Патриарх, игумен Чудова монастыря.

И он убежал, отец игумен?

Убежал, святый владыко. Вот уж тому третий день.

Пострел, окаянный! Да какого он роду?

Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил в Суздале, в Ефимьевском монастыре, ушел оттуда, шатался по разным обителям, наконец пришел к моей чудовской братии, а я, видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену, старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен: читал наши летописи, сочинял каноны святым; но, знать, грамота далася ему не от Господа Бога…

Уж эти мне грамотеи! что еще выдумал! буду царем на Москве! Ах он, сосуд диавольский! Однако нечего царю и докладывать об этом; что тревожить отца-государя? Довольно будет объявить о побеге дьяку Смирнову или дьяку Ефимьеву; эдака ересь! буду царем на Москве!.. Поймать, поймать врагоугодника, да и сослать в Соловецкий на вечное покаяние. Ведь это ересь, отец игумен.

Ересь, святый владыко, сущая ересь.

Два стольника.

Мисаил и Варлаам, бродяги-чернецы; Григорий Отрепьев, мирянином; хозяйка.

Чем-то мне вас потчевать, старцы честные?

Чем Бог пошлет, хозяюшка. Нет ли вина?

Как не быть, отцы мои! сейчас вынесу.

Что ж ты закручинился, товарищ? Вот и граница литовская, до которой так хотелось тебе добраться.

Пока не буду в Литве, до тех пор не буду спокоен.

Что тебе Литва так слюбилась? Вот мы, отец Мисаил да я, грешный, как утекли из монастыря, так ни о чем уж и не думаем. Литва ли, Русь ли, что гудок, что гусли: всё нам равно, было бы вино… да вот и оно!..

Складно сказано, отец Варлаам.

Вот вам, отцы мои. Пейте на здоровье.

Спасибо, родная, Бог тебя благослови.

(Монахи пьют; Варлаам затягивает песню: Как во городе было во Казани…)

Что же ты не подтягиваешь, да и не потягиваешь?

Не хочу.

Вольному воля…

А пьяному рай, отец Мисаил! Выпьем же чарочку за шинкарочку…

Однако, отец Мисаил, когда я пью, так трезвых не люблю; ино дело пьянство, а иное чванство; хочешь жить, как мы, милости просим – нет, так убирайся, проваливай: скоморох попу не товарищ.

Пей да про себя разумей, отец Варлаам! Видишь: и я порой складно говорить умею.

А что мне про себя разуметь?

Оставь его, отец Варлаам.

Да что он за постник? Сам же к нам навязался в товарищи, неведомо кто, неведомо откуда, – да еще и спесивится; может быть, кобылу нюхал…