— Я не могу…— тихо ответила девушка.

— Не можешь?! — воскликнул Юрг, едва сдерживая ярость.— Не можешь…— через мгновение повторил он уже спокойнее.— Ну конечно, не можешь,— в третий раз произнес он.— Тогда хотя бы скажи, в чьи руки не должно попасть письмо.

— Не могу! — Она отвела взгляд.— Оно ни к кому не должно попасть.

— Ни к кому из моего отряда? — со злой ухмылкой уточнил воин.

— Вообще ни к кому! — отрезала она.

— Но если я пошлю людей и кто-то найдет Вестницу, он сможет прочесть записку,— продолжал издеваться Юрг.— Как же нам поступить? Быть может, ты все-таки расскажешь, что в ней? — Глаза Яры округлились, но она снова отрицательно качнула головой.— Тем более что я и так все знаю,— прошептал он, наклонившись к ней и наслаждаясь ее страхом.— Что скажешь, милая? — почти ласково спросил он.

— Ты!..— Она отшатнулась в ужасе.— Ты убил Вестницу?!

— Прогуливаясь ночью, я случайно наткнулся на еще теплый труп вороны,— процедил он, видя по глазам колдуньи, что она прекрасно понимает или уж, по крайней мере, подозревает, как все было на самом деле.— А на ее лапе нашел вот это!

Он достал из кармана клочок пергамента. Яра попыталась его выхватить, но не успела. Рука Юрга плавно скользнула в сторону.

— «…Живой он слишком опасен…» — медленно прочитал Юрг.— То есть я,— мрачно пояснил он.— Как думаешь,— ехидно поинтересовался он,— что сделает с тобой Белая Волчица, когда мы вернемся в Логово?

— Ты упустил рыжую дрянь! — прошипела Яра, и лицо ее исказилось от ненависти.

— Что ж за беда? — рассмеялся Юрг, наслаждаясь ее страхом, пожирая взглядом дрожащее тело,— Теперь у меня есть документ, подтверждающий, что во всем повинна ты. Если только…

— Если только что? — переспросила Яра.

— Если только ты не искупишь передо мной свою вину,— процедил он, окидывая девушку откровенно похотливым взглядом.

— Да ты!..— прошипела она.

— Сейчас же! — глухо прорычал он, сорвав резную фибулу с плаща колдуньи.

Она попыталась прикрыться и завизжала, надеясь, что ее услышат. От былого высокомерия не осталось и следа. Из надменной жрицы она превратилась в насмерть перепуганную девчонку, единственное желание которой — защититься.

— Не советую кричать,— срывающимся шепотом предупредил Юрг.— Иначе мне придется отдать тебя наемникам… Чтобы молчали. Так что веди себя тихо и ублажи меня так, чтобы я больше не сердился на тебя…

И она сдалась.

Близился полдень, когда отряд наконец вырвался из хаотичного нагромождения скал. Справа, насколько хватал глаз, простиралась голая равнина. Слева каменный лабиринт уходил на север, понемногу забирая к западу. Примерно в лиге прямо перед ними начинался лес, а на полпути к нему Вожак увидел небольшую рощицу и сразу направил коня к ней. Шалло зависла над его головой.

— Они здесь! — каркнула ворона.

Север, обернувшись, увидел, что отряд преследователей тоже выехал на равнину, и мгновенно понял: уйти не удастся. Хотя до рощи и осталось не более сотни локтей, пользы от нее никакой. Густые заросли низких деревьев облегчат задачу не им, а неприятелю.

— Скачите! — крикнул он Соне, резко натягивая поводья.— Я задержу их!

Однако девушка и не подумала подчиняться. Она остановилась рядом, а следом за ней и весь отряд. Йезмиты стремительно приближались.

— Ты разве не слышала, что я сказал?! — гаркнул он.— Вон отсюда!

— Вот уж нет! — раздраженно выкрикнула Соня.— Мое место рядом с тобой! Скачите прочь! — крикнула она Гане, но и та не торопилась выполнять ее приказ.— Уходите немедленно! —Гневно нахмурившись, воительница показала рукой на лес.

— Поздно! — остановил ее Север и под яростное гиканье накатывающейся лавины всадников принялся обстреливать врага из лука.

Соня последовала его примеру, но успела выпустить только две стрелы, затем закинула за спину ставший бесполезным лук и выхватила из ножен кривой гирканский меч.

— Прекратите! Одумайтесь! — вскричал Мурзио, но никто и не думал слушать его.

