Вот и прекрасно. В мире все стабильно.

- Надеюсь, рассказ о наших далеко идущих совместных планах не был правдой? – сменила тему.

- А что, вы против того, чтобы провести вместе весь день? – босс остановил автомобиль на светофоре и серьезно посмотрел на меня, однако уже в следующую секунду рассмеялся. – С вашим лицом сейчас только жертву в фильмах ужасов играть.

Не оценив шутки, фыркнула и демонстративно отвернулась к окну. Ответить нормально шеф соизволил лишь через несколько минут, когда, наконец, перестал раздражающе хихикать.

- Нет, Елизавета Дмитриевна, никаких совместных планов у нас с вами на сегодня нет.

Надеюсь, мой вздох облегчения вышел не слишком громким, и Роман Георгиевич не понял, что я всерьез опасалась застрять в его компании на весь день. Наши отношения и так нельзя было назвать теплыми, поэтому лишний раз об этом намекать совершенно не хотелось. Все-таки, несмотря ни на что, я надеялась получить деньги за всю эту авантюру. Не зря же все эти страдания?!

Начальник был чертовски любезен. Даже не выкинул меня из машины на ближайшей автобусной остановке. Любезно довез до дома и, о ужас, пожелал хорошего дня. После этих слов, знаете, даже не по себе стало.

Однако все дурацкие мысли выветрились из головы ровно в тот момент, когда я получила очередное сообщение от Игоря, который сообщал о том, что приедет через сорок минут.

С его приездом я совершенно позабыла об идиотском утре, встрече с Анькой и немцах, о которых думала последние несколько часов, с тоской размышляя о том, как придется выкручиваться в следующую субботу. Конечно, я не могла пропустить день рождения Эли, но и появляться в «Оазисе» в компании Романа Георгиевича тоже не собиралась.

Игорь действовал на меня лучше и быстрее любого антидепрессанта. С ним настроение моментально поднималось, проблемы начинали казаться несущественными, а жизнь – прекрасной.

Наша встреча не ограничилась посещением маленького ресторанчика с немного странной, но потрясающе вкусной паназиатской кухней (интересно, он много времени убил на то, чтобы найти в нашем городе места, подобные этому ресторану и вчерашней пиццерии?). На самом деле сперва я весьма скептически отнеслась к предложению покататься на канатной дороге, однако Игорь умеет быть убедительным. Особенно когда целует.

А целовал он меня много. Удивительно нежно и чувственно, заставляя ноги подкашиваться, однако его сильные руки, которые меня полностью контролировали, не позволяли упасть.

Собственно, именно по причине этих крышесносящих поцелуев и ласк насладиться видами города мне не удалось. Короче говоря, от поездки я осталась в полном восторге.

Остаток дня пролетел незаметно, я даже успела расстроиться, когда стрелки часов перевалили за десять вечера. Расставаться не хотелось совершенно, а еще... Еще пришло время для одного не слишком удобного разговора, который я оттягивала весь день.

- Лиз, у тебя лицо сейчас как у ребенка, у которого отобрали последнюю конфетку. Говори уже, что случилось.

- Так заметно? – уточнила уныло.

- Ага. – мужчина ласково коснулся кончиком указательного пальца моего подбородка, заставляя поднять голову и посмотреть в глаза. Пришлось послушаться, а потом вдохнуть и на выдохе быстро выпалить.

- Я не хочу, чтобы твой брат знал о том, что мы общаемся.

- Общаемся? – хитро протянул он, видимо, не понимая важности сказанного мной.

- Игорь, я серьезно.

- Лиз, я уже вырос из того возраста, когда должен был рассказывать Ромке о своей личной жизни.

- Правда? – протянула с недоверием, вызвав усмешку со стороны лжебармена.

- Абсолютная.

- И ты не против?

- Не против. – улыбаясь, ответил Игорь. – А теперь, если и это был тот самый серьезный разговор, из-за которого ты последние минут пятнадцать изводила себе нервы, и он закончен, не возражаешь, если я тебя уже поцелую?

Естественно, я не возражала. Что за слово вообще такое дурацкое "возражение"?

