Поэтому Делия «задумалась о злых, брюзгливых стариках, их учениках и превращениях». «Я поселила его в Мейне, – добавляет она, – потому что это единственное известное мне место, где мог бы находиться городишко вроде Дахое, на который никто не обратил бы внимания».

– В южной башне девушка, – доложила Жандис, Ведьмова рыжая кошка. – Та же самая, что пыталась забраться к нам в прошлом году.

– Ну, иди и укуси ее или еще что-нибудь сделай, – предложила Ведьма.

Она была занята – помешивала какое-то варево в бронзовом котле. Она ждала двенадцать коллег на обед и сейчас смешивала ингредиенты для желе, которое еще нужно было перелить в резную форму и поставить в морозильную камеру.

– Не могу, – промурчала Жандинс. – Она в верхней комнате.

– Что? Как она туда забралась? Я наложила запирающее заклинание на двери нижних этажей!

– Она отрастила волосы, – сказала Жандис таким тоном, будто это все объясняло, и стала вылизывать свои лапы.

Ведьма прекратила помешивать желе, и даже не обратила внимания на раздавшиеся хлопки – несколько лягушек выпрыгнули из котла.

– И какое этот факт имеет отношение к тому, что она забралась в верхнюю комнату южной башни, скажи на милость? – сурово спросила она.

Жандис, как и все Ведьмовы кошки, гордилась своей независимостью и любила подразнить хозяйку. Обычно Ведьма не имела ничего против этого, но сейчас она чувствовала себя растерянной. Меньше всего она ждала девчонку, проникшую в ее владения. Собственно говоря, во второй раз. Фактически повторно совершившую преступление.

– Она отрастила очень длинные волосы, – повторила Жандис.

Кошка принялась вылизывать лапу и не оставляла своего занятия до тех пор, пока Ведьма не подняла черпак и не стала брызгать в ее сторону желейной массой.

– Заплела их в косу… к концу прикрепила крюк, – продолжила Жандис, запрыгнув на любимое Ведьмово кресло, где оказалась в полной безопасности – ни одна капля желе не полетела бы теперь в ее сторону.

– Она забралась в южную башню, используя свои волосы как веревку? – уточнила Ведьма. – Какая сообразительная. Думаю, тогда мне нужно самой заняться этим вопросом.

– В любом случае, это не для меня, – ответила Жандис. – Мыши, крысы, гоблины и захватчики ростом не выше четырех футов – вот моя забота. А не высоченные праздношатающиеся девицы с тридцатифутовыми локонами, заплетенными в корабельный канат. К тому же на первый взгляд она очень неплохо управляется с этим лассо. Тебе стоит быть осторожной.

– Я – Ведьма, – был ответ.

Ведьма отложила черпак в сторону и начала развязывать завязки своего фартука с надписью: «Для кухарки ее кухня – крепость».

Жандис едва слышно что-то пробормотала и дернула усами.

– И что это было? – резко спросила Ведьма.

– Ничего, – промурлыкала Жандис. – Только помни, что я тебе рассказывала про крюк на конце веревки.

Ведьма задумчиво кивнула и вместо обыденной остроконечной шляпы нацепила на голову велосипедный шлем, и на всякий случай опоясалась кожаным фартуком, который доставала, когда плавила серебро. Напоследок она занялась самым важным – заглянула в чулан для метел и, быстро оценив возможности своих любимиц, взяла Миналку, крепкую метлу из восточноевропейского ясеня с грубоватой рукоятью и толстым помелом из поломанных веток.

– Позвони всем и скажи, что обед отменяется, – сказала Ведьма, смазывая метлу специальным маслом, применяемым перед полетами.

– Но я хочу посмотреть, что ты сделаешь с Рапунцель! – возразила Жандис.

– Рапунцель… – протянула Ведьма. Она покачала головой, крысиные косточки, заплетенные в три ее косички, глухо ударились друг о друга. – Я знала, что у нее дурацкое имя. Но, каким бы оно ни было, ты знаешь, что я ничего не могу ей сделать, потому что она уже в доме. Ничего из того, что запрещается Соглашением. Я просто мило попрошу ее уйти, вот и все. А ты займешься звонками, Дженни.

– Не называй меня Дженни! – зашипела кошка, в ярости выгибая спину. – Меня зовут Жандис! Я злая помощница ужасной ведьмы!

