Историк А. Г. Кузьмин, в книге «История России с древнейших времен до 1618 года» (http://www.voskres.ru), пишет об учреждении в Сарае в 1261 году православной епархии следующее: «В Орде было немало христиан самого разного толка. Достижением русской дипломатии явилось то, что епископа Митрофана на новую епархию посвящал митрополит Кирилл. Приверженец ислама Берке шел на это, видимо, чтобы ослабить влияние в самой Орде Каракорума, забиравшего значительную часть дани. Новая епархия, конечно, оставалась под надзором ханской ставки, но отныне на Русь стали поступать более свежие и достоверные сведения о положении в Орде».

По мнению А. Г. Кузьмина, Берке дал согласие на учреждение в Сарае епархии, «чтобы ослабить влияние в самой Орде Каракорума». Что понимать под словами А. Г. Кузьмина? Конкретно – под словом «влияние». Представьте себе, приезжают из Каракорума дюжие молодцы за деньгами, а Берке им, вместо денег, начинает рассказывать о том, что вот, дескать, эти русские построили в Сарае церковь и всех охмурили своим православным христианством, а посему езжайте, добры молодцы, назад, денег вам не видать.

Вообще – то, можно было бы придумать и другую версию, дабы каракорумские инкассаторы не заподозрили, что Берке не в ладах с рассудком. Просто, без всяких затей, предложить им вернуться восвояси, несолоно хлебавши. Хорошее слово «влияние». Внушает. Если бы моголы являлись завоевателями, то освобождение Русской Православной церкви от всех налогов и вообще всякая ей поддержка могли закончиться для них очень печально. Кто есть князья? По-современному это губернаторы. В чем их сила? Да нет никакой у них силы, сидит каждый в своей губернии, крестьян обдирает, козни против соседей чинит да Орду с податями обжуливает. А вот церковь – это сила. Это единая структура на всем ордынском пространстве, плюс к тому – крепкие связи за границей, например, в Византии. Я уверен, что в распоряжении Русской Православной церкви были достаточные материальные ресурсы и влияние на людей, чтобы, если бы она захотела расправиться с Ордой, вооружить и вдохновить такое войско, которое стерло бы Орду в порошок. Даже если бы это войско было ополчением. Что на Куликовом поле и было наглядно продемонстрировано.

«В эти же годы вспыхнул конфликт русской церкви с Мамаем. В Нижнем Новгороде по инициативе Дионисия Суздальского были убиты послы Мамая. Возникла война, шедшая с переменным успехом, закончившаяся Куликовской битвой и возвращением в Орду Чингисида Тохтамыша. В этой войне, которую навязала церковь, участвовали две коалиции: химерная держава Мамая, Генуя и Великое княжество Литовское, т. е. Запад, и блок Москвы с Белой ордой – традиционный союз, начало которому положил еще Александр Невский» (Л. Н. Гумилев «Древняя Русь и Великая степь»).

Слова Гумилева есть передача ситуации, возникшей в 70-е годы XIV века. Такая ситуация явилась следствием «решения» Орды о выделении Русской Православной церкви экономических льгот. Да вот Орда ли «решила»? Может, ей порекомендовали «решить»?

Многим историкам трудно понять, в чем сила Русской Православной церкви. А в том ее сила, что она всегда с народом. Церковь не может быть не с народом, потому что иначе в церковь не пойдут молиться. И никакой надзиратель туда не загонит и не заставит жертвовать на храм.

А государство не всегда с народом, и потому государство в России всегда находится в опасности. Александр Невский сказал: «Не в силе Бог, а в правде». Надо очень внимательно отнестись к этим словам. Они есть признание великого политического деятеля той эпохи, что истинным хозяином жизни на Руси являлась Русская Православная церковь.

Если, к примеру, взглянуть на те времена, когда «татарское иго» рассеялось как дым, то можно увидеть, что положение церкви в русском государстве, не угнетаемом «пришлыми монголами», значительно ухудшилось. «Церковь в Московском государстве оставалась носителем духовных ценностей и национальной идеологии. Но к XVI в. церковь превратилась и в крупнейшего земельного собственника, чьи богатства, несмотря на политику террора по отношению к ней Ивана IV, ещё возросли в XVI веке…

Церковь имела некоторую независимость в сфере управления и суда. Это было как бы государство в государстве, возглавляемое высшими иерархами. Патриарх, митрополиты, архиепископы имели своих дворян и детей боярских, свою поместную систему, белые слободы (не облагаемые налогами) в городах, свой суд, а патриарх – высшие учреждения – приказы.

