Я покраснел еще гуще. Но главная беда была совсем в другом.

Я просто не мог выйти к доске, где мои волосатые руки наверняка заметит весь класс. Уж лучше умереть!

Не раздумывая, я направился прямиком к двери класса. Идти, засунув руки в карманы, было неудобно.

– Ларри, в чем дело? – окликнула меня мисс Шиндлинг. – Ты куда?

– Сейчас вернусь, – пообещал я.

– С тобой все в порядке? – насторожилась учительница.

– Да, в полном, – пробормотал я. – Я скоро. Все смотрели мне вслед, но мне было все равно – лишь бы поскорее улизнуть из класса и подумать о том, как быть дальше.

Уже у двери я услышал, как мисс Шиндлинг стыдит Хью:

– Ларри мог разбиться! Запомни раз и навсегда, Хью: ставить подножки нельзя. Я уже однажды предупреждала тебя.

– Мисс Шиндлинг, это вышло случайно, – солгал Хью.

Я выскользнул за дверь, в длинный пустой коридор. Оглядевшись, я убедился, что вокруг никого нет, и лишь после этого вынул руки из карманов.

В глубине души я надеялся, что руки уже стали прежними. Но надежда улетучилась, едва я поднес ладони к глазам.

Обе руки были покрыты густой черной шерстью длиной в целых три сантиметра! Когда же она успела вырасти?

Волосатыми были не только тыльные стороны рук, но и ладони. Шерстью обросли суставы пальцев, целые клочки волос торчали между ними.

Я потер рука об руку, словно пытаясь избавиться от мерзкой шерсти. Но разумеется, у меня ничего не получилось.

– Нет! Только не это! – вырвалось у меня.

Что же мне делать?

Возвращаться в класс с такими страшными волосатыми руками нельзя. Я перепугаю всех до смерти!

И буду опозорен на всю жизнь. На меня станут показывать пальцами и кричать: «Вон он, лохматый Ларри Бойд! Помнишь, как у него ладони обросли шерстью?»

Убегу домой, решил я, подальше от школы.

Нет, так дело не пойдет. Разве можно удирать из школы посреди урока? Мисс Шиндлинг ждет, когда я вернусь и сделаю доклад о прочитанной книге.

Я стоял столбом, прижавшись к выложенной кафелем стене и глядя на свои кошмарные руки.

И вдруг понял, что в коридоре я не один.

Подняв голову, я ахнул, увидев неподалеку директора школы мистера Фосберга.

Он нес стопку учебников.

В нескольких шагах от меня директор остановился, во все глаза глядя на мои волосатые руки.

Я быстро опустил руки и спрятал их за спин» Но было поздно. Мистер Фосберг заметила их и прищурился, глядя на меня. Я вздрогнул. Что теперь будет? Что он скажет мне?

– Разве здесь холодно? – спросил директор.

– Что? – Я не понял, о чем он спрашивает.

Я заложил руки за спину и прижал их к стене. Шерсть колола спину даже сквозь рубашку.

– Может, включить отопление, Ларри? – продолжал расспросы мистер Фосберг. – Тебе холодно? Наверное, поэтому ты и надел перчатки?

– Перчатки? – неуверенно повторил я. Он решил, что на мне перчатки!

– Да, я… Видите ли, мне стало зябко, – подтвердил я, немного успокоившись. – Потому я и отпросился с урока, чтобы сходить к своему шкафчику за перчатками.

Директор задумчиво посмотрел на меня, повернулся и направился прочь, балансируя высокой стопкой учебников.

– Сейчас включу отопление, – пообещал он через плечо.

Когда директор скрылся за поворотом коридора, я облегченно вздохнул: на этот раз меня пронесло.

Кроме того, директор подал мне удачную мысль: перчатки!

Я бросился к своему шкафчику и набрал комбинацию цифр на замке, неловко двигая волосатыми пальцами. Открыв шкафчик, я вытащил из карманов куртки черные кожаные перчатки.