– Ты даже не желтого цвета, – возразила Ведьма, – ты рыжая. И я видела, как вчера ты вернула мышонка обратно в нору. И это ты называешь злодейством?

– Мне не хотелось есть, – ответила Дженни, но она не была искренней.

Кошка расправила спину и прыгнула на телефон, отработанным движением сталкивая с него трубку.

– И я никогда не была ужасной, – твердо сказала Ведьма. – По крайней мере, не по моим стандартам. Просто свободомыслящей.

– Все зависит от того, как на это посмотреть, не так ли? – поинтересовалась Дженни. Она выпустила один коготь и начала нажимать кнопки на телефоне. – Хочешь, я позвоню родителям Рапунцель, когда закончу с шабашем?

– Да! – воскликнула Ведьма.

Она появилась на свет сразу взрослой в результате магического превращения более старой ведьмы, и поэтому у нее не было родителей, и она была склонна забывать о существовании родственных связей в этом мире.

– Это ничего не даст, но я им позвоню, – согласилась Дженни. Она подмигнула Ведьме, сощурив изумрудный глаз, а затем повернула голову к телефонной трубке – кто-то ответил. – Алло? О, Смертоносный Клык, это вы…

– Смертоносный Клык? – перебила Ведьма. Ни одну из ее приятельниц так не звали.

Дженни прикрыла трубку лапой и быстро зашептала:

– Так Голубой Колокольчик сам себя называет. Ты знаешь, питомец Аесимы.

Ведьма кивнула и снова вздохнула, забираясь на метлу и поправляя на себе юбку в клетку и кожаный фартук. Иногда она задумывалась, не сожалеют ли их домашние питомцы о заключении Соглашения, принесшего мир, порядок и безопасность как обычным людям, так и тем, кто занимался колдовством, обладал магическими способностями или просто был магическим созданием.

Нельзя сказать, что Соглашение не имело изъяна. В нем было несколько дыр, и обе стороны снова и снова использовали их, чтобы обойти договор.

Эта девчонка, Рапунцель, как раз смогла найти одну из таких прорех, и, вылетая из кухонной двери, поднимаясь все выше и направляясь в сторону южной башни, Ведьма раздумывала, как она может избавиться от нежданного гостя.

Рапунцель ела мороженое прямо из серебряного рога изобилия и смотрела телевизор, когда Ведьма с громким криком влетела в окно башни – посадка вышла жесткой, она проехалась по ковру, а кофейный столик врезался в стену.

Девчонка опустила ложку и медленно повернула голову, чтобы взглянуть на Ведьму. Ей приходилось делать это медленно, потому что ее волосы весили с тонну, даже когда просто лежали рядом с ней на диване.

– Привет, – радостно поприветствовала ведьму Рапунцель. Если не считать ее нелепых, невозможных волос, она выглядела как и все остальные тринадцатилетние девочки, которых Ведьма часто видела играющими в футбол на поле через дорогу от ее, Ведьмовских владений. Она даже одета была в спортивную униформу и футбольные бутсы. Похоже, они ей пригодились, когда она забиралась вверх по стене.

– Ты знаешь, что тебе не следует тут находиться, – сказала Ведьма. – Это частные владения, и ты совершила незаконное проникновение. Тебе придется сейчас же уйти.

– Тогда что же ты не вызовешь полицию, – с сарказмом спросила девочка, скорчив недовольную мину, – старая летучая мышь?

Метла задрожала в руке Ведьмы, словно жаждала вырваться и отшлепать нахалку, склонившую голову набок и довольно усмехавшуюся.

– Ты знаешь, что я не могу позвонить в полицию, – зашипела Ведьма.

В этом-то и заключалась одна из проблем с Соглашением. Если бы Рапунцель засекли в тот момент, когда она пыталась забраться в башню, этим делом занялась бы полиция. Но она уже была внутри башни, и, согласно Соглашению, обычные полицейские не могли пройти в Ведьмовы владения.

Обычно это правило хлопот не доставляло, так как Ведьма могла сама, как ей нравится, разобраться с теми, кто вторгался на ее территорию. Но Рапунцель не просто пробралась в ее владения. Она расположилась в гостевой комнате Ведьмы и отведала ее хлеба и вина. Вернее, в случае с Рапунцель, мороженого и лимонада.