, что здешние рода уже достигли своего пика развития.

Посидев еще минут пять, я поднялся на ноги. Первый год с появления магии я изучил. В последующих хрониках смысла ковыряться не было.

Михаил II не соврал: не имелось ни одной семьи, которая получила способность оставаться вне потока времени, как это делает Людвиг. И вечной молодости тоже не нашлось места.

Кто бы ни создавал магическую систему этой Земли, он, похоже, очень плохо знал человеческую природу. Или преднамеренно сделал так, чтобы у людей не осталось ни шанса пройти путь магической эволюции. Иначе объяснить, почему среди правителей не было ни одного без атакующей способности, я не могу. Ведь как раз у них-то и был самый высокий шанс на выживание.