Я увидела его сразу. Точнее сперва заметила машину. Заметила и не поверила собственным глазам, ускорилась сразу же, невыносимо желая проверить, не начались ли у меня галлюцинации.

Добежала, остановилась в нескольких метрах, а потом вообще, как дышать забыла, потому что просто не понимала, что делать.

Рома не исчез, он стоял напротив меня, совершенно серьезный, если не считать горшочка с салатом на крыше автомобиля, который решительно убавлял его солидность.

- Привет. – вообще-то это должно было произнесено бодро, а на деле вышел тихий шепот.

- Привет. – он позволил себе улыбнуться, а я лишь сильнее вцепилась пальцами в свой салат, который сжимала в руках.

Пауза. Такая мучительная, что я не выдерживаю, начинаю тараторить все, что приходит на ум, но практически сразу замолкаю, потому что Рома начинает говорить одновременно со мной.

- Лиз, я никогда не встречался с Полиной...

- Ром, я знаю, я теперь все знаю...

Замолкаем одновременно, смеемся, а потом вновь начинаем говорить, вновь одновременно.

- Игорь – дебил.

Снова смеемся, хоть в чем-то мы солидарны, а потом... Потом я просто не успеваю сообразить, кто сократил разделявшие пару метров первым.

Я бросаюсь Роме на шею, а он прижимает меня к себе. До боли практически, имея все шансов сломать мне пару ребер, но я даже возражать не буду, потому что знаю теперь, что он абсолютно точно будет рядом, бульончики там куриные варить, или что там полагается у влюбленных?

А мы абсолютно точно влюбленные. Глупые, творящие не пойми что, порой совершенно не думая о последствиях.

- Но теперь-то все будет хорошо? – я спрашиваю это вслух, хотя планировала лишь подумать.

Рома улыбается, гладит мои скулы кончиками пальцев, в глаза внимательно смотрит, а потом целует. Целует так, как может только он, вызывая взрыв эмоций, заставляя отвечать на ласки с таким усердием, с каким никто в мире не отвечает.

Потому что люблю его, видимо. Да какое там видимо. Совершенно точно люблю.

Правда, оторвавшись, говорю совершенно другие слова, глупые такие, но которые почему-то именно сейчас лезут на ум.

- Ты же не встречаешься с подчиненными.

На секунду Рома замирает, потом выгибает бровь, а затем растягивает губы в улыбке:

- Почему-то так и знал, что ты об этом скажешь.

Лезет рукой в карман, достает оттуда листок бумаги и протягивает его мне.

Мне, мое же заявление на увольнение. Подписанное им.

- Извини, твой новый трудовой договор я захватить забыл, но, поговаривают, что в той кофейне, где ты теперь работаешь, абсолютно замечательное руководство. Ни в какое сравнение не идет с предыдущим.

Я смеюсь, целую его, но смеяться не прекращаю. Как же быстро они все спелись! А Рома совершенно не против, целует в ответ, прижимает еще ближе, наверное, совсем в себя вжать хочет. Заговаривает лишь тогда, когда я отвоевываю себе сантиметр лишнего пространства для того, чтобы перевести дыхание.

- С Новым годом, Егорова, вы уволены!

Раньше я не слишком любила зиму. Ну, знаете, мороз, гололед, мало приятного, в общем. Однако год назад все изменилось. Честно, я даже в новогодние чудеса верить начала, так и до принятия того факта, что Дед Мороз все-таки существует дойти несложно.

В этом году я была куда более ответственной, тщательно выбирала подарки, помогла Ане с украшением кофейни, да чего уж, даже открытки поздравительные сама подписала.

Я и вас поздравить хочу. Пожелать можно много чего, но я выберу всего одно. Искренность.

Я желаю вам искренности. В поступках, в желаниях, в мыслях.

Будьте честны с окружающими и, главное, честны с собой.

И тогда счастье просто неизбежно. Поверьте, я знаю, о чем говорю.

Вот именно сейчас знаю, стоя на десятиградусном морозе и наблюдая за тем, как наш с Ромкой зверь волочет мне угрожающего вида заледеневшую корягу.

- Сельдь! Ну ты идешь или нет? Нам еще час в машине трястись, сейчас Ромины родители названивать начнут уже! А еще Игорь обещал познакомить нас со своей новой девушкой. Возможно, даже настоящей! Мы просто не можем такое пропустить!

Но это уже совсем другая история...

КОНЕЦ