Через несколько секунд я вошел в класс. У доски стояла Лили. Она с любопытством проводила меня взглядом.

Когда Лили закончила доклад, мисс Шиндлинг вызвала меня.

– Ты готов отвечать, Ларри?

– Да, – кивнул я. – Просто у меня… замерзли руки.

Я встал и вышел к доске. Кое-кто из ребят захихикал, увидев перчатки, но мне было наплевать.

По крайней мере, теперь никто не заметит уродливую черную шерсть у меня на пальцах!

Я глубоко вздохнул и приступил к докладу.

– Я расскажу вам о книге Брюса Ковилла, – начал я. – По-моему, она понравится всем, кто интересуется научной фантастикой…

После урока я бросился к своему шкафчику и сделал вид, будто что-то ищу. Лишь бы ко мне не приставали.

Перчатки я не снимал весь день. В них было жарко и неудобно, с каждым часом они становились все теснее.

Неужели шерсть продолжает расти? Я терялся в догадках, но снять перчатки и осмотреть руки не решался.

Наконец уроки кончились. Я набросил куртку и повесил рюкзак на плечо. Надо поскорее удрать отсюда и как следует поразмыслить, твердил я себе.

Лили окликнула меня, когда я уже был возле самой двери. Обернувшись, я увидел, что она догоняет меня. На Лили был мешковатый желтый свитер поверх ярко-зеленых облегающих брюк.

Я не остановился.

– Я спешу! – крикнул я через плечо. – Позвоню потом!

Но она догнала меня и преградила путь.

– Ты не придешь на репетицию? – удивленно спросила она.

От волнения я забыл обо всем на свете.

– Мы же договорились собраться у меня сегодня днем, или ты забыл? – продолжала Лили, пятясь передо мной.

– Не могу, – пробормотал я. – Мне нездоровится.

Я сказал сущую правду. Лили нахмурилась, пристально глядя на меня.

– Да что с тобой стряслось, Ларри? Ты сегодня весь день будто сам не свой…

– Плохо себя чувствую, – повторил я. – Извини, но прийти на репетицию не смогу. Может, перенесем ее на завтра?

– Пожалуй, – отозвалась Лили и добавила что-то еще, но я не расслышал.

Открыв дверь, я выбежал из школы.

Всю дорогу до дома я бежал. Снег сверкал в лучах солнца, словно жидкое серебро. Зрелище было красивым, но не радовало меня. Меня не покидали тревожные мысли.

Я думал о волосах. О густой жесткой черной шерсти.

Ворвавшись в дом, я бросил рюкзак на пол и направился было наверх, к себе в комнату, но остановился, услышав, что мама произнесла мое имя.

Я нашел ее в гостиной, в кресле у окна. На коленях у мамы сидела наша кошка Джеспер. Мама сказала что-то в телефонную трубку, отложила ее и перевела взгляд на меня.

– Ты что-то сегодня слишком рано, Ларри. А как же репетиция?

– Ее отменили, – солгал я. – Нам задали кучу уроков, вот я и пришел прямо домой, – снова ложь.

Мне не хотелось говорить маме правду. Не хотелось признаваться, что я натерся «Мгновенным загаром» и теперь у меня растет отвратительная черная шерсть.

Я собирался промолчать, но меня вдруг прорвало. Я выложил все сразу – мне не терпелось поделиться своей бедой.

– Мама, ты не поверишь, – начал я сдавленным голосом, – но у меня растет шерсть. Настоящая черная шерсть! На ладонях. Понимаешь, мы с друзьями нашли старый флакон лосьона для загара. И сделали глупость – натерлись им. Я намазал им лицо, руки и шею. И теперь у меня растет шерсть. Сегодня в школе я упал и вдруг увидел, что мои руки покрылись волосами. Мне стало так стыдно и страшно! Мне и теперь страшно…

Закончив свою печальную повесть, я перевел дух. Рассказывая, я смотрел в пол, а теперь поднял голову и заглянул маме в глаза.

Что она скажет? Сможет ли помочь мне?