– Успокойтесь. Сейчас пришлю вам медсестру с седативными.
– А когда я могу его увидеть?
– Как только из реанимации переведём в палату. Пока рано. Езжайте домой, отдохните. Вам это нужнее, чем ему.
– Нет. Я никуда не поеду. Я дождусь.
– Отвезите её домой, – обращается к моему охраннику, но тот не двигается с места, словно прилип к стене.
– Мы подождём, – это главный безопасник Саида. Он отделался царапиной у виска.
– Ну, как знаете. Столовая у нас знаете где. Сейчас пришлю кого-нибудь пусть принесут вам кофе.
– Спасибо, – благодарно киваю.
– Палату тоже вам выделю. Отдохнёте там.
– Даже не знаю как вас благодарить.
Врач усмехается.
– Семья Хаджиевых отстроила нам целую больницу. Уж одну палату мы для вас найдём.
– Спасибо, доктор, – улыбаюсь, пожимая ему руку. Охранник покашливает, намекая, что Саид этих рукопожатий не стерпел бы. Внимательный какой.
– Ты бы так бандитов узрел издалека, чем вот это вот! – бросаю ему укоризненно.
– Извините, – ворчит бугай. – Вы в палату идите, отдохните. А я пока здесь посижу.
– Посиди. И если что… Если какая-нибудь гадина попытается пробраться к Саиду, стреляй в голову!
– Вас понял, – отвечает мне головорез и занимает свой пост у дверей реанимации. Я же, убедившись, что с Саидом всё более-менее в порядке, ухожу в палату. Туда мне приносят поесть и пару таблеток седативных, я глотаю их запивая водой, ложусь на кровать. Простреленная рука снова начинает ныть.
Набираю Леру и через пару гудков слышу голосок Аланы. Хорошо, что она ещё маленькая и не всё понимает. Хотя после сегодняшнего едва ли убийства останутся для неё тайной.
– Да, – слышу уставший голос Леры и вздыхаю.
– Ты как?
– Хреново. Жду новостей о Шаме. Он же там с вами?
– Его пока ещё оперируют. Сложно что-то сказать.
– Ясно… – голос Леры становится тише. – А знаешь, ведь эти пули летели в меня. Он меня собой закрыл. Мой социопат спас мне жизнь ценой своей, – её голос обрывается, а я закрываю глаза от подступающей боли в руке. В душе, правда, не лучше.
– Я тебе верю, Лер. С ним обязательно всё будет хорошо. Дай мне Алану, пожалуйста.
– Мамочка! – слышу через секунду и улыбка появляется сама собой.
– Как ты кроха?
– Всё холошо. Только я испугалась очень.
– Я приеду домой и мы с тобой обо всём поговорим. Но сейчас ты должна слушаться тётю Леру. А я побуду с папой. Он немного приболел.
– В него стлеляли, да? Те плохие люди хотели нас всех убить? За что?
За что? Я услышала этот вопрос от своей маленькой крошки и не знала, что ей ответить. Вот она… Обратная сторона медали. Снаружи всё блестит и переливается бриллиантами, а внутри мы тонем в собственной крови и задыхаемся от боли.
– Ни за что, малыш. Просто такое случается… Я обязательно всё расскажу тебе. Только потом, не сейчас, – мой голос сорвался.
– Алё, Надь? Узнай как он там, ладно? И позвони мне. Я буду ждать, – Лера плакала, я слышала это по голосу.
А чуть позже я узнала, что Шамиль впал в кому и выберется ли он из неё – неизвестно.
ГЛАВА 3
Валерия
Как только София пришла в себя после обморока, вызванного стрельбой, я тут же оставила с ней и няньками детей и рванула в больницу. По пути позвонил отец.
– Да, пап?
– Что у тебя там случилось? Я только что новости смотрел! Это правда?
– Правда, – вздыхаю.
– Как ты? Не ранена?
– Нет, пап, со мной всё в порядке.
– А Эльдар как?
– Эльдарчик сейчас спит, с ним всё хорошо. Только Шамиль… – вовремя вспоминаю, как отец относится к Грешнику и замолкаю.
– Что с ним?
– В коме. И никто не даёт гарантии, что выберется.
– Мне жаль, дочь. Я, конечно, этого засранца терпеть не могу, но ты это… Держись, ладно? Если от меня нужна какая-нибудь помощь…
– Нет, пап, ничего не нужно. Я к нему сейчас еду… Хочу увидеть его, – на глаза снова набегают слёзы.
– Держись. И если что, приезжай домой. Я вас жду.