А на утро жизнь вернулась в обычное русло. Тосты с беконом, кнопки в туфлях (мне кажется, или мои коллеги становятся предсказуемыми?) и бесконечные улыбки в адрес инвесторов.

Однако все изменилось в обед, когда в офис приехал отец Романа Георгиевича. На самом деле в факте его приезда не было ничего странного. Георгий Максимович вообще был частым гостем в «Сигма Шуз». В общем, на первый взгляд ничто не предвещало беды.

Папа шефа тепло поприветствовал немцев, принял участие в совещании, на котором, к счастью, мое присутствие не требовалось, и уже собирался уезжать.

Вот прямо совсем собирался.

До тех пор, пока не услышал вопрос Виктора.

- Рома, бери Лизу, и поедем уже обедать. А то сам поешь, а девушку, что, голодной оставишь?

Сперва Георгий Максимович нахмурился, потом прищурился, потом, наоборот, округлил глаза, по очереди взглянул на меня и на своего сына, а затем и вовсе улыбнулся.

Так как я абсолютно не знала, как на подобное поведение реагировать, предпочла радоваться. Ну, по крайней мере, он не грохнулся в обморок и не закатил семейный скандал прямо тут. Это ведь хорошо?

Отец шефа, внезапно решивший составить нам компанию за обедом, предпочел оставить свою машину возле бизнес-центра и поехать с нами на служебной.

Отлично, времени, которое займет дорога до ресторана, как раз хватит на то, чтобы рассказать правду.

Георгий Максимович, севший на переднее пассажирское сиденье, медлить не стал. Начал разговор, едва автомобиль тронулся. Обернулся к нам и прямо сказал:

- Ром, я так рад, что ты, наконец, нашел себе нормальную девушку и расстался с этой ведьмой!

От услышанного едва не разинула рот. Из последних сил сдержалась и посмотрела на Романа Георгиевича.

На Романа Георгиевича, который вот прямо с секунды на секунду должен сказать, что его папа нас просто неправильно понял.

На Романа Георгиевича, который вместо этого улыбнулся и какого-то черта взял меня за руку, проговорив:

- Рад, что Лиза пришлась тебе по душе. Прости, что не сказал раньше.

Возможности поговорить за обедом не было. Пришлось ограничиться малым. Трижды пнуть босса под столом. Мелочь, а приятно. Жаль, правда, что не полегчало. И пусть потом только попробует сказать мне что-то о субординации, мол подчиненные не имеют право пинать своих начальников. Придется все-таки составить договор о моем почетном вступлении в должность невестозаменителя. И безлимитное пинание босса в тех случаях, когда он ведет себя, как неадекват, будет там одним из первых обязательных пунктов.

И вообще, не пинать такого начальника – грех. От злости на него я даже не могла за обедом улыбаться вовремя, хотя немцам и Георгию Максимовичу, кажется, было плевать, а мнение Романа Георгиевича меня в данной ситуации не интересовало.

Я злилась. На самом деле злилась. Ковыряла ложкой грибной крем-суп и думала о том, как офигительно эта красивая большая тарелка будет смотреться у шефа на голове. Перевернутой. Пару раз даже руки отдергивать приходилось, так уж велик был соблазн.

То, что творил Роман Георгиевич, переходило все границы, и мне не терпелось ему об этом сказать. В идеале еще и запустить в босса чем-нибудь увесистым, раз уж с тарелкой не выйдет, ну, чтобы наверняка донести смысл моих слов.

Я понимала ситуацию с инвесторами. Я, черт возьми, даже могла понять то, что мы ляпнули Аньке, хоть сказанное и значительно осложнило жизнь. Но Георгию, блин, Максимовичу зачем?!

Тут моя логика была бессильна.

Я еле дотерпела до возвращения в офис. Пару раз грешным делом даже подумывала уволочь начальника в туалет прямо в ресторане. Причем мне было совершенно все равно, о чем подумают немцы. Пусть хоть решат, что нас с головой накрыла безудержная страсть и, не в силах больше ждать, мы побежали в ближайший относительно укромный угол пополнять род Ветровых маленькими обувными наследниками. Останавливало от этой затеи только присутствие отца Романа Георгиевича. Он, вроде как, производил впечатление человека адекватного.