На острове Хортица сделали остановку. Там была деревня, населенная «ромеями», внешне ничем не отличавшимися от славян. Пока на Руси есть много мест, где люди живут сами по себе, не зная правителей, войн, налогов… Увидев нашу флотилию, они попрятались кто в лесу, который еще не свели, кто на лодках-долбенках переправился на правый берег или спрятался в плавнях у левого. Я им покричал, что не тронем. Из леса сперва вышли два старика. Говорили они на смеси греческого со славянским. Я им объяснил, что сделаем здесь привал и отправимся дальше, а на обратном пути оставим им на хранение свои суда, щедро заплатив. Они поведали, что после паводка на остров приплывут ромейские купцы. С месяц или больше здесь будет небольшое торжище. Обитатели деревень с берегов Днепра и притоков, а также кочевники обменяют пушнину, шкуры, шерсть, зерно, крицы губчатого железа, селитру, мед и воск на вино, ткани, украшения и другие изделия из металлов, керамики, стекла…

Зато Черное море не впечатлило викингов. Так, теплая лужа в сравнение с их морями. Трудно было бы ожидать другое, ведь сперва двигались мы вдоль Тендровской косы. Присоединившиеся к нам славяне были другого мнения. Вид уходящей до самого горизонта водной глади наводил их на грустные мысли. Зато берег на небольшом удалении успокаивал.

От южной оконечности косы срезали напрямую к Крымскому полуострову и дальше опять пошли вдоль берега. Нам не попалось ни одного населенного пункта. Может, и были, но спрятанные в балках. Несколько раз видели отары овец и один раз табун лошадей. Завидев нас, пастухи гнали скот вглубь полуострова.

По Керкинитскому заливу тоже шли вдоль берега. Я собирался навестить Керкинитиду-Гезлев-Евпаторию. Не знаю, как этот населенный пункт называется сейчас. Наиболее вероятно первое имя, потому что на острове Хортица мне сообщили, что западное побережье Крымского полуострова под властью ромеев, а под хазарами – восточное. Мы собирались продать в городе часть или все товары, которые везли. К моему удивлению на месте Керкинитиды были развалины, причем довольно древние.

На ночь остановились возле озера Сысак, чтобы затариться розовой солью. Она в большой цене у славян. Солоно хлебает мало кто из них. Нам не пришлось добывать ее, просто набрали из куч под навесами неподалеку от деревни, расположенной на юго-восточном берегу озера. Аборигены разбежались и попрятались, завидев нашу флотилию, так что не могу сказать, кто они по национальности. Жилища с плоской крышей сложены из камня. Одна, редко две комнаты. В углу открытый очаг. Дым выходит через дыру в стене под крышей. Из мебели только лежанки и низкие табуреточки. Посуда глиняная и деревянная. Небольшие запасы зерна и много вяленой рыбы. Держат кур, овец и коз. Животных угнали. Только по наличию небольших куч навоза я сделал вывод об их наличии.

Соль погрузили на дубок. В лангскипах места мало и груз не легкий, а для моего судна пойдет на пользу. В Самватасе и его окрестностях не нашлось достаточного количества камней с высокой плотностью на балласт. Чугунные чушки слишком дороги. Я не стал набивать трюм всякой ерундой, тем более, что при проходе днепровских порогов осадку желательно иметь минимальную. В реке это не имело особого значения, а вот при выходе в море судно стало слишком валким из-за плохой остойчивости, приходилось брать рифы на парусах при свежем ветре. Груз соли почти полностью устранил этом недостаток. В Самватасе мы с большой выгодой обменяем ее на меха, которые потом продадим константинопольским или каким-нибудь другим купцам.

Херсонес сейчас называется Херсоном. По сигнальным дымам на берегу, сопровождавшим флотилию, было понятно, что в городе знают о нашем приближении. Для купеческого каравана нас слишком много, для осадной армии – слишком мало. На всякий случай херсонцы приготовились к обороне, закрывшись в городе. Таких высоких и крепких каменных стен и башен приплывшим со мной викингам еще не доводилось видеть. Утром я рассказал соратникам, что городу больше тысячи лет.Они не поверили, но, увидев, согласились со мной. Главным аргументом скандинавов было то, что напилить столько камня за меньший срок не получится.