– Не сегодня точно.
– Ясно. Ну ты будь на связи. Не доводи меня до инфаркта, – пытается пошутить Король.
– Хорошо, пап. Спасибо.
Выруливаю на скоростное шоссе и, несмотря на дикий ливень, мчу на полном ходу. Слёзы текут по щекам, а мне думается, что это конец. Если с Шамом что-то случится, если он не придёт в себя… Я тогда не смогу больше улыбаться. Никогда.
Именно в этот момент понимаю, что влюблена. Влюблена по уши, так что не разорвать эту цепь. И что делать дальше – не представляю.
В клинике меня встречает его врач. Пожилой, высокий мужчина с проседью на висках. Он поправляет очки, вздыхает.
– Значит так… Шамиль Хаджиев. Тут всё непросто. Мы его, конечно, залатали, пули вытащили, но он впал в кому и в себя пока не приходил. О том, выживет ли он, будет ли ходить или останется инвалидом говорить рано. Нужно, чтобы он пришёл в себя. На данный момент это всё, что я могу вам сказать по его состоянию.
– Ясно, – чувствую, как ноги слабеют и доктор, предвидя обморок, двигает мне стул.
– Присядьте. Вам плохо?
– Нет, я… Я в порядке, – кружится готова, но я стараюсь держаться. – Можно мне его увидеть? Пожалуйста, – смотрю на него умоляюще, потому что кажется, он мне сейчас откажет. А мне срочно нужно Шама увидеть. Он мне нужен, чтобы не сойти с ума от этой безызвестности.
– Вообще-то не желательно…
– Прошу вас, доктор! Пожалуйста! Я одним глазком. Я не буду его трогать или как-то мешать лечению. Я только посмотрю.
Врач вздыхает, но соглашается. Сам проводит меня до реанимации, помогает надеть бахилы и халат.
Шамиль очень бледен, что видно даже в полумраке. Грудь перебинтована, прикрыта больничной сорочкой. Вздымается тяжело и как-то неровно. Мне хочется коснуться его, но страшно. Вдруг побеспокою его и что-то случится.
Непривычно видеть его таким. Беспомощным, без шального блеска в глазах и дури в поступках. Он лежит весь в трубках, на ИВЛ (Прим. автора: Аппарат искусственной вентиляции лёгких). И меня начинает тошнить. Подхожу к нему ближе, касаюсь руки, истыканной иглами.
– Держись, слышишь? Ты мне нужен. Очень нужен. Мы с Эльдарчиком ждём, когда ты придёшь в себя. Это обязательно должно случиться. Я ведь согласилась, Шам. Я согласна выйти за тебя замуж. Невовремя ты слёг, – улыбаюсь сквозь слёзы, позволяю им пролиться. И оставить на блузке два некрасивых пятна. Но я больше не могу сдерживаться. Это выше моих сил. Мне хочется вопить и орать, а не стоять вот так и беспомощно скулить.
Меня ведёт в сторону и я опираюсь о стену. Голова идёт кругом и подкатывает тошнота. Я сегодня даже поесть не успела. А потом уже было не до того… Наверное от голода так паршиво. Или…
Я силюсь вспомнить, когда у меня в последний раз были месячные и никак не могу вспомнить. Больше месяца точно. Неужели?..
Бегу из реанимации в аптеку, что находится на первом этаже клиники, едва не выбиваю окошко фармацевту. Тот смотрит на меня, как на умалишённую.
– Что вам?
– Тест. На беременность. А лучше сразу два.
Покупаю тесты и иду в туалет для персонала.
Хотя стоп. Почему не может? Мы две последние недели не в шашки с ним играли. А Шамиль не любит предохраняться. Особенно не терпит презервативы, потому что они вечно попадаются маленькие для его агрегата.А через три минуты одурело таращусь на оба теста. Они оба показывают две полоски. Что за… Нет, этого просто не может быть!
Да и я таблетки не пила. Просто вылетело из головы…
И вот сижу на крышке унитаза, смотрю на две розовые полоски и не знаю, плакать мне или смеяться.
ГЛАВА 4
Саид и Надя
– Мой милый… Любимый… – глажу его лицо пальцами, роняя на подушку слёзы. – Очнись, пожалуйста. Не заставляй меня бояться за тебя.
Он уже должен очнуться от наркоза, но не просыпается. А мне до ужаса страшно.
Саид открывает глаза, а я радостно подпрыгиваю на стуле. Бросаюсь к нему. Беру его лицо в свои ладони, целую.