– Хм, тебе лучше не делать этого, детка, – мягко предупредил ее Дрю. – Если ты не хочешь повторения.

– Возможно, хочу, – ее голос прозвучал в темноте мягко и почти что мечтательно.

– Я не против, если и ты не возражаешь, – уверил ее Дрю, обхватив ее грудь и осторожно потянув за соски, от чего Джен застонала. – Но на этот раз, давай будем спокойнее, хорошо?

– Что… Что это значит? – ее голос уже звучал прерывисто, и Дрю вновь подумал о том, насколько невероятно сексуальной она была, и сколько удовольствия он желал ей подарить

– Я подразумеваю это.

Дрю навис над Джен, от чего она тихо застонала, удивившись, когда он расположился меж ее бедер.

Джен охотно раскрылась для него, вновь застонав, когда Дрю опустился вниз, потершись всей длиной своего члена об ее влажную открытую киску, прежде чем найти вход.

– На этот раз легко, детка, – пробормотал он, медленно скользнув внутрь. – Легко и медленно.

– Дрю! – простонала Джен, когда мужчина вошел в нее. – О боже.

Она уперлась головой в его предплечье, и Дрю пристально посмотрел в ее глаза, двигаясь внутри нее.

– М-м-м, ты такая красивая, Джен, – пробормотал он, наслаждаясь тем, как она выглядела в танцующих тенях и бликах огня. На ее лице появилось какое-то мягкое выражение и та открытость, о которой он не думал ранее.

Женевьева вернула ему взгляд, в ее глазах застыла мечтательность, они были полны эмоций, когда они наслаждались друг другом, полностью объединившись телом и разумом.

В мыслях Дрю не возникло сомнений – он влюблен в Женевьеву Уэллс. Он влюбился в своего босса, что вероятно было невозможно глупым поступком. Но, черт возьми, если бы он мог справиться с этим сейчас, когда узнал настоящую Женевьеву… и теперь, когда они разделили не только свои тела, но и сердца.

«Истинные Пары» говорят, что могут помочь каждому найти свою вторую половинку, и, придерживаются этого, – подумал он. – Жаль, что я не понимал, что работаю со своей в течение стольких лет».

Он хотел рассказать Джен о своих чувствах – рассказать, что хочет ее, хочет быть с ней даже по окончанию этого уик-энда. Но, что если она не чувствует того же? Или что если она не хочет продолжить их отношения, потому что считает, что это помешает работе?

Дрю чертовски хотел рассказать Джен о том, что любит ее, но заставил себя проглотить слова, рвавшиеся наружу.

«Я люблю тебя Джен, – подумал он, глядя в ее глаза, когда они вместе достигли удовольствия. – Люблю тебя так чертовски сильно! Я хотел бы, чтобы это никогда не заканчивалось…»

– Проснись и пой, красавица. Птицы поют, солнце сияет, и, надеюсь, Мистер Медведь вернулся в свою берлогу.

Ее разбудил веселый голос Дрю, и, первое, что поняла Джен – она замерзла.

– Здесь холодно! – пожаловалась она, закутавшись в покрывала.

– Это потому, что у нас закончились дрова. Мы все использовали вчера вечером, чтобы не замерзнуть, – Дрю присел на кровати рядом с ней, и обхватил щеку Женевьевы своей теплой ладонью. – Идем, детка, нам нужно вернуться на курорт. Уже за половину десятого, все будут задаваться вопросом, что с нами случилось.

– Тогда мы расскажем им правду: нас почти съел долбаный медведь, – проворчала Женевьева, наконец, сев. – Ох, моя голова!

Женщина схватилась за голову, когда яркий солнечный свет, пробившись сквозь высокие окна, ударил ей в глаза.

– Чувствуешь сожаление за то, что выпила вчера половину бутылки вина? – усмехнулся ей раздражающе бодрый Дрю.

– Я выпила только две полные чашки, – запротестовала Женевьева. – Я все еще уставшая. Мы, ох, заснули поздно вчерашней ночью.

– Ну, так и было, – Дрю выразительно посмотрел на нее. – Очень поздно.

– Эм… – Женевьева почувствовала, как ее щеки опалило жаром. – Я, ох… – пробормотала она, не зная, что сказать.

– Как насчет кое-чего немного тонизирующего? – спросил Дрю, к ее облегчению, сменив тему. Поднявшись, он вернулся с еще одной чашкой из китайского фарфора.