Лангскипы приткнулись к берегу, кто где нашел место на, как они думали, безопасном расстоянии от стен. Опасались обстрелов из луков, не подозревая о наличии у херсонцев метательных орудий. Я предполагал, что такие имеются, поэтому поставил дубок на якорь в бухте, после чего на лодке добрался до каменного причала возле второстепенных ворот. Там на двух фронтальных прямоугольных башнях собрались воины. Судя по дымам, кипятят воду в котлах над кострами, готовясь отражать нападение. Как догадываюсь, добрые дела викингов уже стучали в их ворота, хотя и безуспешно.

Я поздоровался на греческом языке, после чего изложил цель визита:

- Мы к вам с миром. Хотим продать меха, рабов, воск. Если боитесь, можем торговать прямо здесь при закрытых воротах. Договариваемся о цене, кидаете деньги и веревки, мы привязываем товар.

- Подожди, сейчас доложим префекту, - сказали с левой от ворот башни.

Решали вопрос с полчаса, после чего на крепостную стену у башни пришли купцы, поинтересовались ценой на товар. Я понятия не имел, что и сколько здесь стоит, поэтому запросил по ценам хазарской столицы Хамлыха. Ошибся не сильно, судя по реакции купцов, которые поторговались немного для вида и согласились. Шурки белок продавались связками по сорок штук, куницы и лисы по десять. Столько уходит в среднем на шубу. В отличие от Хамлыха, здесь лучше брали шкуры волка и хуже зайца-беляка и медведя. Рабы улетели на ура, потому что это были девушки и юноши.

Сперва торг шел, так сказать, дистанционно: подходил лангскип, выгружал товар, забирал вырученные деньги и освобождал место для следующего. Затем на причал спустился один купец, другой, третий… Они осматривали каждую шкурку, ощупывали рабов, яростно торговались, перебивая у конкурента особенно ценный товар. В общем, я провел несколько интересных часов.

Несмотря на установившиеся почти дружеские отношения, заночевать под стенами города нам не позволили. Наверное, вызвало подозрение то, что мы отказались покупать еду и вино. Значит, собираемся все это добыть бесплатно. До темноты было много времени, поэтому мы поплыли дальше.

На южном берегу Крыма появилось много новых деревень. Расположены возле речушек или ручьев. Дома из камня, с плоскими крышами. Жители, предупрежденные сигнальными дымами, прятались в лесах, которых пока много. Судя по лодкам, в поселениях возле моря живут рыбаки, а в дальних, судя по стадам овец и коз, которых быстро гнали вверх по склонам – животноводы. Полей мало и небольшие. Видимо, из-за глобального потепления климат здесь стал слишком засушливым.

Застать врасплох аборигенов было практически невозможно. Гоняться за ними по горным склонам и вовсе глупо. Можно, конечно, высадиться в глухом месте, незаметно подкрасться к какой-нибудь деревеньке, но овчинка не стоила выделки. Поэтому мы гребли вдоль берега, любуясь восхитительными крымскими пейзажами, а я еще пытался вспомнить, что будет тут в двадцать первом веке.

51

Судак сейчас принадлежит хазарам и называется Сугдея. Это маленький зачуханный городок на краю их империи. Само собой, пока нет мощной генуэзской крепости, а всего лишь, скажем так, недостроенный вариант той, которую будут осаждать сельджуки, когда я в бытность путивльским князем окажусь в этих краях и малехо причешу их. Каменные стены высотой метра четыре. С севера башен всего три: надвратная и две угловые высотой метров семь. Ров шириной метров пять с половиной напротив ворот, а к краям поуже. Как рассказал захваченный нами на берегу купец, который надеялся пересидеть в кустах, потому что из-за излишнего веса не в силах был быстро подняться по склону к крепости, проживает в Сугдее сотен восемь человек. Все они считают себя ромеями, хотя давно уже под властью хазар. Для нынешнего Крыма это населенный пункт средней величины. По словам пленного, больше жителей только в Херсоне и Карше (хазар.: Другой берег), как сейчас называют будущую Керчь.