Отправили ординарца еще за одной бутылкой. Император величественно затребовал себе нарезанного лимончика к коньячку. И они продолжили… Уже вчетвером.

Князь Андрей несколько раз прокручивал в голове варианты встречи с целительницей. Но не ожидал, что она смущенно улыбнется и проговорит:

— Как хорошо, что вы пришли, Андрей Николаевич. Я вчера вам нагрубила и переживала всю ночь. Простите меня.

В воскресный день, видимо, в честь выходного, одета она была не в белое, а каштановые волосы заплетены в две косы, а не стянуты шпильками на затылке.

Князь вспомнил, как ночью вытаскивал шпильки из ее волос — ему почему-то показалось, что ей сразу станет легче, когда он это сделает…

— Я принес вам ландыши, — ответил он невпопад.

Ее хорошенькое личико осветилось такой радостью, что ему пришлось призвать на помощь все свое самообладание и здравый смысл заодно, чтобы не обнять ее прямо здесь, на пороге.

Столица. Чуть больше года назад.

Сентябрь. Она

Я так обрадовалась тому, что обнаружила Андрея Николаевича у себя на пороге, что даже забыла задуматься — откуда эта радость.

— Могу я пригласить вас на обед? — спросил он.

— Хорошо, — улыбка так и не желала уступать место моей обычной сдержанности. А еще эти ландыши… Крохотные белоснежные колокольчики. Может, это их беззвучный перезвон меня околдовал? Я ведь не хочу — а улыбаюсь…

Я закрыла глаза, чтобы еще острее ощутить аромат.

— Это просто чудо какое-то! Где вы их раздобыли?

— Ох… — вздохнул он как-то печально. — Хотел бы я ответить, что исключительно подвигом. Но это будет неправда, — он говорил серьезно, но в голубых глазах резвились смешинки.

— А как же? — я не могла отвести взгляда.

— Тиранией своего отдела. Мне раздобыли корневища — и всю ночь пытались вырастить ландыши. Я вспомнил все, что проходят в школе по ботанике.

— Про то, как заколдовать воду для полива растений? Я тоже это помню! Даже помню картинку из учебника… Спасибо, — тихо сказала я.

— Обед, — напомнили мне.

Я взяла жакет, надела небольшую шляпку — модную, даже с вуалью, закрыла дом.

— Я могу взять вас за руку? Просто мне хочется пообедать в моем любимом месте — а это далеко. Не в столице. Туда надо выстроить портал.

— Хорошо, — и я протянула ему руку.

Раздался хлопок.

Я открыла глаза. Перед нами была серая громадина старинной крепости, похожая на свернувшегося в кольцо огромного дракона. Круглые башни гордо возносились в прозрачное небо. Солнце чуть золотило листья деревьев, что росли вокруг.

— Вам здесь нравится? — осторожно спросил Андрей Николаевич.

— Очень красиво, — выдохнула я. — Это которая из Северных крепостей?

— Это Борек.

— А можно забраться на башню? — жадно оглядывая окрестности, спросила я.

— Конечно, — улыбнулся он.

— Всегда хотела путешествовать… — мечтательно проговорила я, когда мы уже забрались на самый верх по лестнице, что вилась «дымом», огибая башню по кругу. Я смотрела, стараясь запомнить то, что вижу, навсегда — зеленеющие поля, золотой лес, синее-синее озеро неподалеку. Ощущение свободы. Небо, которое внезапно стало так близко и которое принадлежало нам одним.

Мы долго стояли молча, закутавшись в безмолвие, как в теплое одеяло… Счастливые от того, что были здесь одни… Как дети, которые нашли что-то интересное, и теперь у них был свой секрет. Своя тайна.

— Я здесь бываю время от времени. Забираюсь на эту башню… И думаю… — вздохнул Андрей Николаевич.

— О чем? — не отрывая взгляда от головокружительной перспективы, спросила я.

— Как правило, что было бы, если бы… — не очень понятно ответил он. Но я не стала уточнять. Со мной поделились Секретом, мне доверили Тайну — этого было достаточно…

— Хорошее место. Очень.

— Сюда хорошо приезжать весной, когда прилетают лебеди. Тогда я впервые здесь побывал. Все других цветов… И вода, и небо, и зелень… Только камни такие же — серые.

