Как выяснилось некоторое время спустя, Сабина и понятия не имела, какие баталии происходили за дверью, ведущей в коридор. Ей было не до того. Некоторое время назад она взялась за доклад, который нужен Тверитинову к завтрашнему утру. С ним он должен выступить на технологическом семинаре. Доклад следовало подредактировать, убрать опечатки, сверстать, распечатать и переплести, для того чтобы он выглядел представительно. Опечатки Сабина, разумеется, исправила, но что касается содержания, тут она почти ничего не поняла. Речь шла о создании целлюлозно-бумажного предприятия с полностью закрытым циклом. О передовых технологиях бумажного производства и использовании компьютерных систем. О взаимодействии целлюлозно-бумажной промышленности, ведущих мировых разработчиков и исследовательских организаций, поставщиков оборудования, о химикатах и инженерных ноу-хау.

Гораздо больше ей понравился текст статьи, которую Тверитинов подготовил для юношеского журнала. Статья оказалась интересной, особенно для человека, который не особенно разбирался в предмете.

«Покупая в магазине книгу или тетрадь, мы даже не задумываемся о том, как появилась на свет эта вещь. Бумага кажется нам простой и обыкновенной – привычной. Тем временем производить ее очень непросто. Не все страны мира берутся за это ответственное дело. И не потому, что у них нет лесов и не хватает сырья. Все упирается в бумагоделательное оборудование. Оно дорого стоит, оно громоздкое и практически не поддается модернизации. Из-за этого новые идеи технологов и других профильных специалистов очень трудно реализуются».

Из этой же статьи Сабина узнала, что одни бумагоделательные машины в качестве сырья используют только макулатуру, а другие – еще и целлюлозу. Что целлюлозное производство очень вредное, но только благодаря ему существует белая бумага. И если предприятие закупает новую машину, на то, чтобы отладить все технологические процессы, может уйти очень много времени, даже при наличии хороших специалистов.

Судя по всему, Тверитинов был не просто хорошим специалистом, он был гением в своей области. Его ноу-хау принимались на ура и использовались во всем мире. Ведущие производители бумаги считали за честь сотрудничество с ним.

А он сидел в «Бумажной птице» и не видел в этом ничего особенного. Да нет, нет, такой человек просто не может заниматься темными делишками! Мелкими темными делишками в маленькой московской фирмочке. Или все наоборот? Собственная фирма нужна ему именно для того, чтобы прикрывать какие-то темные делишки? И не делишки даже, а криминальные аферы. И масштаб у этих афер может быть поистине впечатляющим.

Именно в тот момент, когда Сабина боролась с очередным приступом тревоги, она и появилась. С плащом, перекинутым через правую руку. Надя Тверитинова. Женщина, на которой гений женился в туманной юности и с которой развелся, когда их дочь повзрослела. Она была невысока ростом и уже немолода, но стройна и красива, как экзотический цветок. Простое однотонное платье, гладко зачесанные белокурые волосы и один браслет в качестве украшения – такой она предстала перед Сабиной. Господь Бог смело мог считать эту женщину гордостью своей человеческой коллекции.

– Добрый день, – мелодичный голос нежданной гостьи гармонировал с ее же наивными синими глазами. – Я могу увидеть Сергея? Я его жена.

Она не сказала – бывшая. Просто жена.

Если бы она сейчас развернула туго накрахмаленные крылья и впорхнула в кабинет Тверитинова, не касаясь ногами пола, Сабина ничуть не удивилась бы. С такой грацией двигаются только русалки, с такой нежностью улыбаются только феи. В присутствии подобных существ обычные люди чувствуют себя зрителями, затерянными в темноте зала.

– Здравствуйте! – ответила Сабина со своей галерки. – К сожалению, Сергея нет на месте. Но вы могли бы позвонить ему.

– Ну, надо же, – расстроилась фея. – Какая жалость. А насчет позвонить... Он, как всегда, не отвечает на мои звонки. Видит, что это я, и не берет трубку. Нужно срочно сменить номер сотового. – Она улыбнулась, показав сахарные зубки. Немного подумала и решила: – Пожалуй, я его подожду.