Волки с рычанием бросались на нападавших, сталь звенела о сталь, и даже Гана неуклюже размахивала мечом, стараясь хоть чем-то помочь друзьям, но на нее, как и на жреца, никто не обращал внимания. Каким-то образом отряду еще удавалось сдерживать натиск, и хотя каждый удар Вожака и почти все удары его подруги достигали цели, Соня понимала, что долго им не продержаться. Бородатые всадники уже начали смыкать вокруг них кольцо — несмотря на потери, их все еще оставалось слишком много.

Когда Соня уже почти отчаялась, из рощи вырвался отряд в два десятка туранских всадников. Бородачи, даже не успев развернуться к ним лицом, начали падать с коней, сраженные стрелами. Впрочем, оставшиеся в живых йезмиты быстро сообразили, что произошло, и, прикрывшись щитами, повернулись к новому противнику. Нападавшие замерли в оцепенении, и на миг две шеренги воинов застыли, разделенные узкой полосой свободного пространства, готовые в любой миг броситься друг на друга.

— Что вы делаете, люди?! — вновь вскричал Мурзио, порывисто вскинув руки.

— Бей! — вскричал сотник бородачей, словно опасаясь, что его воины послушаются митрианца.

Бой закипел с новой силой. Йезмиты сильно уступали противнику в выучке, зато почти втрое превышали туранцев числом.

Туранцы падали один за другим, не в силах справиться с дикарями, которых на каждого наваливалось по двое, а на иных и по трое. Тогда Вожак сменил тактику, и метательные ножи начали веером разлетаться во все стороны. И все-таки они проигрывали. Бой был быстротечным и страшным. Север и Соня делали все что могли. Гана и Мурзио округлившимися от ужаса глазами смотрели, как гибнут люди, даже не помышляя о спасении, словно жизнь для них вообще ничего не значила.

Туранцы полегли все, и даже привычный к крови и смерти Север не мог понять причины их стойкости, находя ей лишь одно объяснение — вековечная вражда. Впрочем, йезмиты не уступали им в упорстве. Лишь последний оставшийся в живых бородач бросился наутек, но кинжал Сони, вонзившийся ему между лопатками, остановил его.

Гана и Мурзио устало сползли на землю, словно не Соня с Севером, а они участвовали только что в бешеной драке. Шадизарка усмехнулась: ничего странного, вполне возможно, их спутникам пришлось даже труднее, чем им. Вожак соскочил с коня и помог спуститься своей подруге. Мурзио подошел к ним, сокрушенно качая головой.

— Ну как, жрец? Еще не пожалел, что отправился с нами? — спросила Соня.

Он смущенно улыбнулся и собрался что-то ответить, но тут глаза его округлились от ужаса. Он судорожно дернулся вперед и схватил девушку за плечи. Стрела со свистом пронзила спину митрианца, и он повалился наземь, увлекая за собой рыжеволосую красавицу. Север вскинул лук и внимательно осмотрелся, но никого не увидел. Он понимал, что стрелок мог спрятаться только в роще, но соваться туда сейчас, пересекая голую, как стол, равнину, означало бы верную смерть. Он посмотрел на Мурзио, и сразу понял, что рана смертельна. Север в бешенстве стиснул зубы и наугад послал стрелу, пожелав лишь, чтобы она покарала убийцу.

— Умри! — выкрикнул он, обращаясь неизвестно к кому.

Соня упала, увлекая за собой незнакомца в черном одеянии. Север и еще одна женщина склонились над ними. Яра вцепилась Юргу в плечо, на миг даже забыв о ненависти. Но только на миг.

— Попал?! — с надеждой спросила колдунья.

Ее пальцы нервно стиснули рукоять кинжала.

— Ну а ты как думаешь? — с усмешкой отозвался воин.

Юрг обернулся к девушке и увидел искаженное яростью лицо и зажатый в руке длинный узкий стилет. Он не успел даже испугаться, когда сталь вонзилась в плоть. Его плоть! Девушка отскочила.

Юрг бездумно зажал рану, затем поднес к лицу залитую кровью ладонь и удивленно посмотрел сперва на нее, а потом на девушку, лицо которой искажали звериная ярость и восторг.

Кровь… Много крови… Кровь и смерть…

Вжавшись спиной в корявый стволик, с брезгливой гримасой Яра наблюдала за тем, как медленно умирает ее враг. До обидного скоро кровавое пятно на его животе перестало увеличиваться, руки бессильно повисли… «Жаль, мало помучился»,— с ненавистью подумала девушка.