Соборное Уложение пошло в наступление на эти права. Оно установило светский суд для духовенства, лишив церковь одной из важных статей дохода в виде судебных пошлин. В городах были конфискованы белые слободы и промыслово-торговые заведения. Это сильно подорвало могущество церкви, ибо ей принадлежало ранее не менее 60 % всех свободных от налогов городских имуществ.

Но ещё более сильный удар по экономическому могуществу русской церкви был нанесен запретом передачи ей земельных вотчин, как родовых, так выслуженных и купленных. Запрет касался всех форм отчуждения (покупки, заклада, поминка и пр.). На помин можно было дать деньги – цену вотчины, проданной на сторону или родичам. Нарушение закона влекло за собой конфискацию вотчины в государственный фонд («безденежно») и раздачу её челобитчикам-доносчикам.

Действия правительства вызвали недовольство духовенства. Патриарх Никон, добивавшийся сделать свое положение выше царского, называл Соборное Уложение «бесовской книгой». Но эти меры уже в XVII в. разрешили в пользу государственной власти начавшийся было спор ее с церковью о приоритетах, о верховенстве. Реформы Петра I и секуляризация церковных земель, проведенные в XVIII в., разрушив могущество церкви, поставили в этом споре последнюю точку» (Л. П. Белковец, В. В. Белковец «История государства и права России», http://www.i-u.ru).

Вот так. Владели Русью завоеватели – и церковь процветала, а как пришли к власти русские, так давай ее угнетать и всячески в правах урезать. Есть о чем задуматься. А может, дело обстоит гораздо проще? В Ордынской Руси церковь занимала господствующее положение, а уже в Московской Руси и в Романовской империи ее значение стало снижаться, причем стало снижаться именно вследствие возвышения государства, которое при Орде было еще слабым.

Как сказано выше, при рассмотрении событий в XIII веке особое внимание следует обратить на действия трех людей – Ярослава, Александра и Батыя. Конечно, не заметить их невозможно. Должности у них высокие, деяния известные. Действовали они, безусловно, корпоративно.

За что каждый из них отвечал? Батый, несомненно, контролировал армию. Ярослав и, последовательно за ним и вместе с ним, Александр отвечали за государственное управление. Балансы, дебет-кредит, налоги, квоты, преференции, «таможня дает добро». В общем, деньги и ресурсы, а также закон и порядок. Посему особое отношение Ярослава и Александра к Новгороду вполне объяснимо, поскольку операции «импорт-экспорт» приносили в княжескую казну серьезный доход. То, что Александр и Ярослав частенько брались лично за оружие при обороне Пскова и Новгорода, говорит о важности вопроса и о том, что ни Александр, ни Ярослав не хотели передоверять это дело кому бы то ни было, в том числе «родственнику» Батыю. «В 1251 г. Александр приехал в орду Батыя, подружился, а потом побратался с его сыном Сартаком, вследствие чего стал сыном хана и в 1252 г. привел на Русь татарский корпус с опытным нойоном Неврюем». (Л. Н. Гумилев, «Древняя Русь и Великая степь»). Так что все обстояло серьезно. Еще бы. В таких Делах доверие – очень важная вещь.

Почему выдвинулись именно Ярослав и Александр? Все очень просто. Их семья управляла уже известным нам Владимиро-Суздальским княжеством. Значение этого княжества как в XIII веке, так и впоследствии переоценить трудно. «Достаточно беглого взгляда на карту, чтобы понять, насколько способствовало развитию Суздальской земли (Владимиро-Суздальского княжества. – К. П.) положение водных путей. Большинство основных рек текло с запада на восток, а три из них, Клязьма, Москва и Ока, сливались с Волгой в начале ее великого поворота на юг к Каспийскому морю, что обеспечивало купцам удобные речные пути на рынки Востока. В то же время притоки Оки, Москва и Угра, вели на юго-запад, к Смоленску, и оттуда к Балтийскому и Черному морям, а Новгород, крупный западный торговый центр, был соединен с Тверью реками Мета и Тверица. Кроме того, притоки, равномерно разделяющие территорию между верхним течением Волги и Клязьмой, служили водными путями между большинством основных городов в междуречье, а также давали им выход к главным рекам» (Дж. Феннел, «Кризис средневековой Руси 1200–1304») Возможно, что именно Ярослав и Александр и являлись главными политическими исполнителями проекта «Русь Ордынская», а Батыю отводилась хоть и очень важная, но тем не менее техническая роль. Роль щита и карающего меча.