И направилась прямиком к кабинету Тверитинова. Сабина мгновенно вскочила на ноги. Она понятия не имела, как остановить прелестное создание. Если босс не хочет общаться с бывшей супругой по телефону, кто знает, как он отнесется к ее вторжению в собственный кабинет.

– Если вы не против остаться здесь, я принесла бы вам кофе. Или лимонад. И могла бы составить компанию. – Сабина решила, что если Надя будет настаивать, она отступит. Истории с Жужи ей хватило с головой.

Однако та повела себя интеллигентно и опустилась на предложенный стул. Сабина позвонила секретарше Ире и попросила ее принести чашку кофе. Одну. Себя она ощущала подлинной героиней, потому что в течение дня пила только воду. Второй день пыток! А складка на животе выглядит все такой же внушительной. Что, если диета на нее вообще не подействует? И через две недели она останется все такой же среднеупитанной? Эмма Грушина рехнется от счастья.

Ира принесла кофе и как-то странно посмотрела на Сабину. С любопытством и опаской. Откуда та могла знать, что Боря Чагин, который недавно заходил к ней в приемную «поболтать» и распускал руки, уже дважды получил по физиономии? Вся фирма была в курсе, а виновница переполоха сидела, скрестив ноги, на крутящемся стуле, и горестно сравнивала себя с красавицей, которая была старше ее лет на десять.

– Не думайте, что Сергей мне не обрадуется, – успокоила ее Надя, сделав маленький глоток. – Мы развелись, но по-прежнему ощущаем себя семьей.

Сабине было неприятно это слышать. Несмотря на то что она не имела видов на своего босса.

– Кстати, почему я вас раньше никогда не видела?

Фея не пользовалась крем-пудрой, и все ее морщинки были на виду. Любой фотограф почел бы за честь запечатлеть их на пленке. Это был гарантированный пропуск в вечность.

– Я только вчера приступила к работе, – сдержанно ответила Сабина, прикидывая, как можно выглядеть столь изысканно в такой простой одежде.

– Тогда ясно. Сергей просто не успел предупредить вас обо мне, – с чувством скрытого удовлетворения заметила Надя. И пояснила: – Дело в том, что он обо мне заботится. Я – его самый близкий человек.

Сабина вздохнула. Наверное, замечательно считать себя центром вселенной. По крайней мере, фея уверена, что планета бывшего мужа по– прежнему обращается вокруг нее.

– Знаете что? – неожиданно встрепенулась Надя. – Я вчера была на дне рождения подруги и вернулась под утро. Что, если я войду в кабинет Сергея и прилягу на диванчик? У него там чудный диванчик с мягкими подушками. Прилягу и подремлю. Я не стану вам мешать.

Текст в этой тираде не имел никакого значения. Главенствовал тон. Фея не просила, а требовала. Констатировала собственное желание. Сабина ничего не могла с этим поделать, как ничего нельзя поделать с рассветом, который приходит в ровно назначенное время.

Надя повесила плащ на спинку стула и скрылась в кабинете Тверитинова, плотно прикрыв за собой дверь. Сабина тяжело вздохнула. Личная жизнь босса – не ее собачье дело. Она постаралась выбросить Надю из головы. Не тут-то было. Все комплексы, которые она накопила за тридцать лет жизни, разом напомнили о себе. Не сравнивать себя с феей было невозможно.

Когда Тверитинов ворвался в приемную, Сабина как раз разговаривала по телефону с лучшей подругой. Тамара позвонила минуту назад с важным сообщением:

– Ты спрашивала, что делать, если тебя пригласили в ресторан, а ты на диете?

– Так это я у тебя вчера спрашивала, – протянула Сабина. – Сегодня это уже неактуально.

– Хочешь сказать, все пропало? И тот тип больше никогда не заикнется об ужине?

– Нет, почему же...

В сущности, Максим заикнулся сразу же. И угощение обещал приготовить собственноручно. Это было многообещающее приглашение, чего греха таить. Ужин у него дома...

Тут-то Тверитинов и возник в ее поле зрения – в расстегнутом плаще, раскрасневшийся и злой.