Я молчала и думала о том, как ненавижу весну. Весной мне сообщили, что теперь я одна на всем белом свете. Весна унесла с собой всех, кого я любила. Сделав над собой усилие, глубоко вдохнула сладкий осенний воздух и крепче прижала к себе маленький букетик — белый флажок примирения…

После того воскресенья мы стали встречаться. Не так часто, как хотелось. У меня было много работы. Да и у него, как я понимаю, не меньше. Одно было неизменно — он встречал меня после каждого дежурства. И провожал домой. Вечером, правда, не всегда. Как получалось… А вот утром, когда я выходила из госпиталя — когда бодрая, подрагивая от щедро разлитого по венам адреналина, когда неживая, подремывая от усталости… Он ждал меня на противоположной от госпиталя стороне проспекта.

Мы много говорили по кулону-переговорнику. Он мне его вручил через несколько дней знакомства. В этом случае я столкнулась с потрясающим упрямством. Как ни пыталась ему объяснить, что он ставит меня в неловкое положение, что я не могу принимать такие дорогие подарки… Все было бесполезно. Как и в случае с артефактом. Он согласно кивал в ответ на мои слова возмущения. А потом я обнаружила кулон на столике в прихожей. Андрей Николаевич же связался со мной — как ни в чем не бывало…

В следующие выходные он пришел и предложил отправиться на юг.

— Вы видели водопады в ущелье Фа-Го? — спросил он.

И я радостно закивала:

— Отец возил нас туда — мы жили неподалеку. С детства их люблю!

— Отправляемся? — протянул он руку.

На юге Империи было еще совсем тепло — как будто и не осень. Мы любовались звенящим водопадом в горах — огромный камень, чем-то похожий на сердце, омывали струи воды и падали в пропасть.

— А вы помните сказку о том, что этот камень — сердце колдуна? — спросила я Андрея Николаевича.

Полковник насмешливо фыркнул. В романтические сказки, как я поняла, он не верил. А я вот их любила… И поэтому сказала, улыбаясь:

— Вот зря вы так! Местные жители помнят легенду о могущественном колдуне. Он полюбил красавицу. Но девушка не ответила взаимностью — и погибла при очередной попытке сбежать от него… Тогда колдун превратился в этот камень.

— Девушек ему по округе было мало, что ли? — проворчал Андрей Николаевич.

— Значит, она была той самой, единственной, — тихо сказала я. — Мне всегда было жаль колдуна.

— Он — глупец.

— Он полюбил. И не смог отпустить. И пережил такую муку — узнал, что из-за его чувств погиб человек… Любимая…

Андрей Николаевич зафыркал, пытаясь сдержать смех.

— Вы не пробовали писать сказки? Про магические миры, которые столь популярны среди молодежи последнее время?

— Я их не пишу! — Возмущению моему не было предела. — Я их читаю. И очень-очень люблю!

— Простите. — Он уже смеялся в открытую. — Вы такая серьезная. Такая…

И он с такой нежностью посмотрел на меня, что злиться на него было невозможно.

А через неделю мы отправились на север, на спящее подо льдом озеро Зоркое — самое большое на нашем континенте.

— Вам не холодно? — обеспокоенно спрашивал он. Я только отрицательно качала головой. Ко мне он пришел с таким количеством меховой одежды, что сейчас, надев ее, я ощущала себя неуклюжим тюленем.

Солнечный день, сверкающие ледяные глыбы… Мороз.

— Вы знаете, — хитро улыбнулись мне, — в этих краях тоже есть легенда…

— И о чем она? — замерла я в нетерпении.

— Все не так мрачно. Здесь красавица-река убегала от сурового отца к любимому.

— И ей это удалось?

— Нет. С тех пор две реки обречены вечно убегать друг от друга. Легенда объясняет тот удивительный факт, что озеро обладает двумя круговыми течениями, которые движутся в разные стороны. Именно здесь добывают структурный лед.

В тот день мы обгорели — на лице остались непострадавшими лишь светлые пятна от очков, спасающих глаза от солнца. Мы их все-таки догадались нацепить. Андрея Николаевича я вылечила быстро — а вот себя тяжело. На следующий день пришлось обращаться к дежурной.