– Что это? – Женевьева приняла от него чашку.

– Я нашел растворимый кофе в шкафчике и сумел вскипятить немного воды, прежде чем огонь окончательно погас. Ничего необычного, но…

– Кофе есть кофе. Ты мой герой. – Женевьева принюхалась к теплому ароматному напитку, с благодарностью сделав глоток.

– Хм-м, если бы я знал, что все, что мне понадобиться, чтобы получить статус твоего героя – кофе, то я мог бы не беспокоиться о схватке с медведем, – улыбнулся ей Дрю, и Женевьева ответила ему тем же.

Она заметила, что они вдвоем стараются обходить тему того, чем занимались прошлой ночью, и не знала, хорошо это или плохо.

«Наверное, просто такова реальность, – сказала она себе с сожалением. – Мы оба понимаем, что независимо от того, насколько хорошим был этот уик-энд – он не может длиться вечно. Даже если мы захотим этого».

Но хотел ли этого Дрю? Женевьева знала, что, разумеется, хотела вновь пережить те ошеломляющие эмоции, что зародились между ними прошлой ночью – она все еще помнила, как Дрю взял ее во второй раз… Его длинные, медленные, восхитительные движения, когда он аккуратно, но жестко прижимал ее к кровати, глядя ей в глаза, пока они занимались любовью. Но это желание было невыполнимым – и Джен понимала это.

– Думаю, нам пора уходить, – произнесла она, закончив пить кофе и начав одеваться.

– Ага, – Дрю уже был одет и ждал ее. Он выглядел так, словно хотел что-то добавить, но, в конце концов, просто продолжил ждать в тишине, пока Женевьева не будет готова.

– Хорошо, итак… – она закончила одеваться, проведя пальцами по волосам, пытаясь распутать их. Наконец, она сдалась. – Хорошо, пусть будет так, пока мы не вернемся в «Сосновый рай», и я смогу принять душ, – проворчала Джен, поправляя свой свитер.

– Ты выглядишь прекрасно, – пробормотал Дрю. Отперев дверь, он положил ладонь на замок, замерев, долгое время глядя на нее. – Джен, я…

– Да? – она посмотрела на него, ее сердце тяжело билось, хоть она и пыталась не показывать своего внутреннего беспокойства.

– Я… ох… – вздохнув, Дрю покачал головой. – Я только хотел сказать: с Рождеством тебя.

– О, уже Рождество, не так ли? – Джен потребовалось немного времени, чтобы осознать это – она никогда не придавала особого значения этому дню. – Я… Мне жаль, у меня ничего для тебя нет, – сказала она, пытаясь, чтобы ее голос прозвучал небрежно.

– Я бы так не сказал, – Дрю посмотрел на нее, прикрыв глаза, и Джен почувствовала, как ее щеки вновь опалило жаром.

– В этом случае, я бы сказала, что это был подарок, который мы подарили друг другу, – выпалила она. – Дрю, я…

– Да? – он внезапно пристально посмотрел на нее, и Женевьева почувствовала, как слова, что она собиралась произнести, покинули ее.

– Я… Я просто волновалась об… интересно, медведь все еще где-то там? – наконец, спросила она.

– О, – Дрю выглядел разочарованным. – Ну, мне лучше пойти первым на случай, если мистер Медведь все еще где-то там. Вероятно, он уснул в своем логове, но на всякий случай…

– О. О, конечно, – Женевьева попыталась улыбнуться, несмотря на фальшивую маску, застывшую на ее лице. Ей хотелось сохранить рассудок. Если бы она только была достаточно храброй, чтобы признаться в своих чувствах! Но, что если Дрю не чувствовал того же? Ей не хотелось выглядеть глупой. Джен хотела попытаться вновь сказать что-то, но Дрю уже открыл дверь и осторожно глянул в сторону леса.

– Итак, посмотри на это, – пробормотал он, раскрывая дверь так, чтобы Джен могла увидеть. – Прошлой ночью выпало немного снега.

– Да? – Женевьева, выглянув из-за него, увидела, что лес укрыт тонким, но прекрасным, снежным одеялом. – О, это великолепно! – воскликнула она. – Все выглядит свежим, новеньким и посыпанным сахаром!

– Говоря о посыпанным сахаром, сейчас я бы не отказался от посыпанного сахаром пончика или Frosted Flakes¹²,– Дрю положил ладонь на свой живот. – От сыра и крекеров с прошлой ночи ничего не осталось.